Давай поиграем, дракон! (СИ) - Тараторина Даха. Страница 43

— Что?

— Ничего, — тут же перестала агент напевать.

— Если женщина просит новое платье, ей отказывать нельзя!

Как Джин оказалась рядом, не сумела понять даже агент Пижма, хотя и сделала непроницаемое лицо, говорящее «я видела тебя с самого начала; чем ты хочешь меня удивить, гражданский?». Этому лицу научил её полуслепой лейтенант, принимающий в училище экзамены. Зная о проблемах преподавателя со зрением, кадеты без зазрения совести списывали не только со шпаргалок, но и с тетрадок, учебников и ноутбуков. Лейтенант же ходил меж рядами с таким видом, словно всё видит, но не возбухает исключительно из уважения к поразительной тупости своих студентов.

Впрочем, как выяснилось после выпуска, именно так дело и обстояло.

Леонард сообразительно прикрыл подругу плечом.

— Имоджин, брысь отсюда!

— Ну конечно! — куда более профессионально, чем Пижма, надулась она. — Как Имоджин, так сразу брысь! Лео, милый, ну почему же ты так меня не любишь? Я же хочу с тобой подружиться! Пижма, скажи ему!

— Она хочет с тобой подружиться, — послушно повторила агент, — а теперь брысь отсюда, Джин, у нас тут свои интимные тайны.

— О-о-о-о! — фея захлопала в ладоши и запрыгала на месте, издавая граничащий с ультразвуком писк. — Интимные тайны! Я обожаю секреты! Расскажите мне! Нет, сначала я расскажу вам!

Пока страдальчески кривящиеся от визгов колдуны не начали проявлять нездоровый интерес к суетящейся в углу троице, Пижма приняла решение, о котором, была уверена, ещё не раз пожалеет, и втянула Джин в нишу.

— Нам нужна помощь, Джин. Меня угораздило, — агент сверху вниз провела ладонью, демонстрируя наряд и моля трижды святой Глок, чтобы фея не начала задавать вопросов или, того хуже, не проболталась старухе Зинерве, которая явно куда сообразительнее и сумеет сложить два и два.

Имоджин секунду ошалело пялилась на одежду стражника, сидящую на Пижме весьма недурственно, явно взяла на вооружение необычный образ и, наконец, расплылась в понимающей улыбке:

— Какие же вы… страстные! Как я за вас рада! Чудесная пара! Порвали платье в неконтролируемом порыве, да?

Пижма и Лео переглянулись: «это я его в порыве порвал?» — «ты, кто ещё!» — «что, прям перед тем, как…» — «именно, приятель, именно!».

Они одновременно покаянно склонили головы, а Лео, войдя в роль, ещё и ущипнул девушку за ягодицу:

— Как тут устоять? — покраснел он.

— Конечно, я помогу вам! С каждым такое может случиться, — Джин смущённо прикрыла личико ладошкой, заставляя задуматься о том, откуда столь возвышенной особе известно о столь низменных способах времяпрепровождения. Глаза феи ненадолго затуманились негой воспоминаний, но она быстро пришла в себя. — Ты вполне можешь взять моё платье. Только спрячемся туда, где меньше народа. Стража не заметит подвоха. Когда мужчины обращали внимание на наши наряды? — понимающе подмигнула она Лео.

— А, — Пижма, не до конца уверенная, что стоит акцентировать на этом внимание, всё-таки не выдержала: — Ты не спросишь, почему на мне мундир?

Джин с ног до головы обласкала агента хитрым взглядом. На её лице вновь мелькнули дела давно минувших (вчерашних, если быть дотошной) дней:

— Ну, — повела она плечиком, в точности копируя мать, — у нас, девушек, очень многое может пойти неожиданным путём. С кем не бывает? Со мной — дважды. И ещё один раз я вернулась домой в королевской мантии. О, какие это были времена! Не смотри так удивлённо, Лео, милый! Это случилось много после гибели Невлина!

Платье Имоджин оказалось дико, невероятно узким, заставляя воскресить в памяти пыточные инструменты, сиротливо ожидающие в подвалах сверкающего роскошью дома. Застегнуть его сзади не удалось вовсе, пришлось спустить на плечи и сделать вид, что в этом и заключалась изначальная задумка; рукава угрожающе трещали при попытке двинуться, но… это всё же платье, а не краденый мундир, кричащий «я нарушил закон! Отправьте меня в темницу!». Впрочем, мундир без дела не остался: Имоджин с заставляющей задуматься сноровкой натянула его на себя и стала выглядеть ещё более хрупкой и прозрачной, совершенно не похожей на Пижму. Почему-то агент придержала совет не мозолить никому глаза в подобном виде. И это никак не было связано с Леонардом, старательно отворачивающимся, но всё равно несколько раз скосившего взгляд, когда девушки переодевались!

Маленькая ведьмочка и не собиралась скрываться. Беглецы не успели дойти до выхода, а она уже выскочила в центр зала, назло матери демонстрируя провокационный наряд. Однако гости не слишком-то удивились, а Зинерва, только что увлечённо что-то обсуждавшая с председателем, всё ещё, надо заметить, не закованным в цепи, лишь вздохнула:

— Имоджин, опять!

Выбраться из душной залы на воздух казалось отличной идеей ровно до того момента, пока не удалось воплотить её в жизнь. Желанного успокоения налившееся чернилами вечернее небо не принесло, лишь надавило на плечи отяжелевшими облаками, сползающимися со всех направлений к городу и словно тисками сжимающих двух провокационно не вписывающихся в обстановку путников.

Монтис за всю свою долгую историю ни разу не побывал столицей Лимба. Долгие века он стоял на перекрестье трёх крупных торговых путей, славился неприлично большим выбором товаров со всех концов света, в том числе и из других миров, и столь же непомерными ценами на них. Быстро смекнувший выгоду совет магов, оплатил постройку имения вокруг Изначального Древа и оставил тогда ещё первого председателя контролировать передвижения иномирян.

Но ничто не остаётся в счастливом равновесии идиллии вечно. Сейчас Монтис походил на обедневшую провинцию, обитатели которой вырастили дополнительный и крайне необходимый для жизни орган, отвечающий за выработку гормона здорового пофигизма — оттопыренный в неприличном жесте палец, коий с похвальной смелостью демонстрировали как соседям, так и сильным мира сего. Совсем развалиться городу не давали колдуны, исправно отчисляющие материальную поддержку его жителям, так же исправно спускающим её на непотребные развлечения; дохода Монтис не приносил, но и убытки на своё содержание вполне компенсировал, что позволяло ему существовать в относительной изоляции от других поселений и их проблем. Король же, а в Лимбе действительно правил монарх, предпочёл отделаться малой кровью и оставить магов вместе с их проклятой междумирной границей в покое.

Пижма, конечно, всего этого ещё не знала, но не могла не обратить внимание на перебегающих узкие улочки припозднившихся горожан, разглядывающих их с Лео, хоть и с интересом, но без особого удивления: маги, случается, вытворяют и куда более странные вещи, чем поздние прогулки в вечерних туалетах вдоль сточной канавы.

— Всё-таки мы слишком привлекаем к себе внимание, — она в который раз подтянула сползающее ниже приличного тесное платье, игнорируя тот факт, что горожане, в сущности, плевать на парочку хотели.

— Тебе просто нужен повод ещё раз переодеться, да? — дракон беспечно помахивал руками, чем, по мнению агента, ещё выразительнее демонстрировал отсутствие у пояса меча. — Не волнуйся так, мы же ничего противозаконного не сделали!

— Советнику это скажи.

— Лоренцо уже наверняка выкинул из головы нашу встречу.

— Или ты выбил её оттуда канделябром, — напомнила Пижма.

Лео не стал спорить:

— Или так. В любом случае, нам нечего бояться. Вернёмся домой и забудем обо всём, как о страшном сне.

— Тогда надо было карету забрать, а не бежать огородами, раз мы такие законопослушные.

Об экипаже агент и правда жалела. Нет, тесная кибитка не вызывала ни малейшей приязни. Кибитка — нет. А вот вынужденно сидящий в ней близко-близко мужчина, щекочущий ноздри запах ромашки, отдающий на губах горьковато-терпким вкусом растерянности, горячая рука нет-нет, а прикасающаяся с её бедру… Вот этого и правда недоставало. Потому что теперь Леонард не должен ей ничего, как и она не должна ничего в ответ. Дракона и его телохранителя больше не связывали ни тайны, ни планы. Хотя… Одна тайна у них всё же осталась. Конечно, не стоило обсуждать это посреди города, где из каждого закоулка с одинаковой вероятностью могли выскочить оголодавшая мышь, выпнутый из дома пьянчужка или, как знать, доносчик совета магов. Это Лео может позволить себя оставаться легкомысленным, Пижма же прекрасно знала, что никому на свете доверять нельзя. Значит, она должна по крайней мере вернуть дракона под крыло матери прежде, чем расстаться навсегда. А там… там будет видно.