Шепот у Вод (СИ) - Гром Александра. Страница 60

Рядом с таким Маиром, каким он предстал сейчас, со мной начали происходить совершенно волшебные метаморфозы! Все страхи плотной пеленой окутал туман. Сквозь него едва-едва пробивались отголоски эмоций, мыслей и фраз — призраки чужих воспоминаний, изрядно потрепанные временем.

Рядом с таким Маиром мой внутренний компас сходил с ума, меняя полюса. Я сжимала кулаки в отчаянной попытке удержать себя от того, чтобы не прикоснуться к мужчине. Впервые пальцы кололо не от прилива Силы, а от тактильного голода. Какова чужая кожа на ощупь? Насколько она теплая? Или горячая?

И если бы меня обуяла только жажда прикосновений! До невозможного хотелось узнать, как изменится запах, если приблизиться вплотную к Маиру и вдохнуть полной грудью? Что я почувствую, если прослежу рисунок линий мышц на руке пальцами? А губами?.. Или языком? И вкус… каким он будет?..

Если бы не «запрет на магию» я бы малодушно списала свои порывы на попытки Маира повлиять на меня. Еще одно простое решение. Главное, не задумываться над вопросом, зачем в этом смысле ему нужна именно я, когда Древний может получить любую, даже без щелчка пальцев.

— Венн?

— Да…

При желании в моем голосе можно было уловить вопрос. В какой-то мере он снимал с меня ответственность за все, что могло произойти дальше. Я остро нуждалась в недосказанности. Поначалу даже решила, будто Древний оставил мне эту лазейку — его ладони уверенно заскользили от щиколоток вверх по икрам, к бедрам и скрылись под подолом туники.

Я наблюдала за медленным движением узких ладоней с тонкими длинными пальцами, и стрелку моего внутреннего компаса дико крутануло в очередной раз. Я привыкла воспринимать себя целиком и свое тело в частности как объект чужого интереса. Я так качественно научилась абстрагироваться от телесного, что смещение акцентов воспринималось сродни откровению. От мыслей в ключе «Что Маир чувствует, касаясь меня?» я перешла к другой категории — «Что ощущаю я, когда Маир ко мне прикасается?». Ответ получался куда более занимательным, волнующим и чувственным.

Пальцы мужчины, скрытые тканью, неспешно выводили узоры на моих бедрах. Я не могла видеть эти рисунки, но чтобы восстановить их не требовалось зрение. И без него я представляла картинку в мельчайших подробностях и даже более полно чем, если бы просто следила за движением чужих рук.

Кожа покрылась мурашками, а дыхание сбилось, когда Маир добрался до резинки моих трусиков. Древний ничего не спрашивал, он просто смотрел мне в глаза. Расширившийся до максимума зрачок заменил любые слова.

Упершись ладонями о перину позади себя, я немного приподняла бедра, позволяя стянуть с себя лоскуток ткани. Это было мое молчаливое «Да» на невысказанный вопрос Маира: «Мне продолжать?». Все же он решил разделить ответственность за грядущее безумие на двоих. Замерев в предвкушении, я уже не возражала.

Любопытство куда опаснее, чем кажется…

Маир не удосужился стянуть белье до конца. Я сама виновата: не успела вовремя поднять правую ступню, поэтому трусики так и остались болтаться на щиколотке. Только какое мне до них было дело, когда Древний мягко и ненавязчиво пытался развести мои колени, поглаживая их?!

Сопротивление выглядело бы бессмысленно и странно. Я подчинилась мужской ладони. Только всей пятерней прижала ткань туники к покрывалу. Знаю — наивно, но это вышло как-то само собой.

Маир на жест не обратил никакого внимания. Он мягко толкнул меня в плечо, вынуждая упасть спиной на постель. Подхватив под бедра, переместил ближе к краю кровати. Покончив с приготовлениями, Древний с энтузиазмом принялся украшать витиеватыми цепочками поцелуев внутреннюю поверхность моих бедер, постепенно подбираясь к тому, что скрывала ткань.

Свободной рукой я закрыла глаза, размышляя над тем, что ничто не может длиться вечно. Правда, философские мысли текли не медленной, полноводной рекой — я вздрагивала всякий раз, когда очередное прикосновение мужских губ обжигало кожу. И через раз делала глубокий вдох, за которым следовал судорожный выдох.

Наконец, Маир добрался до костяшек пальцев. В целом, я представляла, что будет дальше, и морально готовилась. Вот сейчас руку придется убрать, пристроив где-нибудь на постели, чтобы комкать покрывало от прилива чувств… Однако планы пошли прахом. Мою ладонь бережно потянули вперед, и она нашла пристанище на широком плече эльфа. Я распахнула глаза, но тут же зажмурилась, потому что Маир поднял вверх тунику, обнажая все, что принято скрывать.

— Демоны… — шепнула я почти беззвучно.

По еле слышному шороху и по тому, что горячее дыхание перестало овевать развилку бедер, я сообразила — Маир вскинул голову.

— Я же еще ничего не делаю, — возмутился он с насмешкой. Хрипотца в голосе эльфа помогла смириться с его неуместным весельем.

— Может и не надо, — предложила я с затаенной надеждой.

Маир явно не с того начал знакомить меня с радостями плоти. Во мне крепло стойкое убеждение: я скончаюсь от стыда раньше, чем узнаю, что такое удовольствие.

Чужое плечо под моими пальцами мелко задрожало. Этого я уже не могла стерпеть:

— Все! Я встаю и…

Договорить мне не дали. Что-то горячее и влажное скользнуло по промежности от центра вверх, напоследок сделав завиток вокруг точки, о существовании которой я знала только из курса анатомии для старшеклассников.

— Ах-х-х… — вырвалось из горла.

— Ты что-то сказала? — поинтересовался Маир, пытаясь придать голосу заинтересованность.

— Да-а-а… — я облизнула губы, — если ты сейчас же не сделаешь так снова, я за себя не ручаюсь…

Вот теперь я поняла, насколько удобно, когда в такой ситуации ладонь находится на мужском плече! Можно скользнуть выше, по шее, затылку, на макушку, вплетая пальцы в волосы и прижимая чужой рот ближе. Главное, чтобы объект не сопротивлялся… а он и не сопротивлялся. К моему безграничному удовольствию!

Сознание отказывалось фиксировать действия Маира, оно безоговорочно передало контроль телу — все органы чувств обострились до предела. Больше всего удивляло и радовало тактильное восприятие, но и цветные круги под плотно сомкнутыми веками были в новинку.

Моего словарного запаса не хватило бы, чтобы передать собственные ощущения. Сладко, больно, приятно… — ни одно слово не подходило, да и не было в них нужды. Какая разница, как точнее описать ощущение, когда внутри тебя все дрожит в предвкушении чего-то неизведанного и огромного? Когда пальцы искусаны чуть ли не до крови, когда захлебываешься собственным дыханием, когда сердце вот-вот проломит грудную клетку, когда пальцы на ногах сводит почти до судорог…

— Хочу тебя слышать, — жаркий шепот иголками вонзился сразу в мозг, а позвоночник выгнулся дугой, потому что чужой язык погрузился внутрь тела, обещая и напоминая…

Я приподнялась на дрожащих локтях и посмотрела на Маира, точнее, на его макушку:

— Предлагаю сделку.

Он поднял взгляд, не отрываясь от занятия. Мне с трудом удалось удержать глаза открытыми. И совсем не от стыда.

Изощренные манипуляции эльфа лишь укрепили уверенность в собственной правоте.

— Хватит меня мучить.

Вместо ответа Маир перестал имитировать языком акт, который должен был стать следующим номером этого вечера, и вновь сосредоточил внимание на напряженном комочке плоти, необычайно остро реагировавшем на каждое прикосновение. Попутно ладони эльфа отпустили мои бедра, скользнув вверх, под тунику, накрывая грудь, сжимая ее, зажимая и перекатывая твердые горошины сосков.

Я все-таки захлебнулась. Собственным криком. И под глазами полыхнуло белым, и сердце, ставшее огромным и горячим, подкатило к горлу, осушая его — к демонам ребра, эту клетку не сломать! Кровь волнами гуляла по венам, то сжигая кожу, то доводя до озноба. А причина этой цепной реакции таилась внизу живота, сначала сжавшись, буквально до точки, а после взорвавшись так, что отголоски проникли в каждую клетку, изменив их раз и навсегда.

Постепенно я приходила в себя. Мне показалось, будто тело овеял легкий ветерок, а сама я куда-то плыла или скользила. В следующий миг стало горячо. Я распахнула глаза. Надо мной навис Маир. Он шире развел в стороны мои ослабевшие ноги и вклинился между ними, прижимаясь так тесно и так жарко, и да… голова моя теперь находилась ближе к другому краю кровати.