Вторжение женихов (СИ) - Гаврик Зинаида Владимировна. Страница 30

Я отпрыгнула назад и врезалась в какого-то человека. Резко повернулась. Там, спиной ко мне, стояла девушка-подросток в красной толстовке и огромных наушниках. От столкновения она пошатнулась, но положение не сменила. Странно. Я отступила на шаг и принялась осторожно ее обходить. Сначала я увидела провод от наушников, который свободно болтался на уровне кармана и не был присоединен ни к какому устройству. Дурное предчувствие разыгралось со страшной силой. А потом девушка медленно повернула ко мне голову. Ох…

Белые глаза без зрачка выглядели невероятно жутко. Но не так жутко, как огромная дыра в щеке, сквозь которую было видно челюсть с внушительными желтыми зубами. Я развернулась, и бросилась прочь.

Знаете, в кошмарах бывает ощущение бега на месте? Так вот, в этот раз все было с точностью наоборот. По общечеловеческим меркам, скорость моего бега была не так уж и велика. Однако дворы, дома и переулки мелькали, как спицы на велосипедном колесе. Будто сам город несся мне навстречу. За каких-то пару минут я умудрилась оказаться в совершенно незнакомом месте. Остановилась. Обернулась. Погони не было. И вообще не было ни одной живой души. Справа и слева от меня чернели провалы переулков, а прямо располагалось заброшенное деревянное здание, потемневшее от времени. Здесь, в городе, такие здания называли бараками.

Недалеко от входа стоял фонарь. Он мигал и противно гудел, словно подавая сигнал отсутствующему мастеру: «Почините меня, я сломался». В его тусклом свете здание выглядело, как декорация к фильму ужасов. Зайти внутрь не рискнул бы и законченный безумец. А я тем более не собиралась. Поэтому развернулась, чтобы покинуть страшное место. И взвизгнула. Что-то мокрое и холодное ухватило меня за щиколотку. Я опустила глаза и заорала еще громче. Из-под сдвинутого канализационного люка на меня смотрели желтые глаза с вертикальными зрачками. Вокруг ноги сомкнулась склизкая, перемазанная в жидкой грязи лапа, отдаленно похожая на человеческую руку.

На стене соседнего здания обозначилось бугристое каменное лицо. Оно разомкнуло толстые губы и сказало:

— Попалась, лесная дрянь!

Из ближайшего переулка выступила знакомая девочка в красной толстовке. Дверь заброшенного здания со скрипом распахнулась. Внутри что-то шевелилось. В проеме показались членистые ноги огромного насекомого. Они слепо шарили по крыльцу, словно нащупывая дорогу. В какой-то момент мне померещилось, будто я чувствую эти суетливые царапающие касания. Вряд ли обладатель таких ног сможет протиснуться через эту крошечную дверь… Впереди кто-то тонко и пронзительно захохотал. Я испуганно вздернула голову. На фонарном столбе сидел тот самый клоун и скалился мелкими острыми зубками. Встретившись со мной глазами, он полез еще выше, с удивительной скоростью перебирая маленькими ручками, а затем оттолкнулся и прыгнул прямо на меня. Но не долетел. Что-то черное промчалось по воздуху наперерез игрушке и отбросило ее в сторону. Запахло гнилью и разложением. Кажется, мне знакомо это существо. Только в прошлый раз оно нападало, а теперь… защищает?

— Ааааааа! — трубно заревело каменное лицо. Хватка канализационного чудища разжалась. Я опустила глаза и увидела, как несколько острых травинок пробились между камнями мостовой и пронзили конечность насквозь. Из ран хлынула густая черная жижа. Девочка с наушниками завизжала, как фурия. Ее волосы встали дыбом, белые глаза вылезли из орбит. На скрюченных пальцах появились длинные когти. Однако кидаться на меня она не спешила. Наоборот, немного попятилась, а потом шмыгнула обратно в переулок. Испугалась, что ли? Странно. Впрочем, какая мне разница? Кажется, пора валить отсюда и как можно быстрее. Я резко развернулась, намереваясь дать деру. И замерла, увидев стоящего за моей спиной.

Это был Влас. Но не совсем. Сейчас он выглядел по-другому. То же лицо, те же волосы… но при этом все иначе. Патлы превратились в густую шевелюру цвета воронова крыла. Исчезла сутулость и ужимки. Развернулись могучие плечи. Глаза резанули зеленью. Как-то не к месту вспомнились слова Вики: «Да разве такому парню откажешь?»

— Идем, — сказал он, подавая руку. Я автоматически приняла ее.

Мы энергично зашагали прочь. Влас петлял, сворачивая в самых неожиданных местах и напрочь игнорируя тротуары. То мы шли по рыхлому газону в шаге от удобной мостовой, то вдруг выбирались на середину проезжей части. Хорошо хоть машин не было. Правда, о машинах я думала в последнюю очередь. Гораздо больше беспокоило возможное наличие погони.

— Нет, так ничего не выйдет, — наконец, постановил леший, круто оборачиваясь. — Снимай одежду.

— А? — пискнула я, подумав, что ослышалась.

— Подними руки вверх, — велел он.

— Но…

— Быстро!

Я почему-то послушалась. Влас рывком снял с меня футболку, оставив в одном лифчике. Кожа моментально покрылась пупырышками. Однако все предположения относительно того, что произойдет дальше, оказались ошибочными. Он вывернул футболку наизнанку и снова надел ее на меня. Осмотрел результат и удовлетворенно кивнул.

— Теперь должно получиться.

И мы продолжили путь. Только теперь что-то изменилось. Пространство вокруг нас стало искажаться, как в кривом зеркале. Улицы и дома сжимались и вытягивались, принимая причудливые формы. Под ногами обозначилась тропинка. Она металась в стороны, иногда делала петли и круги, но леший шел строго по ней, не делая попыток срезать путь. В какой-то момент впереди появился узел. Пять улиц сходились в одной точке. И тропинка вела именно туда. Через несколько шагов я ощутила упругое сопротивление пространства, словно мы шагали сквозь густое желе, а потом резкое освобождение. Зыбкие очертания домов вдруг обрели четкость, и я с удивлением обнаружила себя в собственном дворе.

— Пригласишь зайти? — с усмешкой спросил Влас. Я хотела послать его к себе самому (то есть, к лешему), но… блин, да разве такому парню откажешь?! Вряд ли найдется девушка, которая способна на этот подвиг. Да не в теории, а именно вот так, стоя прямо напротив и глядя в бесовские зеленые глаза. Лично я проиграла битву на первой секунде. Поэтому сказала, с трудом сохраняя остатки гордости:

— Только если будешь отвечать на все вопросы. Но в этот раз без вранья.

— Заметано, — кивнул он.

Пока мы поднимались по лестнице, я думала о том, что если бы Влас не притворялся ботаником, обряд уже наверняка был бы завершен.

Дома леший разулся и сразу протопал в кухню. Теперь, когда он не сутулился, ему приходилось сгибаться в три погибели, чтобы проходить сквозь дверные проемы.

— Сядь, пожалуйста, — нервно попросила я. — А то кухня кажется такой маленькой, что у меня клаустрофобия начинается.

— Как скажешь, хозяйка моя, — хмыкнул он. Я озадачилась. Говоря «хозяйка» он имеет в виду «хозяйка дома, который меня принимает» или что-то другое? К чему это добавление «моя»? Впрочем, неважно.

Я вскипятила чайник, разлила в кружки горячий чай и выставила печенье. Гостеприимство было не причем, просто мне хотелось после всего пережитого чего-нибудь крепкого. Хотя бы крепкого сладкого чая.

— Так что это сейчас было, а? — выпалила я, плюхнувшись на табурет. Влас посмотрел на меня с укоризной. Он как раз откусил большой кусок печенья и собирался запить его чаем. Что, собственно и сделал. Потом прожевал не особо, кстати, торопясь, и только тогда, наконец, сподобился ответить.

— Это городская нечисть. Да, есть и такая. Живет в каменных джунглях, паразитирует, как правило, на людях. В той или иной мере.

— И почему они на меня напали?

Леший нахмурился и замолчал.

— Да брось. Про обряд меня уже просветили, — сказала я, надеясь его разочаровать. — Мы с банником почти разгадали твою загадку. Только пока неясно, как именно обряд помог бы тебе разрушить мой город.

— Неплохо, — присвистнул он. — Ну что ж, раз такое дело, придется восполнить пробелы. Все равно основное ты уже знаешь.

— Еще бы, — важно подтвердила я.

— У городской нечисти есть очень веская причина, чтобы тебя уничтожить. Ведь если обряд будет доведен до конца, все преграды падут, и мое полчище хлынет в город. И не только мое. Налетит много разных существ, желающих под шумок поживиться. Ну а те, кто мирно существовал при старом порядке, потеряют все.