Двое: я и моя тень (СИ) - "AttaTroll". Страница 23

Артур всё это время стоял в дверях ванной и слушал рассказ Лизи, сложив руки на груди и чуть подавшись вперёд. Он перевёл взгляд на полицейского, разглядывая его глаза, то вспыхивающие жарким интересом, то затухающие от обжигающе холодной скуки.

— Так я не понял, тебя изнасиловали или нет? — развёл руками коп. — Только избили? Полгорода с фингалами ходят, и ничего.

Затем он тяжело поднялся, растирая затёкшую ногу, и, прихрамывая, шагнул к ванной. «Хочу ещё раз оглядеться». Лизи попросила достать ей джинсы из комода.

— Ты как? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Артур, не подойдёте ко мне? — позвал из ванной комнаты коп. — А, и позовите моего напарника, он в коридоре остался ждать.

Лизи натянула джинсы и сказала, что пригласит второго полицейского. Ну и денёк. А то ли ещё будет, когда Джокер узнает, кто у неё в гостях побывал и чья это идея. Вряд ли полиция у него в списках друзей. И довольно занятно, что этот тип в форме даже не догадывался, насколько близко маячило перед ним повышение. Если бы он только знал, что Лизи — ключ к Джокеру, то не расхаживал бы тут пресным брезгливым увальнем, а взял бы быка за рога и открыл заветную дверь к карьерной лестнице. А Артур? Как вишенка на торте: пособник хаоса. Не квартира, а притон.

Пока Артур с копом о чём-то разговаривали в ванной, Лизи приоткрыла входную дверь и выглянула в коридор. Полицейский и правда был там, через три двери от неё. Стоял, задрав голову, щурился на лампу, густо переплетённую паутиной, и бросал в неё осыпавшуюся с потолка штукатурку. Сопел и чавкал жвачкой, то и дело надувал пузыри, а потом смачно лопал их. Кажется, он не заметил Лизи, увлекшись достопримечательностями трущоб.

Лизи присмотрелась и заглушила вскрик вовремя прижатой ко рту ладонью. Коп стоял к ней вполоборота, и она заметила, глянув на его лицо, что у него не было глаза. А по щеке протянулась глубокая борозда, словно уродливый каньон. Иссиня-бордовый нос припух и придавал неряшливости слуге закона. Как будто это чужое лицо: какого-нибудь пропойцы или типичного уличного дебошира. В свете ламп она разглядела, что мужчина был крепкий, высокий, в отличие от напарника, под рубашкой не прятался пивной живот. Наоборот, подтянутый ублюдок.

Лизи тихо прикрыла дверь и нырнула обратно в квартиру. В глазах потемнело, и снова над головой повис и качнулся фонарь. Уродливые, искалеченные тени тянули к ней серые, покрытые могильными червями руки, они хотели схватить её и утащить в царство мрака и боли. «Пустим по кругу», — послышался притворно ласковый шёпот из фонаря. Лизи схватилась за косяк, теряя силы и пол под ногами, и Артур успел её подхватить. Она впилась в его руки и прижалась, дрожа от страха.

— Это он… — прошептала она, чтобы коп в ванной её не услышал.

— Ты о ком? — не понял Артур.

— Тот тип в коридоре. Полицейский. Это он напал на меня вчера, он тех девочек…

Артур оглянулся, посмотрел на копа в ванной и негромко стукнул по косяку. Оскалился. Чмокнул Лизи в щёку и шепнул на ухо: «Ничего не бойся». А затем распахнул дверь, выглянул в коридор и громко позвал:

— Эй! Вас напарник просит зайти. Проходите.

Он пустил копа в квартиру и вошёл следом.

— Вчера девушку избили какие-то подонки, — Артур грубовато подхватил Лизи под руку и толкнул её вперёд. — Раскрасили ей личико. Полюбуйтесь на художество.

Полицейский усмехнулся и почесал подбородок. Единственный глаз недобро блеснул. Кажется, он узнал Лизи. Он оглядел её с ног до головы, то и дело облизываясь.

— Какие сволочи, не правда ли? — удивлённо воскликнул коп.

Лизи испуганно посмотрела на Артура, не понимая, что тот творил. Каждый раз, когда она пыталась заговорить, Артур перебивал её, не давая вставить ни слова, и обращался к полицейскому.

— Говорит, запомнила негодяев, — Артур достал пачку из кармана брюк и предложил копу. Тот не отказался и с удовольствием взял сигарету, всё так же хищно разглядывая Лизи.

— Как они выглядели? — обратился полицейский к сжавшейся от страха Лизи. Она прятала от него глаза и не знала куда деться. Но Артур крепко держал её за локоть, не позволяя отойти от себя. Лизи то и дело поглядывала на него и не узнавала. Он улыбался полицейскому, смеялся над его сальными шуточками и так же похотливо поглядывал на Лизи и, встречаясь с её затравленным взглядом, холодно отворачивался и снова улыбался копу. Она хотела вырваться и закричать: «Что ты творишь?!», но он, словно предчувствуя это, всё больнее сжимал локоть, оставляя синяки на коже.

— Слушайте, давайте так, — Артур бросил окурок на пол и растоптал его. — Сами видите, сегодня девчонка никакая, ни слова не выудить. А завтра я привезу её куда скажете и вы сможете поговорить с ней, задать вопросы. По рукам? Оставлю вас наедине, поболтаете. Так-то она разговорчивая, просто сегодня не её день.

Коп обрадовался и закивал, выудил из кармана блокнот и нацарапал адрес. Вырвал чуть помятый листок и протянул его Артуру.

— В баре? — в голосе Артура не прозвучало ни капли удивления. — Отлично.

— Да, — снова закивал полицейский. — Непринуждённая обстановка, чтобы девчонка раскрепостилась и чувствовала себя свободнее. Чуть не забыл… — он протянул руку, и Артур её пожал, в который раз одарив слугу закона доброжелательной улыбкой и всё ещё больно сжимая локоть Лизи. — Я Боб. Завтра спросите меня, если я опоздаю. Меня там все знают. Эй, Джонни, мы закончили! Давай выходи.

Джонни, недовольно ворча, вышел из ванной и, не прощаясь, хлопнул напарника по плечу и вышел в коридор. Боб было отвернулся, чтобы догнать его, но обернулся и подмигнул Лизи, растянув губы в улыбке.

— До завтра! — щёлкнул пальцами и прошептал: — Ничего не говорите Джонни. Ладно? Я сам всё улажу.

Когда он вышел, Артур вдруг опомнился и высунулся в коридор:

— Боб! Один вопрос: вы один будете или с напарником?

Боб лениво отозвался:

— Не, я один буду.

Артур захлопнул дверь и подхватил ослабевшую Лизи. Её бил озноб, но она собралась с силами и слабо ударила кулаком Артура по плечу. И ещё раз. Снова и снова обрушивая слабые удары. Она кричала на него, и слова утопали в слезах:

— Сукин ты сын! Ты работаешь на Джокера, да? Отвечай!

Артур взял Лизи за плечи.

— Посмотри на меня. Никогда не спрашивай у меня об этом, эта тема закрыта для нас обоих. Ты поняла? Лизи, ты меня поняла?

Она кивнула, и её щёки блеснули в свете дня от слёз.

Артур прижал её к себе и прошептал:

— Тише, тише. Всё будет хорошо. Послушай, тебе никуда не надо завтра ехать, ты останешься дома. Договорились? Мы не увидимся завтра, но я приду к тебе в воскресенье. Ничего не бойся. Слышишь меня? А сейчас пойдём-ка ко мне, хватит с нас этого грёбаного дня. Я уеду вечером на пару часов, а когда вернусь, можем заказать пиццу. Хочешь?

***

— Чарли, Чарли, Чарли.

Джокер затянулся и выпустил в Дента клуб молочного душного дыма. Чарльз кашлянул и отогнал его от себя, как недоброе наваждение. Он сидел, силясь удержать на лице маску суровости, граничащей с пугающим равнодушием. Джокер то и дело поглядывал на него. Маска плохо сидела на лице Дента, не самого лучшего политического актёра. Такие либо недоигрывали, либо переигрывали, золотая середина не любила подчиняться им. Наверное, Чарльз наивно решил, что правила игры слишком просты. Бедный примитивный Чарли. Ай-яй-яй.

Джокер щёлкнул пальцами, и один из его помощников в маске клоуна подошёл к Чарльзу и похлопал его по карманам пиджака. Дент, сидевший до этого нога на ногу и закинув руку на спинку кресла, вздрогнул и недовольно посмотрел на преступника.

— Не слишком-то вы знакомы с правилами приличия! — возмутился Дент, когда клоун протянул Джокеру найденные бумажник и документы.

Джокер стряхнул пепел на пол и без лишних мук совести раскрыл бумажник. Его не интересовали деньги или банковские карточки, он изучал те отделы, где добропорядочные граждане хранили фотографии и памятные вещицы вроде кошельковой мышки. Дент хранил в самом маленьком отделе крохотное серебряное распятие. Джокер ухмыльнулся: