Лилия в янтаре. Исход (СИ) - Чикризов Виталий. Страница 27

- Кровь-то зачем? - не поняла Мария.

- Ты не любовный наговор на амулет класть будешь, - пояснила старуха. - Соком вербы тут не обойдёшься.

- Ладно, я согласна.

- Да не твоя кровь нужна! Какая ты непонятливая... Обидчиков твоих кровь!

- Где же я... - растерялась Мария. - Как?

- То-то и оно, что как. Обидчиков у тебя больно уж много. С одного-то добыть и то проблема, а со всех... Но ты не горюй. Попробую я с вестницей пошептаться. Может, можно что-то сделать.

И пошепталась, старая.

- Есть способ, - сообщила через неделю. - Только цена... Не знаю, согласна ли будешь...

Мария думала, что большей цены, чем стать продажной девкой, да ещё через вторые руки, придумать нельзя, но, оказывается, можно.

- Нужно, чтоб ты понесла от хозяина или от сыновей его... Лучше от хозяина, чтоб наверняка. Вот от этого нерождённого кровь и возьмёшь.

- Я??? - задохнулась Мария. Это что же - забеременеть от ненавистного насильника, убить собственного ребёнка, а потом на его крови делать колдовской амулет? Ведь и подумать-то такое страшно, не то, что сделать. Нелюдское же ведь это...

- Ты, ты. Кто ж ещё? Или передумала? - вперила в неё взгляд ведьма. И прошипела:

- Передумала? Испугалась-таки цены? Или думала, что всего-то надо будет ещё разок ножки раздвинуть? Нееет, девка. Нет. Жертва нужна. Какая ж от богов и их миньонов помощь может быть без жертвы? А большое дело, девонька, и жертвы большой требует. Тут да, тут сразу и не скажешь, что хуже, столько иной раз жертвовать приходится. То на то и выходит. Да с каждой жертвой от души столько отрываешь, что вскорости ничего от себя прежней не остаётся. Но по другому не бывает. Тут сама думай. Только в следующий раз. С этим-то ты уже столько прошла - неужто на полпути остановишься? Столько времени потратила, столько сил... К чему тогда всё было?

Отблески костра плясали на обнажённых телах совокупляющихся ведьм. Тишина разрывалась сладострастными стонами. Марии стало противно до рвоты. Ей показалось, что настоящая стрегa здесь только одна Асмерта, а остальные лишь тешат свою низменную порочность и потакают запрещаемому христианством сластолюбию. Настоящая ведьма назначила настоящую цену за свою помощь.

Стоит ли оно того? А как иначе вырваться из этого плена? Бежавших слуг ищут и, чаще всего, находят. И тогда либо язык рвут, либо ухо отсекают. Могут и руку отрубить. А если хозяин разозлился всерьёз, то может и с судьёй договориться, чтоб повесили в назидание. Можно, конечно, добраться до Генуи, а там - малого приворота для капитана галеры будет достаточно. Но куда направиться? В Андалусию, в Магриб, в Никею, в Эпир? Где безопасно? Долго ли продлится свобода молодой женщины без денег и защитника даже в славном куртуазными трубадурами Провансе или добром и гостеприимном Лангедоке? Да и как жить просто сбежав? Как затушить этот пожар в груди, эту полыхающую ненависть? Как не отомстить за маму, за себя?

Травинки под руками пятнадцатилетней девочки жухли и осыпались сухой трухой.

- Когда? - тихо спросила она.

- А вот в шесть месяцев выкинешь, - немедленно отозвалась Асмерта. - Тогда и начнём ритуал. Кровь из сердца младенца сама возьмешь...

[Год 1263. Август, 16; Незадолго до заутрени]

Вышли далеко за полночь. Час был самый ведьмовской, но ни уставшая Мария, ни сонные девочки на злые силы, питающиеся чёрной энергией мрака и смерти, никак не походили и никакой радости от ночной прогулки не выказывали. Спотыкаясь о выступающие камни мостовой, хватаясь друг за друга, то и дело роняя поклажу, они и не думали заняться какой-нибудь ворожбой, способной хоть как-то облегчить жизнь, не говоря уже о полётах на метле. Ведьмы были однозначно неправильные. У меня ныл разбитый в кровь большой палец на правой ноге, из-за чего шёл хромая и шипя.

Идти было особо некуда. Донна Мария побегов от инквизиции не планировала и никаких конспиративных квартир или ухоронок у неё не было. Друзья-знакомые от инквизиции прятать не будут - не принято тут такое. Одна беспомощная, по сути, женщина, раненый, и трое (кроме меня) перепуганных детей, бегущие из дому в ночь, в никуда, ради спасения своих жизней... В гробу я такую романтику видал.

План был один, и план был, откровенно говоря, говно. Он не простирался дальше нескольких часов и нескольких километров. Он не имел вариантов на случай неудачи. В нём было слишком много авося. В нём мы только перебираем ногами, а в остальном пассивно отдаёмся на волю судьбы и неизвестно кого ещё. План, если объективно, условно приемлем был только для меня: продвинуться ещё насколько-то и посмотреть, что можно будет сделать в следующий раз. С учётом того, что для этого всем, в том числе и мне, придётся помереть (а это становится всё болезненнее и болезненнее), план - говно. Просто другого нет. Мне катастрофически не хватало опыта жизни в средние века в таком политически оживлённом городе, да ещё будучи в центре внимания местной почти всесильной структуры. Из всех тех месяцев, что я тут, большую часть я провёл в подвале.

До рассвета оставалось часа четыре, наверное, но изначальные планы выйти раньше были не совсем реалистичны, и даже, по-сути, попахивали откровенным волюнтаризмом. Начать с того, что хоть и немногое, но кое-что надо было собрать в дорогу. Так сказать предметы первой средневековой необходимости. Во-вторых, не спешил с речки Вито, хотя и стемнело. В третьих, и главных, срываться на виду у любопытных соседей это моветон, который может привести к дополнительным неприятностям. Среди немаловажных резонов был и тот, что, как ни странно, но чем позже, тем меньше вероятность нарваться на стражу. Они тоже люди. К тому же в рощу Дианы, как донна Мария называла место их сходок, лучше всего пройти через недавно построенные Римские Ворота, остальная часть Ольтрарно уже обнесена стеной. Через стену даже днем лезть глупо, а среди привратной стражи у нее есть связи (Италия, господа!), пропустят, но только если глухой ночью, без лишних глаз. Потом вернулись Вито с Лоренцой, потом надо было всех накормить, потом дети отправились поспать хоть немного, иначе мы могли далеко и не уйти, а мы с Марией ещё посидели. Слегка планы обсудили: куда и как. Потом она расспрашивала меня, я - её. Она, естественно, о моем мире, какие там женщины вообще и какие у меня, кто я там был, как жил, ну и все такое. Ну, я тут немножко так... приукрасил свое житье-бытье. Ну не жаловаться же, какой я непонятый женой и неоцененный сослуживцами и начальством. Да еще квартира эта, двушка, будь она неладна. Есть же у 21-го века и положительные стороны? Есть. Могли они и в моей жизни случиться? Могли. Поездки с женой по солнечным странам, например. Могла моя жена быть красивой, умной, веселой, и все-все понимающей? Могла. Ведь она когда-то именно такой и была. А вместо убогой квартирки мог наличествовать трехэтажный особняк. Мог, еще как мог, если бы я еще 25 лет назад понял, что ни мои дурацкие, как потом жена говорила, принципы, ни лаборатория в частности, ни нейрофизиология в целом никому на фиг не нужны. Нужно совсем другое. Это только со стороны может показаться, что с науки своровать нечего. Это смотря с какой. На нашей теме можно было неплохо озолотиться, в прямом смысле: золотые клеммы и серебряные контакты повсюду. Реактивы и расходники можно цистернами списывать, а они вовсе не копейки стоят - все забугорные. То же самое с аппаратурой на миллионы. Кто сможет проверить, что там не работает, что сломалось, что из оплаченного заказано, а что в карман положено? Проще надо было быть. Тогда не надо было бы самим по техпомойкам шариться да из отходов конфетки лепить. Настоящий олигарх, конечно, даже пачкаться о такое не будет, а вот кому помельче - нормально. Опять же - чиновники от минздрава не только жадны, как голодные каирские проститутки, но и тщеславны, как... ну, тут хуже их самих никого нет. Они и сами не прочь отметиться в чужой публикации, и имеют кучу друзей или родственников с такими же запросами. И всем нужно в соавторы, а то и руководители. Вроде как мелочь, но если показывать им характер, отказывая в "невинных просьбах", то ни карьеры, ни денег. Лучше, конечно, было бы не показывать. Все у меня могло быть. Так что почти и не врал.