Вестник из Бездны (СИ) - Голд Джон. Страница 23

— Я любил…

Рома хлопнул меня по плечу своей огромной лапищей, не переставая ржать на весь бар. Вечер пятницы, народу тут собралось много. Двухметровый моряк приходился мне двоюродным дядей и, ко всему прочему, единственным близким родственником, живущим в Москве, куда я переехал учиться из родительского гнезда под Новгородом. В зеркале у стойки бара, за которой мы с дядей сидим, отражался все тот же двадцатиоднолетний подросток в обычной одежде, какую может себе позволить студент четвертого курса. Ни привлекательной внешности, ни высокого достатка, ни выдающихся талантов. И что она во мне нашла?

— До тебя только дошло? Крышесносное чувство, не правда ли? Теряешь берега реальности, все для нее! Хочешь раствориться в пьянящем чувстве эйфории, воспринимая секс как сакральный процесс занятия любовью. Да, друг, мой! Тебя трахнула баба! Жестко поимела, выдоила все средства, а потом бросила, как дешевку в портовом баре. А-А-А-АР-Р-Р!

Бравый моряк вскочил на ноги и заорал на все заведение:

— Бармен! Дайте этому студенту коктейль из юношеских чувств, разбитых надежд и первой любви! Смешать, но не взбалтывать.

Темнокожий улыбчивый бармен ответил что-то на забористом испанском, заставив половину бара заржать в голос. Слова дополнились неприличным жестом и таким же — от Ромы в ответ, вызвав вторую волну смеха посетителей.

С Марой мы познакомились в кафе в центре города, где я впервые набрался смелости подойти к девушке и взять ее номер. Она была прекрасна во всем! Звонкий смех в ответ на мои шутки, красивая улыбка, открытость в общении и поразительно хороший вкус в выборе одежды. В неброском, но утонченном красном платье чуть ниже колен, с подчеркнуто скромным набором украшений, она вызывала ощущение неповторимости момента.

Будто судьба давала мне один-единственный шанс встретить такую девушку и познакомиться с ней. А я знал, что меня вскоре ждет, и потому рискнул, отдаваясь порыву чувств.

Друзья, с которыми мы тогда сидели, все подтрунивали надо мной, говоря, что пора уже найти себе первую девушку. А когда я взял у Мары телефон, не поверили в реальность происходящего. Про таких, как она, говорят «не моего уровня». Слишком красива, слишком хороша, слишком невероятен факт нашего общения.

Моих скоромных сбережений и денег, по легенде взятых в долг, хватило на пару сережек и цепочку, которые были ее достойны. А сегодня мы расстались. Всего месяц отношений! Точнее, она меня бросила, не вдаваясь в подробности.

Рома поставил передо мной еще один бокал вина. Вкус пива мне не нравился, а более крепкий алкоголь я боялся пить. Все-таки напиваюсь впервые в жизни.

— Пьешь ты, как салага, конечно. На флоте мы таких, как ты, лапшой называли. Две рюмки — и все. Никакущий! На ногах не держитесь. Ну да черт с ним. Скажи-ка мне, дорогой племянник, где ты взял деньги на подарки?

— Занял у Сереги-Пузана с третьего курса. Он сын ростовщика. Учится у нас в институте. Всем взаймы дает под расписку.

— Ты работаешь?

— Нет.

— Да ты дурной? — дядя отшатнулся, будто от заразного. — Занял денег у ростовщика, чтобы удивить девушку, которая в итоге тебя бросила!

— Ром, хватит! Я и так себя чувствую… Даже не знаю, как это описать. Шкуркой от банана, выброшенной в урну.

Моряк снова заржал, стуча ладонью о барную стойку.

— Ох, шкурка ты банановая! Удивил! Разбитое сердце — так оно называется. Еще ты прячешь чувство предательства, разрушенной жизни, гнев по отношению к себе…

— Хватит! Я уже вернул треть долга, выиграв три тысячи у друзей, которые тогда со мной были.

Рома присвистнул от удивления:

— Солидно! А на что спорили?

— Ну, первая девушка и все такое.

— О! За это стоит выпить! — Рома встал с места и проорал на весь бар: — Всем выпивку за мой счет! Этот парень сегодня стал мужчиной!

А потом шепотом мне на ухо:

— Будешь должен за выпивку для этих забулдыг.

Если бы можно было умереть от стыда, я бы, наверное, давно так и сделал. И было от чего! Темнокожий бармен, улыбаясь своей ехидной белоснежной улыбкой, налил мне бокал за счет заведения. Подходили незнакомые люди, хлопали по плечу, говорили, что все впереди. А Рома во всех красках описывал мои отношения с Марой и расставание с нею. Великовозрастные мужики ржали, глядя, как я сгораю от стыда. Кто-то сунул в карман визитку борделя, с запиской на обратной стороне: «Тут ты не найдешь ничего нового». Старик в темных очках, сидевший все это время слева от нас, мрачный, противный и жутко словоохотливый, начал рассказывать, как он кадрил девушек во времена своей молодости, используя такие эпитеты, что чувство стыда удваивалось от расшалившейся фантазии. Оказывается, это и так можно делать? Незаметно та пустота, что съедала меня изнутри после расставания, стала постепенно угасать.

Разбитое сердце лечит не время, а люди, с которыми ты разделяешь свои чувства.

Так я первый раз в жизни напился.

Утро подарило новый букет незабываемых ощущений. Как я вообще добрался до съемной квартиры? Пьяный дядя Рома, похотливый старик с его историями... Затем ладонь официантки у меня на брюках. А дальше — пустота. Причем я абсолютно уверен, что никой интимной близости вчера не было. Выпили немного, но организм здоровый, потому алкоголь быстро сделал свое дело. Сколько раз я слышал о похмелье и теперь испытал его на себе. Никогда в жизни больше не буду пить! Никогда и ни за что!

Бзззз-бззб-бзз-бззззз…

Да кто, черт возьми, звонит мне все утро!

Сквозь дрему нащупал телефон. Судя по всему, я уже пропустил с десяток звонков.

— Полиция, слушаю вас.

— Опять твои шуточки! — отец в гневе. — Что с твоим голосом, сын? Ты простыл?

— Нет, пап. Просто спал.

— Ты пил! Как ты… как ты посмел притронуться к алкоголю! И только попробуй соврать мне еще раз! Я знаю, что ты снял с карточки все деньги, что мы давали тебе на этот месяц. На что ты их потратил? И что это за девица с тобой на фото в социальной сети?

— Пап. Ну, потратил, и что? Я же не прошу больше.

— Алексей, мы учили тебя увиливать от ответа! КТО! На фото!

— Я потратил их на себя. Их больше нет. Пап, дайте мне самому принимать решения о моей личной жизни.

— Вот как? Хорошо. День, когда ты сам начнешь зарабатывать деньги, станет самым лучшим днем в моей жизни. А до тех пор, пока вы живете за наш счет, молодой человек, будьте добры отвечать на звонки своих родителей. Вам все ясно?

— Да, сэр. Буду присылать вам письма из армии.

— Алексей! Не смей идти в армию.

— Шутка. Ладно, я на пары. Пока, пап!

В такие моменты я стараюсь забыть тот день семь лет назад, когда пришел в дом родителей и провел сеанс глубокого внушения. Запретил им пить и курить, заставил порвать все связи с криминальным прошлым. Спустя всего шесть недель они развелись. Не понимаю, на чем вообще строился их брак? Еще через год мама умерла от рака, а отец через пару месяцев после похорон повторно женился на Марике, открыл свой продуктовый магазин и настрогал мне двух сестренок и мелкого шебутного братика, назвав его почему-то Филадрис. Единственной, кто знал правду о внушении, была бабушка Фрося, запретившая мне после этого приезжать в родительский дом. Семь лет ее уже не навещал. Никакие молитвы не зачтутся на небесах за столь грубое вмешательство в жизнь другого человека.

Не хочу сожалеть о нашей с бабулей размолвке. Открыл список контактов на телефоне и сразу набрал ее номер.

— Да? Кто это?

— Это Алексей, бабуль.

— Лешка? — бабка хмыкнула в трубку. — Да ты, засранец, никак яйца отрастил! Столько лет молчал и решил-таки вместо личных извинений позвонить? Узнаю кровь Чадовых. Ты весь в деда своего пошел! Его тоже мужиком сложно назвать было.

Ефросинья Чадова, в девичестве Молохова, бабушка по папиной линии, присматривала за мной в детстве. Работала директором птицефабрики, еще в советские времена. Ей сейчас было семьдесят с хвостиком. Чем дольше живет, тем тяжелей характер у нее становится.