Игра Мелины Мерод. Дилогия (СИ) - Гром Александра. Страница 78

Самюэль распалялся всё сильнее. В его речи было столько напора и убедительности, что я непроизвольно представила его в зале суда, ораторствующим перед судьёй и присяжными. Роже мрачнел с каждой минутой. В какой-то момент он не выдержал и положил ладонь на плечо друга:

— Не горячись. У Мелины и без того был тяжёлый день, а тут ещё ты накаляешь обстановку.

У Самюэля хватило такта одарить меня покаянным взглядом. Полумрак, царивший в салоне мобиля, и неверное отражение зеркала наполнили его драматизмом.

Добравшись до квартиры, мы сразу разошлись по спальням. Я отправилась не в гостевую, а в ту, куда переезжал Самюэль, когда мужчины принимали у себя гостей, не знающих о том, какие отношения их связывают. Против моего своеволие никто из хозяев не возражал. Мне же эта комната всегда нравилась.

Я лежала в ванне до тех пор, пока не почувствовала, что ещё немного и я усну прямо в воде. Каким же обманчивым оказалось это состояние. Стоило голове коснуться подушке, как сонливость будто рукой сняло. В голову полезли разные мысли и воспоминания, тревожные и даже болезненные.

С этим нужно что-то делать!

В неверном свете уличного фонаря всё же видно стрелки на часах. Половина первого! Думать о том, о чём думается, не хочется, значит, нужно занять голову тем, что принесёт больше пользы.

Я встаю с постели. Прихватив с тумбочки брошь, а из кресла — сумку, выхожу из комнаты. Мне несказанно повезло, что Самюэль и Роже не экономят на отоплении. Даже у себя в квартире я не решаюсь выйти на кухню в одной сорочке: слишком уж прохладно. А тут и тепло, и халат я всё равно забыла взять. Хорошо, вспомнила про домашнюю обувь!

Свет на кухне включаю только после того, как плотно прикрываю дверь. Не хотелось бы беспокоить друзей. И, полагаю, они не обидятся, если я немного похозяйничаю тут без их разрешения и заварю себе чай!

Пока греется чайник, можно посмотреть, что же накопали про ли Жено и всю его челядь господа полицейские.

Итак! Кто тут у нас первый? Вот! Первым номером идёт госпожа Жербе… Это неинтересно… неинтересно… тоже неинтересно… Ох! Ни-че-го!

Ладно. Вторая попытка. Марис Сафи… так-так-так… всё ожидаемо и неинтересно.

Беа Овейн. Номер три… ну, что сказать, ничего нового полицейские по ней не нашли.

Иржини Мишо. Посмотрим… и тут могли бы не стараться!

Дени Дейн. Любопытно! О! Очень любопытно! Человек без прошлого и весьма туманным настоящим и не менее призрачным будущим. Появился из ниоткуда в поместье ли Жено за год до его переезда в столицу. Занимался мелкими поручениями. Его имя частенько мелькало в разговорах неблагонадёжной части населения Дийона, но ни в чём криминальном замечен не был.

Вот и получается, что от этого человека можно ожидать чего угодно. Он ничем не связан, и терять ему нечего, поскольку у него ничего нет! А если до сих пор не попал в поле зрение правоохранительных органов, это не значит, что ни в чём не виноват. Просто чуть сообразительнее и шустрее большинства.

Отложим пока его в сторону. Ознакомимся с досье на господина ли Жено…

Чайник призывно свистит.

— Хорошо-хорошо, сначала заварим тебя, а потом ознакомимся!

Пока вожусь с заваркой, вспоминаю всё, что мне самой известно об этом господине. Если память не изменяет, ничего предрассудительного в его прошлом не было. Но кто знает, что нашёл Поль, раз он так откровенно намекал на эти документы?

В нетерпении позволяю себе поспешность, а в итоге всё валится из рук! Но ничего, я справляюсь с чаем, ликвидирую все последствия своей торопливости: вытираю небольшую лужицу на столе и убираю листочки, упавшие на пол. Ложку мыть откровенно лень, поэтому она отправляется в чашку. Сахар ведь всё равно насыпать чем-то надо!

— Так. Ли Жено! — мне остаётся только ладони потереть в предвкушении, но лучше потратить секунды на долгожданное дело!

Я открываю папку.

Родился. Учился. О! Чуть не женился! Трудился на политической арене своей малой родины весьма продуктивно: зарубил на корню многие стоящие проекты. После переезда в Розель продолжил свою подрывную деятельность против социального прогресса, чем настроил против себя многих политиков и деятелей, имеющих вес в обществе и в высоких кругах.

Интересно, куда только смотрит его высочество Армель та Амбро? Насколько мне известно, он наравне с венценосным братом поддерживает умеренных либералов. Или это тоже своего рода проявление широты взглядов: иметь в кругу близких друзей убеждённого консерватора? Ох, если бы этот «друг» ещё не пользовался столь высокими связями…

В целом материал весьма неплох, только пока не соображу, какую пользу из него можно извлечь.

Как там мой чай, заварился уже?

Да, чай готов! Пара глотков, и приступим к мозговому штурму!

Чай в этом доме всегда отменный. Даже тот, что предлагают в моих любимых и дорогих — как ни странно, не все из них входят в число моих любимых! — заведениях, не сравниться с ним!

Блокнот, ручка… достала. Теперь будем думать.

Кому выгодно моё отстранение? Убийце — это очевидно. Мои действия повлекли за собой такую реакцию. Исходя из действий, кто лучше всего подходит на роль убийцы? Ли Жено — это тоже очевидно. Но к чему тогда устраивать обыск в моей квартире?

Дени Дейн? Находясь под покровительством человека, у которого в лучших друзьях — брат короля, можно позволить себе очень многое. И если быть аккуратным, то за хорошую службу патрон простит некоторые вольности. Тоже неплохая версия. Только опять же непонятно, зачем вламываться ко мне?

Третий вариант. Ли Жено, поняв, в каком деле засветится его имя, решил обезопасить себя и попросту закрыл его, использовав свои связи. А вечером в мой дом проникли либо какие-нибудь сумасшедшие, — ничего ведь не украли! — либо это привет от убийцы, который в свою очередь не знал о моём отстранении.

Хм… А что если убийца кто-то из своих? Тот, кому известны маршруты патрулей и все тонкости работы экспертов и следователей? Магическими способностями никого не удивить! Подумаешь, маг-стихийник. Вот Роже, к примеру, без пяти минут архимаг, и что? Трудится себе спокойно в своём бюро…

Итак, если он из наших, то почему прикрыли дело? Кто-то из больших чинов в Управлении, а то и в министерстве узнал о «милых шалостях» и решил прикрыть это дело, пока оно не получило широкую огласку? Честь мундира и всё такое прочее, что на поверку в большинстве к чести не имеет никакого отношения? И опять же вопрос со взломом подвисает…

Есть ещё один нюанс. Кое-что в словах Беа не даёт мне покоя. Она сказала «я ничего буду рассказывать», а не «мне нечего рассказать». Это игра слов или же она сформулировала мысль таким образом намеренно?

И платок её! Зачем девушка мне его отдала?

Впрочем, чего попусту ломать голову. Вот приеду завтра утром на квартиру и найду его. Вдруг, мне оставили послания, а я из-за действия всех этих храмовых заклятий, прозевала! Кажется, я его в кармане жакета оставила… или всё же в сумку положила?

Первая попытка найти искомый предмет в том бардаке, что творится в сумочке, терпит фиаско. Я прибегаю к кардинальному способу решения проблемы, известному всем женщинам в мире, но крайне редко используемому. Я вытряхиваю содержимое сумки на стол.

Платок находится среди вороха черновиков, принесённых с работы. Среди них же обнаруживается пухлая тетрадь в мягком переплёте. Мысли о платке тут же вылетают из моей головы. На первой странице каллиграфическим почерком выведено имя Беа Овейн, указана дата семилетней давности и несколько строк, навсегда запечатлевших восторги юной девушки, получившей место в хорошем доме у знатного господина.

Пока я ходила за помощью, Беа положила мне в сумку свой дневник.

За знакомством с содержанием неожиданной находки я теряю счёт времени. Когда вспоминаю про чай, оказывается, что он успел не только остыть, но и покрыться плёнкой. Сколько же я тут сижу? Жаль, на кухне нет часов!

В попытке взбодриться разминаю пальцами затёкшие мышца шеи, а для усиления эффекта несколько раз несильно похлопываю по щекам.