Леонтоподиум. Книга I-II (СИ) - Васильева Алиса. Страница 24

— Мама, Алик просто друг.

Марго снова представила, как знакомит маман с Аликом, но на этот раз ситуация не показалась ей забавной.

— Но ведь он прислал тебе письмо. Кстати, что там?

Марго вскрыла конверт. Там действительно оказались билеты. Видимо, в качестве бонуса Алик добавил еще и постер «Кристы».

— Это билеты в клуб, — сообщила Марго матери, не вдаваясь в подробности, — я схожу в следующую субботу?

Марго напустила на себя самый безразличный вид, на который только была способна, но это оказалось излишним.

— А что ты наденешь?! — озабоченно воскликнула Наталья Владимировна. — До субботы я подберу тебе что-нибудь!

В другой ситуации Марго наверняка настояла бы на том, что она пойдет в джинсах, но сейчас ей хотелось, чтобы маман поскорее отстала.

— Ладно, только что-нибудь молодежное, — поморщилась она.

— Значит, друг, говоришь, — прищурилась маман, — он что, альпинизмом увлекается?

— Почему это? — не поняла Марго, досрочно закончив завтрак и уже почти сбежав из-за стола.

— Ну, эдельвейс — цветок альпинистов, так просто его не дарят.

— Он экстремал, — уклончиво ответила Марго, — и фрик. Может, и альпинист в придачу. Все, мне пора.

Марго спаслась бегством, прихватив конверт и эдельвейс, и заперлась в своей комнате, чтобы без помех исследовать неожиданный подарок. Три билета в ВИП-ложу и постер с автографом и надписью «от Павла Розанова». Автографа второго брата не было, но все равно это был явный перебор. Все сознание Марго занял громадный вопрос: «Как?»

«Давай мыслить логически, — сказала себе девушка. — На самом деле вопросов тут несколько. Первый — как дворник Алик достал такие дорогие билеты за неделю до концерта? Второй — как он заполучил автограф Розанова-старшего? И третий — как он узнал мой адрес? Вопросы о том, что Алик делал в "Ритц-Карлтоне" и что это на фиг за эдельвейс, отбрасываем как несущественные». Ответ на свой третий вопрос Марго нашла довольно быстро — ее память услужливо извлекла на свет воспоминание о потертой тетрадке вахтера из психбольницы, в которую тот записывал ее паспортные данные.

«Мог он записывать в том числе и адрес прописки? Мог. Мог Алик, работающий в том же учреждении, получить доступ к тетрадке? Мог».

Правда, Марго не помнила, записал ли старик ее данные, обнаружив, что ей нет восемнадцати, или просто вернул паспорт. Но раз Алик узнал, где она живет, значит, все-таки записал.

Вопрос про автограф тоже оказался несложным. Почерк на конверте «Маргарите от Алика» и на постере «от Павла Розанова» совпал до мелочей. Марго улыбнулась. Скорее всего, Алик подделал автограф, чтобы произвести на нее впечатление. Конверт из дорогого отеля он, видимо, раздобыл из тех же соображений.

Но вот билеты!

«Может, у Алика были какие-то сбережения на черный день и он их потратил? Это, пожалуй, слишком, — решила Марго, — хотя думать, что ради тебя мужчина готов на безумства, все-таки приятно». «Не будь идиоткой! Алик безумен и безо всякой любви к тебе, — напомнила она себе, — гордиться тут особо нечем».

Благодаря неожиданной помощи Алика все прошло как по маслу. Маман с радостью пригласила Нину погостить, даже не вспомнив в разговоре с Сергеем Константиновичем о концерте, и в 18:35 три девушки уже стояли у входа в клуб, где толпился разномастный народ. Тут были и готы, и панки, и эмо, и даже красотки разной степени гламурности, влюбленные в Вадика и Павлика.

Марго растерянно оглядела толпу — Алика ей при всем желании не отыскать. Оставалось надеяться, что он сам ее найдет: он ведь знал, где она будет сидеть во время концерта.

Нина выглядела ошарашенной — ей никогда еще не приходилось участвовать в подобном мероприятии. Кира хмурилась — видимо, перспектива охранять Нину в такой давке ее не радовала. Наконец двери клуба распахнулись, и пестрый людской поток устремился внутрь. У турникета Марго занервничала — ей вдруг пришло в голову, что билеты могут просто-напросто оказаться фальшивыми и их троицу сейчас с позором выпроводят.

«Ну правда, откуда у Алика деньги на билеты в ВИП-ложу?»

Но, несмотря на ее опасения, билеты приняли.

— Вау, ты потрясающе выглядишь! — воскликнула Нина, когда девушки сняли верхнюю одежду и побросали ее на свободные места пустующей ложи.

— Большие планы на вечер? — поинтересовалась Кира, тоже с любопытством осматривая новый ультрамодный прикид Марго.

— Маман расстаралась, — буркнула Марго, пристраиваясь на стул, — пришлось это напялить, чтобы не гундела.

Новые облегающие джинсы были еще ничего, но от кошмарного топа с кожаными и гипюровыми вставками ее просто тошнило. Заботливо подобранные Натальей Владимировой аксессуары валялись в кармане куртки.

— Тебе правда очень подходит этот комплект, — не унималась вечно позитивная Нина.

— Зато я ему не подхожу, — злобно огрызнулась Марго и принялась рассматривать зал, гадая, где может быть Алик.

— Готова поспорить, это ради мужчины, — услышала она за спиной голос Киры, — просто так подобные метаморфозы не происходят.

Марго решила проигнорировать эту колкость. Ее взгляд скользил по рядам, но Алика нигде не было. Марго перевела взгляд на сцену, оцепленную кольцом охраны.

Там уже стояли три микрофона: два — впереди, один — в самой глубине сцены на одной линии с барабанной установкой.

«Роза, — напомнила себе Марго, — мы здесь ради нее».

Свет погас, и музыканты вышли на сцену. Брюнет с гитарой, Павел Розанов, как уже знала Марго, занял место у левого микрофона, его брат Вадим — взлохмаченный рыжий панк — у правого микрофона, где стоял синтезатор. Барабанщик, крупный сутулый парень по кличке Шива, разместился за своим инструментом. Розы не было, но и микрофон в глубине сцены пустовал.

— Ну что, начнем? — обратился к залу Павел.

Ему ответили одобрительным гулом.

— Не слышу! — крикнул Павел.

Гул усилился. Возможно, Павел еще позаигрывал бы со зрителями, но Вадиму, который стоял со скучающим видом, все это, похоже, не доставляло никакого удовольствия.

— «Искусственное дыхание»! — объявил он в микрофон и коснулся клавиш.

Павел недовольно глянул на брата, но затем улыбнулся залу.

— «Искусственное дыхание»! — прокричал он. — Поехали!

Марго и раньше слышала эту песню, но сейчас, на концерте, музыка произвела на нее гораздо больший эффект. С первых же аккордов ей захотелось все бросить, вскочить и убежать. Девушка оглянулась на Киру и Нину. Нина с интересом смотрела на сцену, а Кира, как обычно, демонстрировала покерфейс.

Усилием воли Марго заставила себя остаться на месте. Не хватало еще в очередной раз выставить себя идиоткой и истеричкой. Тем временем зрители начали вставать со своих мест и стекаться к сцене. Казалось, что никто, кроме нее, не чувствует никакого дискомфорта. Марго попыталась сконцентрироваться на песне.

«Я забываю дышать, когда иду убивать,

мое фальшивое сердце прекращает стучать», — пел Розанов-младший.

Марго почувствовала, что ей не хватает воздуха. «Зал вроде не настолько полный, да и кондиционеры работают», — подумала она.

«Мое дыхание искусственно, мой голос — это яд,

мои послушные рабы предо мною стоят».

Дышать стало еще труднее, казалось, что на грудь давит какая-то тяжесть. Марго уже слушала песню вполуха, она в нарастающей панике хватала воздух ртом.

«Дыши, как я, дыши со мной,

вы платите мне дань, я торгую собой».

Марго вцепилась пальцами в обивку подлокотников, больше она не могла сделать ни вдоха. К ее ужасу, даже позвать на помощь не получалось — грудную клетку свело спазмом. В глазах у девушки потемнело, но тут наконец песня закончилась. Марго понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Она слышала вокруг шум зала, заглушаемый мощными динамиками, голос Павла, объявившего новую песню, звуки его гитары, но перед глазами по-прежнему плыли темные круги, Марго не могла разглядеть даже собственных рук. Ее охватила жуткая слабость.