Школа заклинателей. Призывающая - Дубинина Мария Александровна. Страница 36

Кристиану казалось, он горит изнутри, хотя тело было холоднее льда и неподвижнее камня. Все, как тогда. Ничего не меняется, только становится хуже.

Кристиан бежал, но нельзя убежать от того, что уже произошло.

— Когда это случилось? — мягко спросил доктор Джин, когда тело перестало ломать после долгого онемения и Кристиан смог сидеть самостоятельно.

— Три года назад.

— Саймон Гесс приходился тебе братом, я прав?

— Приходится, — поправил Кристиан. — Его смерть не доказана.

— Прости, но среди заклинателей худший вариант всегда самый верный. Заклинатели духов не пропадают без следа, если только они не…

— Он жив!

Кристиан сжал кулаки, кляня себя за несдержанность. За эти годы он ни разу не позволил себе проявления истинных чувств, потому что знал — это никому не нужно. Если он и хотел когда-то, чтобы к нему проявили внимание, так это тогда, когда он передавал просьбу о помощи городскому главе. Но казна не была готова к тратам на двух заклинателей, поэтому эти деньги ушли на похороны целой деревни.

— Возможно, ты и прав, — примирительно ответил доктор Джин и сложил руки перед собой. Пахло лекарствами и дезинфекцией, в приоткрытое окно проникал свежий прохладный воздух. Это отвлекало, и Кристиан начал дышать нормально, а не как загнанный зверь.

— Это когда-нибудь закончится? — вдруг спросил он. Вышло как-то беспомощно, совсем по-детски, но доктор даже не улыбнулся.

— Есть несколько видов одержимости духами, — издалека начал доктор. — Первый, самый страшный, когда дух занимает человеческое тело, но для этого ему нужно согласие, которое он может получить лишь по доброй воле. Это самый плотный симбиоз, хотя, конечно, в итоге тот, кто слабее, погибает. Эта форма одержимости может длиться годами, но, как правило, человек всегда проигрывает. Вторая форма, когда дух захватывает тело силой, но сосуд, фигурально выражаясь, трескается почти сразу, превращаясь в безумного монстра, мало похожего на человеческое существо. Легкая форма одержимости — влияние на сознание. Люди слышат и видят то, что нашептывает им дух. А еще бывает такое, что дух оставляет на человеке метку. Никто точно не знает, к чему это может привести. Каждый случай уникален.

Кристиан молча поднялся и, повернувшись к доктору спиной, задрал рубашку выше лопаток. Между ними белел крестообразный рубец, похожий на след от ожога.

— О да… — протянул доктор почти восторженно и погладил отметины кончиками пальцев. — Наверное, это она и есть. Метка духа.

— Это из-за нее мое тело становится будто чужое?

— Наверняка. Ты помнишь, как получил ее?

Кристиан покачал головой. К сожалению, он помнил так много ужасных вещей, но такую важную, как след на своем теле, вспомнить не мог.

— Она явно возводит в абсолют твои страхи, — принялся размышлять доктор Джин, словно позабыв про Кристиана. — Онемение, потеря контроля и возможности влиять на окружающий мир… Оно, чем бы ни было, делает тебя беззащитным. Что за интересный случай!

— Мне неинтересно, чего оно хочет, — резко перебил его Кристиан. — Мне важно знать, как с этим справиться.

Доктор развел руками:

— Я не знаю. Но если я верно себе представляю суть происходящего, справиться с этим сможешь только ты сам. Не существует такого лекарства, которое могло бы тебе помочь. Прости.

Кристиан хотел сорваться, но знал, что это ничем не поможет, как не поможет ему ни доктор Джин, ни какой бы то ни было другой доктор. На самом деле Кристиан давно пришел к мысли, что надо искать не спасения, а возможности жить вместе с… с этим.

— Выходит, я одержим?

— Я не был бы так категоричен. Об этой форме одержимости духами слишком мало известно. Но они влияют на тебя, это факт.

Кристиан кивнул, вышел из медкабинета и нос к носу столкнулся с Лорной.

— Что?

Она поджала губы, притягательно красные даже без помады, но взгляда не отвела.

— Ты болен?

— Болен? — Кристиан рассмеялся бы, но настроение не то.

— Ты одержим?

Вот это уже другой разговор. Кристиан пошел вперед, и девушка пристроилась по правую руку, больше не задавая вопросов, но отчего-то казалось, что она не успокоится, пока что-то для себя не решит.

— Нет, я не одержим, — почти не солгал он. — Откуда ты вообще знаешь об одержимости? Раньше не демонстрировала таких познаний о мире духов.

— Мастер Конрад мне рассказал, потому что… потому что считал, что я одержима.

Кристиан резко остановился, и Лорна по инерции прошла немного вперед, потом круто развернулась, взметнув в воздух тяжелое полотно черных волос.

— И много мастер Конрад знает? — спросил Кристиан.

— О том, что со мной не так?

— Да.

— Я ему ничего не рассказывала. Куратор просто беспокоился за мое психическое состояние.

Кристиан не стал сдерживать удивления:

— Психическое состояние? Переживал? Если бы меня спросили, я бы ответил, что ты тут самая нормальная.

Щеки Лорны покраснели, и Кристиан мысленно себя обругал. Несложно убедить себя, что ему нравится в напарнице только ее волевой характер и неплохие задатки призывающей, но вот убедить девушку в том, что она ошиблась с объектом любви, — почти невозможно.

Кристиан серьезно считал, что любовь в их деле совершенно лишняя вещь, особенно если это касалось его. Он не мог дать ей ничего, кроме вечных поисков виновных и все учащающихся приступов. Хотел бы, но не мог.

К счастью, их уединение прервали его сосед, Эрик Олли, и Джиро Долан.

— А вот и твоя пропажа, — воскликнул Джиро и махнул рукой. — Развел тут истерику.

— Это не истерика, — Эрик поправил очки, — а оправданное беспокойство.

Лорна отошла на шаг и сдвинулась в сторону. Было видно, как она принимает вид, который, по ее мнению, подходит для посторонних глаз, а пылающие щеки и блестящий взгляд — это только для него, для Кристиана.

— В чем дело? — спросил он.

— Олли тебя потерял, — сдал Джиро.

— Не потерял, а не обнаружил на привычном месте.

Кристиан едва подавил желание закатить глаза. Ну что за клоуны?

— Я не учебник, чтобы ждать тебя на привычном месте, — сказал он. — Возвращайся в комнату, скоро комендантский час.

— А ты?

— А я скоро приду!

Эрик несколько раз растерянно моргнул, и Джиро схватил его за плечо и потащил за собой:

— Идем, придурок.

Лорна хихикнула, и Кристиан повернулся к ней, намереваясь разрешить вопрос их отношений раз и навсегда, но она подняла голову, глядя ему прямо в глаза, и слова застряли в глотке.

Показалось вдруг, что приступ вернулся, но на самом деле Кристиана обездвижила не какая-то там магия. Нет, все гораздо, гораздо хуже. Лорна приподнялась на цыпочках и, обняв его за шею, заглянула в глаза. Кристиан просто немного наклонил голову.

Это был их третий поцелуй, и каждый раз Кристиан не успевал его предотвратить, хотя положа руку на сердце он не очень-то и старался. А сейчас отчасти он первым на него решился. Губы Лорны были мягкими, теплыми, а сама она пахла чем-то терпко-сладким, чего не истерли даже вечные сквозняки Мэлвилла. Кристиан положил ладони ей на плечи, то ли пытаясь оттолкнуть, то ли — что более вероятно — удержать. Горячее тело прильнуло к нему, и искушение насквозь пропитаться этим теплом оказалось сильнее страха еще одной потери.

Кристиан обнял Лорну, и она жарко выдохнула ему прямо в губы, опаляя дыханием.

Возразить? Уколоть словами, как обычно?

В голове сразу столько мыслей, но ни одной, что помогла бы разрешить проблему. В итоге делать это снова пришлось Лорне Веласкес.

— И стоило так упорно бороться со мной? — тихо спросила она, лишь немного отстранившись, но все еще оставаясь так близко, что от этого кружилась голова. Или от лекарств доктора Джина.

— Стоило.

— Тогда просто будь мужчиной и признай поражение.

Она провела пальцем по его щеке, и Кристиан перехватил ее руку.

— Зачем тебе все это?

— Не все это, — серьезно возразила она, прожигая его зелеными, как изумруды, глазами. — Мне нужен ты.