Жена по обмену (СИ) - Соловьева Елена. Страница 32

— Говорите что угодно, я не боюсь конкуренции.

Нарочно становлюсь в центре зала прямо под огромной люстрой. Позволяю соперницам рассмотреть все достоинства платья. Не обращаю внимания на шушуканье за спиной и косые взгляды. Это отбор, девочки. Тут, как на войне: все средства хороши.

Сияя улыбкой, подходит Бэл. Кланяется и, как обычно, отвешивает любезный комплимент. Приглашает подойти к столу и отведать угощение. Сам подносит бокал с моим же шампанским.

— Вижу, вам тоже напиток пришелся по вкусу, — горжусь своим творением. — Я назвала его «сати Лия».

— Шампанское восхитительно! — замечает Бэл. — Но от вас сильнее кружится голова. Если бы не тезка «сати Лия»…

Не успеваем обмолвиться и парой фраз, как начинает играть музыка. Бэл поворачивается, чтобы пригласить на танец. Но Хэл его опережает. Отгораживает брата плечом и первым подает руку:

— Наш выход! Верховный жрец обещал, что вы будете первой, вот и не отлынивайте от уговора. От этого тоже.

Как он все перевернул! Да я и не пыталась нарушить обещание. Вот только собиралась танцевать с Бэлом, а не с ним.

Хватаю со стола первую попавшуюся закуску: тарталетку с икрой. Откусываю и отворачиваюсь. Вроде как непринято приглашать жующую сати на танец.

Только не для Хэла.

Он забирает у меня закуску, кладет обратно на блюдо. Одну мою руку кладет себе на плечо, пальцы другой сплетает со своими. Он ведет себя так, словно весь мир принадлежит ему. И я в том числе.

— Эй, рейны не ведут себя как дикари! — пытается устыдить брата Бэл. — Сати Тамани уже обещала мне этот танец.

— Так и было, — подтверждаю я. Нервно облизываю мгновенно пересохшие губы.

Хэл действует на меня странно. С одной стороны, хочется отчитать его за дерзость. С другой ― позволить ему эту самую дерзость. Разрешить побыть сильным мужчиной, готовым вырвать понравившуюся девушку из рук другого.

Черт возьми, приятно, что отбор невест приобретает такие оттенки. Теперь не главные жрецы выбирают жену, а наоборот. Братья сражаются за право танцевать со мной — пусть словесно, но все же…

— Это еще не конец игры, брат! — жестко замечает Бэл.

Но не решается вступить в откровенный спор. Война — стихия Хэла, в сражениях, будь они реальными или словесными, этому рейну нет равных. Бэл же действует как истинный дипломат. Мягко, но уверенно. Думаю, это противостояние между Бэлом и Хэлом было всегда, с самого момента их рождения. Одинаковые по положению, они совершенно разные. Ох, и не просто будет Инке сделать выбор.

— Это просто неприлично, — возмущаюсь я. Шепотом, чтобы не дать соперницам повода для сплетен.

— Вы и приличия ― вещи несовместимые, — смеется в ответ Хэл.

Увлекает меня в центр зала под плавную мелодию, удивительным образом напоминающую классический английский вальс. Хэл двигается поразительно плавно для воина. Словно только и делал, что тренировался. Грациозный, точно огромный боевой кот, ни одного суетливого или неловкого движения. Твердость и пластичность, сила и страсть.

Если бы не его едкие замечания…

— Вы невыносимы, — отвечаю дерзостью на дерзость. — И ведете себя недостойно звания рейна.

— Выходит, мы достойны друг друга!.. — хохочет он.

Хорошо, что Анри поучил меня танцам, да и курсы бальных танцев наконец-то пригодились. Если бы не это, я давно упала или наступила Хэлу на ногу.

Голова кружится на поворотах, яркий свет люстры слепит. Другие пары сливаются в одно цветастое пятно. Это почти так же захватывающе, как летать на боевом коте. И Хэл снова поддерживает меня.

Он — рама, а я картина. Он поддерживает меня, не дает упасть или сделать неверное движение. Ведет, направляет. Даже не знаю, делает это осознанно или тоже вдохновился танцем.

— Ты слишком хорошо двигаешься для девушки из монастыря, — намекает Хэл. — Не думаю, что монахи учат танцам.

— Так же, как и в военной академии не преподают этого искусства, — парирую я. — И когда это мы перешли на «ты»?

Если он думает, что я расслаблюсь от его близости, то напрасно. Правда, сконцентрироваться на его речах становится все труднее и труднее.

Он смотрит на меня так, словно хочет прожечь взглядом. Испытующе и в то же время страстно, хотя определенно пытается подавить последнее чувство. Но стоит нашим бедрам соприкоснуться на мгновение, как зрачки Хэла расширяются, заняв чуть ли не всю радужку. По-моему, наш танец получается слишком интимным для отбора невест. Скорее, так танцуют любовники — настоящие или только мечтающие ими стать.

— Готова сказать о своем желании? — интересуется Хэл и неотрывно смотрит на мои губы.

О нет, парень, я на это не куплюсь. Он что, всерьез решил, будто настолько вскружил мне голову, что я буду молить о поцелуе? Или это способ меня скомпрометировать и отправить с отбора? А может быть, чисто теоретически, Хэл тоже расчувствовался?..

Музыка останавливается, но партнер не выпускает меня из объятий. Продолжает сканировать взглядом, наплевав на сердитое покашливание Клиры. Распорядительница чувствует, что на паркете творится неладное и спешит вмешаться.

— Мяукайте, рейн Хэл, — без тени улыбки произношу я. — Трижды, как делает боевой кот при виде врага. Это и будет моим призом.

Глава 14

— Вы ведь это не серьезно, сати Тамани, — ужасается Хэл. Краснеет от ярости, того и гляди, прикончит одним только взглядом.

— Очень даже серьезно, — улыбаюсь я и невинно хлопаю ресницами. — Обещания надо выполнять, помните?..

Хэл сжимает и разжимает кулаки. На его бронзовом от загара лице ходят желваки. О, если бы взгляды могли убивать, я уже превратилась бы в кучку пепла. Или застыла, точно каменное изваяние.

— Так что, рейн Хэл? — напоминаю о своем присутствии.

Вокруг нас уже начали толпиться люди. Всем интересно послушать, о чем так долго беседует главный жрец с одной из невест. Вдруг я выяснила идеальный рецепт, как заполучить мужа.

Но это не так. Скорее, я только что обрела злейшего врага. Смотрю на Хэла и внутренне обмираю. Начинаю жалеть о принятом решении, но поздно. Назад дороги нет. Задавака жрец должен почувствовать, что значит, когда тебя выставляют дураком.

— Мяу… — тихо произносит он.

Ну, разве это клич боевого кота? Больше похоже на жалобное мяуканье. Качаю головой и скрещиваю на груди руки, желая хоть немного отгородиться от пронизывающего взгляда Хэла.

Но от него нет спасенья. Скрипнув зубами, Хэл оглашает бальный зал воистину звериным ревом. И, сверкнув напоследок глазами, покидает место позора.

— Что здесь происходит? — недоумевает Клира. — Куда направился рейн Хэл? Он не может вот так просто покинуть зал.

А вот Инке, напортив, не спешит возвращать сына. Смотри ему вслед и хихикает в бороду. Со стороны выглядит так, будто он доволен происходящим.

— Не знаю, что ты с ним сделала девочка, — обращается ко мне верховный жрец, — но я еще не видел Хэла таким…

Он делает неопределенный жест рукой, и я предполагаю:

— Рассерженным? Боюсь, на этот раз я поступила крайне неосмотрительно. Рейн Хэл никогда мне этого не простит…

— А мне показалось, его клич звучал вполне убедительно, — возражает Инке. — Страстно и в то же время достойно. И все же нам стоит соблюсти традиции. Хэл обязан вернуться и потанцевать с остальными участницами. Правда, я не думаю, что кому-то удастся повторить твой опыт.

Да уж, больше никто не решится засунуть голову в пасть тигра. Сердить Хэла себе дороже. И все же я чувствую легкое удовлетворение. Шалость удалась, после этого Хэл не решится шутить надо мной. И, скорее всего, больше не станет обучать катанию на котах. Вообще постарается больше не встречаться.

И отчего меня это заботит?

— Спасибо за представление, — кланяется Бэл и приглашает на следующий танец. — Моему брату нужна была эта оплеуха, чтобы хоть раз почувствовать собственную уязвимость. По сути, все мы беззащитны, когда речь заходит о тайнах сердца.