Пешка в чужой игре (СИ) - Гришанин Дмитрий. Страница 42

Короче, я поплыл. По-собачьи, кое-как, метр за метром. Разочарованный вой за спиной стал лучшей наградой за мучения.

Наверное, не дотянул бы. Уже на полпути ноги начало сводить судорогой. К счастью, Белка разобралась-таки с техникой разворота и подгребла мне навстречу.

Ухватившись здоровой рукой за борт лодки, коряво подтянулся и с помощью Белки забрался внутрь.

— Ту уж извини, но гребец из меня теперь никакой, — кое-как пропыхтел я, отдышавшись. — Придется и дальше тянуть лодку самой.

— Да без проблем, — улыбнулась Белка. — Мне кучу навыков уже за греблю разблокировали. И характеристики тоже кое-какие подросли.

— Вот и ладушки…

Девушка вернулась на весла и начала разворачивать лодку. А я без сил опрокинулся на дно между кормой и срединой, и наслаждался видом безоблачного вечернего неба.

— Рихтовщик, хорош бока отлеживать. Займись рукой, — выдернул из нирваны строгий голос наставницы.

— Мля!

Кряхтя, как столетний дед, приподнял спину и, позвав на помощь Белку, наконец вытянул левую руку из лямки рюкзака. Потом, с ее помощью, вытащил рюкзак из-за спины и выдернул лямку из-под правой руки.

Достал бутылку с живцом и одним могучим глотком разом ее уполовинил. Что характерно, при этом отвратительной фирменной горечи целебного напитка даже не почувствовал. Но все равно, по привычке, следом откупорил банку пива, и хорошенько запил горькое пойло нефильтрованным.

Эффект от живца не заставил себя ждать. Онемевшее и утратившее в холодной воде чувствительность тело согрела пробежавшая по венам огненная волна. В кожу разом впилось тысячи иголок. А покалеченную руку свело болевой судорогой.

Перебравшись на кормовую скамейку, попросил у Белки нож и срезал с правой руки рукава куртки и кофты.

Раны от зубов и когтей бегуна выглядели ужасно — глубокие порезы, с разошедшимися кроями, кожа на которых наливалась пугающей чернотой.

— Паршиво выглядит, наверняка, в речке заразу какую-то подхватил, — вынесла свой вердикт Шпора. — Теперь нескоро рука нормально заработает.

— И че делать?

— Шей, давай, штопальщик, чего смотришь.

По доброй традиции, промыв раны остатками пива из банки и протерев спиртовыми салфетками, я вооружился иголкой с ниткой и стал сам себя штопать.

Впереди Белка энергично ворочала веслами, уже вполне умело загребая, и наша лодочка уверенно подбиралась к середине реки — условной границе до смерти опостылевшего кластера.

Стянув воспаленные края ран стежками швов, от души залил их йодом и стал бинтовать. С предплечьем справился сам. А перевязать плечо, пришлось просить Белку.

Лодка к тому времени достигла середины реки. И теоретически, мы находились в самом безопасном от тварей месте. Поэтому девушка охотно согласилась. Засушив весла, разместила их вдоль борта, и подошла ко мне.

Занимаясь моим плечом, девушка развернулась лицом к покинутому берегу. И первой увидела выбежавшую из леса тварь, при появлении которой провожающая нас «делегация» зараженных, наплевав на водобоязнь, прыснула с причала во все стороны.

— Рихтовщик, глянь. Не нравится мне этот бугай, — пожаловалось спутница. — Че-то он чересчур здоровый!

Я обернулся и услышал в голове заковыристую фразу от Шпоры, целиком состоящую из забористого мата.

— Похоже у нас проблемы, — пробормотал, вглядываясь в бегемотоподобную тварь, с легкостью кенгуру запрыгнувшую на опустевший причал.

Доски причала веса твари не выдержали, жалобно затрещали и стали рассыпаться. Но монстр, игноря производимые разрушения, прыгнул дальше и вместе с таки рухнувшим под его весом концом причала с треском и мощным всплеском провалился в воду.

— Ты же говорил, зараженные не умеют плавать, — пискнула Белка, вместе со мной наблюдая, как поплавком вынырнувшая из воды тварь энергично заработала руками и ногами и, поднимая тучу брызг, на крейсерской скорости рванула в нашу сторону.

— Этот, похоже, еще как может…

— Рихтовщик, живо на весла! — взвыла Шпора.

— Да как же? У меня ж рука? — позабыв о конспирации, открытым текстом ответил наставнице.

Впрочем Белка, ошарашенная видом стремительно приближающейся твари, моего косяка даже не заметила.

— Левой греби, а рядом пуская Белка с двух рук наяривает, — распорядилась Шпора. — Да шевелитесь вы уже, придурки заторможенные! Если элитник доберется до вас, заживо сожрет!

Я бросился к левому веслу. Белка, понявшая нехитрый замысел без слов, притулилась справа. Мы дружно опустили в воду весла, и началась гонка.

Девушка рядом выбивалась из сил, стараясь поспеть за мной. Увы, Белка не справлялась. Даже одна левая Игрока десятого уровня на порядок превосходила парное усилие обеих рук Игрока четвертого. Чтобы не закольцевать наше движение, приходилось сдерживаться, работать рукой вполсилы. А тварь за спиной с каждой секундой подплывала все ближе.

Нервное напряжение и мощный выброс адреналина видимо как-то активизировали реабилитацию правой руки. Уже через пару минут отчаянной погони я понял, что снова могу ей управлять. Да раны продолжали чудовищно болеть, а свежие швы грозили разойтись при первом же усилии, но у меня просто не оставалось другого выбора.

Мы проплыли всего треть из остающегося до берега расстояния. Сзади неутомимый и быстрый, как катер, элитник уже доплыл до середины реки. Если все оставить как есть, и минуты не пройдет, как тварь нас настигнет…

К тому же непривычная к долгим нагрузкам Белка уже выбилась из сил и еле ворочала своим веслом.

— Пересядь! Дальше попробую сам! — шикнул на спутницу.

— Ладно, — и не подумав спорить, девушка бес сил нырнула вперед и кое-как забралась на носовую скамейку.

Я подхватил правой отпущенное ей весло, и заработал, что было сил.

Швы выдержали, кровь на бинтах конечно выступила, но кровотечения не открылось. Первые десять взмахов дались трудней всего. Боль в руке была адской. Я в кровь изжевал губы, гася рвущийся наружу крик. Потом мышцы разогрелись, я вошел в ритм, грести тало легче и боль заметно притупилась.

Наша лодка сильно прибавила в скорости. И все же тварь за спиной плыла куда как быстрее. Разделяющее нас расстояние таяло с пугающей быстротой.

Я заранее предупредил Белку, чтоб просигналила, когда элитник приблизится на десять метров. И это случилось в ста метрах от берега.

— Круши! — шепнул себе под нос и в следующее мгновенье едва не сломал сделавшиеся невесомыми и хрупкими, как тростинки, весла.

Мышцы взбугрились от прилива сил. Весла замелькали в руках со скоростью сливающихся в размытое пятно стрекозиных крыльев. Просто чудо, что уключины выдержали заданный фантастический темп.

Расстояние между нами и преследователем впервые с начала погони начало увеличиваться. Злобный рев сзади стал лучшим тому подтверждением.

Увы, действие моего Дара было строго ограничено по времени. Десять секунд пролетели, как один миг. Мы почти доплыли. До берега оставалось всего десять метров, когда мышцы парализовало от накатившей волны отката.

Сил хватило только засушить весла и не позволить им тормозить набранный лодкой ход.

Элитник снова стал стремительно сокращать дистанцию.

— Рихтовщик, миленький, ну что же ты остановился! Осталось совсем чуть-чуть! Ну пожалуйста! — взмолилась Белка.

— Прыгай и беги, а у меня на это уже нет сил, — признался я, изобразил кривую улыбку и добавил: — Постараюсь его задержать.

— Ладно, — кивнула Белка и, развернувшись на носу, приготовилась прыгать.

До берега оставалось всего три метра когда страшный удар по корме подбросил нас с Белкой на двухметровую высоту.

Сзади победно взревело чудовище.

А из прибрежных кустов в сторону песчаного берега рванули две струи пламени из отстрелянных гранатометов.

Стремительный полет снарядов я не разглядел. Зато хорошо услышал гром их подрыва. И очень хорошо на собственной шкуре ощутил его страшную силу.

Подхваченные взрывной волной, с натурально горящими спинами мы с Белкой улетели далеко в сторону берега.