Девушка для Привратника Смерти (СИ) - Петровичева Лариса. Страница 11

— Не сделаю. Не бойся.

Эльза не запомнила, как они поднялись по лестнице, как вошли в ее темную квартиру и добрались до спальни, как Привратник Смерти избавил ее от одежды. Ее сковало леденящим спасительным оцепенением, и потом Эльза вдруг осознала, что окно в комнату открыто, прохладный ветер безжалостно треплет занавеску, и гроза грохочет прямо над их головами.

Потом она поняла, что под щекой — прохладная подушка, что она полностью обнажена и стоит на кровати на четвереньках. Вспомнилось, как наставница в академиуме рассказывала главные правила хорошей жены: девочки, ваш муж должен исполнять свой супружеский долг только тогда, когда вы лежите на спине. Иные позы занимают только грязные шлюхи.

Воспоминание обожгло, словно пощечина. Чужая рука со знакомой неторопливостью погладила Эльзу по спине и надавила между лопаток, принуждая опуститься ниже. Подушка уткнулась в грудь, и Эльза сжала зубы и зажмурилась. Ее захотел королевский палач — а такие люди всегда получают то, что хотят. Сопротивляться им — себе дороже, Эльза прекрасно помнила, как позавчера Габриэль пообещал снять с нее кожу: этак безразлично пообещал, как говорят о привычном, пускай и скучном деле.

Она проглотила всхлип, полный горечи, обиды и боли. Только не плакать. Привратник Смерти получит ее тело, раз уж решил — но плакать она не станет.

— Ты такая хрупкая, — вдруг сказал Габриэль. Его ладони снова скользнули по спине Эльзы, легли на бедра, и что-то большое и горячее толкнулось между ног, проникая внутрь. Вспомнилась баронесса со своим советом по поводу ванзейской мази, это сейчас точно не помешало бы. Боль была такой, что в глазах потемнело, и Эльза прикусила губу, сдерживая стон. Она лишилась невинности несколько лет назад с человеком, которого считала своим женихом, но тогда это было не настолько мучительно.

Шлюха королевского палача, шепнул внутренний голос — мерзкий, наслаждающийся ее страданием. Шлюха.

Слеза все-таки сорвалась с ресниц. Сперва Габриэль двигался неторопливо и спокойно, словно позволял Эльзе привыкнуть — но постепенно движения стали резче и грубее, а пальцы впились в бедра так, что Эльза все-таки зашипела от боли. Очередной раскат грома проглотил ее сдавленный возглас, но Привратник Смерти все-таки услышал его и замер.

Пальцы, сухие и прохладные, легли на подбородок и горло и толкнули Эльзу назад, заставив выгнуться и прильнуть к сильному телу любовника.

— Больно? — негромко спросил Габриэль.

Эльза кивнула, и ей показалось, что внутри все окаменело от страха. Габриэль разжал руки, отстранился, и, когда чужая плоть выскользнула из нее, Эльза обмякла на постели, чувствуя себя чем-то вроде сломанной игрушки. Ей в самом деле было больно. Между ног все горело.

Привратник Смерти с прежней деликатной осторожностью перевернул Эльзу на спину. Бледное лицо и растрепанные волосы делали его похожим на призрака — только сейчас, глядя на него, Эльза поняла весь ужас той позиции, которую добропорядочные люди считали единственно допустимой. Ей ведь придется целоваться с Габриэлем. Обнимать его. Смотреть в глаза.

Эльзу окатило холодом.

А потом Привратник Смерти опустил ладони на ее колени, и холод отступил. Немного, всего на пару шагов — но Эльзе стало легче дышать. В следующий миг она ахнула и захлебнулась воздухом, когда Габриэль прочертил языком влажную дорожку по внутренней стороне бедра и быстрым дразнящим движением провел по маленькой пульсирующей точке.

Эльза вскрикнула и снова попыталась отстраниться. Это было невероятно стыдно, порочно, с порядочными женщинами такого не делают — и Эльза даже подумать не могла, что это может быть настолько мучительно и сладко. Ей казалось, что дом качается на волнах, что весь ее привычный мир потерял опору и куда-то летит, сорвавшись с орбиты — и Эльза хотела только одного: чтоб Габриэль не останавливался, чтоб продолжал так же страстно и горячо ласкать ее. Щеки горели от возбуждения и стыда, Эльза забыла о том, кто она, где она и с кем, и за мгновение до того, как обжигающая судорога встряхнула ее тело, Габриэль вошел в нее решительным быстрым движением.

Эльза обхватила его за плечи, чувствуя, что ее почти знобит. Она прекрасно понимала, что утром пожалеет обо всем, что сейчас происходит, но в эту минуту ей хотелось лишь двигаться в едином ритме с Привратником Смерти. Полностью, без остатка принадлежать ему. Неважно, что будет потом — сейчас он заполнял ее до краешка, и это было самым важным. Габриэль двигался все быстрее, от плавной нежности не осталось и следа, теперь он почти вбивал Эльзу в постель с жестокой, почти звериной страстью.

Когда его рука снова легла ей на шею и сжала пальцы, Эльза успела только вцепиться в запястье королевского палача. Воздух встал комом в горле, перед глазами махнуло серой тряпкой обморока, и, соскальзывая в беспамятство, Эльза ощутила, как по телу медленно прокатилась теплая волна удовольствия. Это было ужасно, это было невозможно — но ей никогда не было настолько хорошо. Габриэль толкнулся в нее в последний раз, и Эльза почувствовала, как внутри, жарко пульсируя, стало разливаться семя.

Все закончилось. Привратник Смерти разжал пальцы, накрыл губы Эльзы легким поцелуем и вытянулся на кровати рядом. Теперь, когда наваждение уходило, Эльза слышала, как на улице льет дождь и гроза медленно утекает на запад. Прохладный ветерок из окна скользил по разгоряченной коже, заставляя ежиться, и Эльза собралась с силами и нырнула под одеяло.

Все прошло. Ей было невероятно, запредельно хорошо, но сейчас удовольствие ушло, и Эльза снова чувствовала только стыд и страх. И отвращение и к Привратнику Смерти, и к себе.

— Ты мог меня убить, — негромко сказала она. Габриэль негромко рассмеялся и, поцеловав ее плечо, ответил:

— Это совершенно исключено.

У него были очень сильные руки — час назад они искалечили ауф Гиттеншена, а сейчас настолько бережно и невесомо обнимали Эльзу, что это казалось невозможным. Нельзя и убивать, и беречь. Это неправильно.

— Уходи, — прошептала Эльза, устало закрыв глаза. Привратник Смерти снова усмехнулся и повторил:

— Это совершенно исключено. Знаешь, — он обнял ее крепче, и Эльза почувствовала, что Габриэль улыбается тихой и счастливой улыбкой, которая пугает сильнее хищной гримасы. Просто потому, что не знаешь, чего от нее ожидать. — Тебе и в самом деле стоит переехать ближе к центру. Завтра этим и займемся.

Эльза решила забрать только самые необходимые вещи. Разумеется, все, что понадобится ей для работы — и немного платьев и белья.

Необходимого набралось на три огромных чемодана. Эльза спустилась на улицу, заказала экипаж до вокзала и, пока кучер пыхтел и кряхтел, стаскивая чемоданы вниз и закрепляя их в отсеке для багажа, Эльза еще раз прошла по квартире. Несколько комнаток и убогая кухонька почти под крышей — вот все, что у нее осталось после разорения отца. Вернется ли она когда-нибудь в этот дом?

Эльза не хотела знать.

Кучер получил серебряную полукруну, остался вполне доволен и гнал лошадку так, что до вокзала они добрались за какую-то четверть часа. Оставив его ждать на стоянке, Эльза шагнула в высокие, настежь распахнутые двери вокзала и, сориентировавшись, подошла к кассам.

— Какой ближайший поезд на юг? — спросила Эльза, когда кассир отодвинул стеклянную дверцу, закрывавшую его окошко, и соизволил посмотреть на девушку.

— Алехандрия, — ответил он. — Еще есть билеты в первый класс. Прибытие завтра в семь утра.

Эльза кивнула. Алехандрия была большим южным курортом, который славился прекрасным климатом, старинной архитектурой и грязевыми ваннами. Она наверняка найдет там работу, а деньги Привратника Смерти помогут обустроиться на новом месте.

Пятьдесят золотых крон были огромной суммой. Эльза считала, что отработала их сполна. Рукава платья прекрасно скрывали браслеты синяков, оставленные под утро, когда Привратник Смерти прижимал ее закинутые за голову руки к кровати… Эльза видела, что он пытается быть с ней другим, не таким, каким привык быть с другими — но потом его все-таки срывало в грубую злую страсть.