Не мой выбор (СИ) - Гром Александра. Страница 4

В ЦПЛЛ Константин получил столь необходимые в его положении знания. К сожалению, медики не смогли подобрать препарат, блокирующий трансформацию. Его зверь категорически не желал впадать в спячку, но оказался довольно смирным, и парню не приходилось употреблять горстями лекарства для того, чтобы сохранить ясность рассудка в период полнолуния. Более того, пантера оказалась на диво послушной и поддающейся дрессировке. Семь циклов спустя Константин мог оборачиваться по собственному желанию!

Про возможности, которые сулил институт, парень не забыл. Перед началом нового учебного года он связался с его директором и договорился о встрече. Мужчина оказался человеком рассудительным и понял, что если мальчишка пришёл с просьбой разрешить ему посещать некоторые занятия, лучше эту просьбу удовлетворить. В противном случае он вернётся в компании двух адвокатов. Один будет отстаивать его права, другой — права ЦПЛЛ. И дело закончится выплатой огромного штрафа, разбирательствами, кадровыми перестановками и одному Всесильному известно, чем ещё.

Когда несколько месяцев спустя господину директору доложили о том, что парень отличается сообразительностью и в нём чувствуются задатки таланта, он и вовсе успокоился и смирился и принятым решением. Два года спустя новость о зачислении Константина мужчину даже не удивила, он ждал результатов, которые мог показать новый студент. Они его не разочаровали.

После окончания учёбы Константин решил продолжить научную деятельность, но параллельно хотел преподавать. Он выбрал учебное заведение, которое могло помочь ему в осуществлении обоих стремлений. Однако затея чуть было не закончилась провалом — кое-кого смутил тот факт, что кандидат на вакантную должность является оборотнем. Узнав от знакомых, с кем лучше обсудить щекотливую ситуацию, Константин записался на встречу с рекомендованным человеком. Хватило одного упоминания слова «дискриминация», чтобы перед мысленным взором холёного господина, занимавшего шикарный кабинет в административной части университета, замелькали картинки судебных разбирательств, неблагозвучные заголовки газет и прочие атрибуты травли, применяемые в случаях, когда какая-либо организация или видное лицо забывают о либеральных ценностях и толерантности. Вопрос с зачислением Константина в преподавательский состав был улажен в течение двух дней.

Вот такой лимонад приготовил оборотень из цитрусовых, предложенных жизнью. В целом вышло неплохо. Существовал лишь один момент, постоянно отравлявший безмятежное существование Константина, — стычки с представителями оборотнической диаспоры. Традиционно люди, подхватившие вирус ликантропии, после заражения отчаянно цеплялись за свою человеческую сущность, боясь, что родственники и знакомые от них отвернуться. Асоциальных личностей подобного рода переживания мало затрагивали, они чаще окончательно отгораживались от общества и прибивались к группам своего вида. Так родилась своего рода субкультура. Сильный урон представители группировок оборотней не наносили, закон нарушали не чаще, чем остальные граждане. Хотя процент без вести пропавших среди них был необычайно высок.

Порой представители диаспоры пытались привлечь в свои ряды добропорядочных ликантропов, чьи таланты могли бы пригодиться. Если оборотень по вине людей попадал в сложную ситуацию, терпел от них притеснения или был попросту одинок, номер выгорал. Потому- то правительство всячески боролось с проявлениями дискриминации, вещая о равноправии и прочей чепухе, не желая признавать зарождавшуюся проблему, которая в конечном счёте могла привести к непредсказуемым, но весьма неприятным последствиям.

Константин обладал очень специфическими знаниями и понимал интерес к своей персоне. В случае с ним ставка всякий раз делалась на одиночество, но ещё ни разу себя не оправдала. Не все парламентарии, предлагавшие переговоры, отличались выдержкой и хорошими манерами. После того, как он впервые с трудом добрался до дома по окончании «дружеской беседы» с парочкой приезжих оборотней, заинтересованные в сотрудничестве, Константин дал себе зарок о том, что этот инцидент станет последним в его жизни. Вот так в расписании учёного появились тренировки в спортивном зале и посещения занятий по рукопашному бою, где обучали приёмам, которые могли пригодиться в реальной жизни. Теперь подобные стычки для него заканчивались в самом худшем случае парой синяков или ссадин.

Константин быстро привык к способностям, которые давало соседство зверя, и давно пришёл к выводу, что их большинство можно отнести к плюсам. Например, если бы обычный человек держал на весу штангу и внезапно почувствовал резкую боль, то в лучшем случае он сломал бы себе шею, в худшем — покалечил бы ещё кого-нибудь за компанию. Оборотню же хватило выдержки избавиться от снаряда без последствий. Сделав это, он отправился в раздевалку, игнорируя удивлённые взгляды знакомых — тренировка-то началась всего десять минут назад!

Оказавшись в одиночестве, Константин сорвал с себя футболку, чтобы взглянуть на место, которое немилосердно жгло.

— …! — произнёс он с чувством и швырнул футболку на скамейку.

Мужчина потёр чёрный эллипс, будто надеялся, что тот исчезнет. Вместо этого боль лишь усилилась, вынуждая оборотня по-кошачьи зашипеть от раздражения. Восьмиконечную звезду он трогать не стал — отправился в душ, поняв, что на сегодня занятия для него закончились.

Впервые в жизни Константин не знал, что за фрукт подсунула ему жизнь, и каким образом его можно употребить.

ГЛАВА 2

Ласково и медленно, но неотвратимо вечер всё крепче сжимал в объятьях спальный район в пригороде. Отблески солнца в стёклах аккуратненьких домиков выглядели отчаянной попыткой остановить надвигающуюся ночь, но с каждой минутой тени становились гуще, скрадывая границы, а краски угасали, превращаясь в серо-синий монохром. Рёв мотоцикла пронёсся над окраиной квартала. Когда он резко оборвался, в воздухе повисла звенящая тишина.

Водитель стянул шлем и огляделся по сторонам. Из окон соседних домов никто не выглядывал. Любопытство порицалось истовыми последователями Творящего. Единственным зрителем оказался невысокий худощавый парень лет двадцати. Он сидел на капоте похожего на игрушку чёрного спортивного автомобиля, припаркованного под знаком, запрещавшим стоянку. Заметив заинтересованный взгляд, наблюдатель слез с насиженного места и направился к мотоциклисту. Шёл он медленно, позволяя незнакомцу разглядеть себя, что тот, собственно и делал всеми способами, которые были ему доступны.

Звериный нюх в первые же секунды подсказал Константину, кто перед ним. Однако вампирская сущность чужака раздражала не так сильно, как сшитый в ателье классический костюм-двойка, начищенные до блеска туфли, скорее всего, тоже изготовленные на заказ, и дорогие часы на правом запястье. Оборотень не заметил геля на коротко стриженных чёрных волосах вампира, и это было плюсом, но, учитывая всё выше перечисленное, он терялся на фоне общего негативного впечатления.

— Привет, волчонок! — заявил холёный мальчишка, клыкасто улыбаясь и щуря тёмнобордовые глаза, будто радовался собственной шутке. — Меня зовут Виктор, — он протянул ладонь.

Оборотень испытывал дикое желание проверить на прочность кости хама, но вызывающее поведение и цвет радужки натолкнули на мысль о том, что результат такой проверки спрогнозировать трудно.

— Константин, — скрипнув зубами, он пожал прохладную руку, — и я кот. Большой такой кот.

Вампир отреагировал мгновенно.

— Котя! — воскликнул он, озвучив только что придуманное прозвище.

— Сколько ж тебе лет, кровососущее ты ископаемое? — оторопь он наглости нового знакомого вытеснила злость Константина.

— Четыреста, — охотно ответило «ископаемое», улыбаясь шире. Глаза его превратились в узкие алые щели.

Константин мысленно содрогнулся от отвращения, но биолог внутри отстранённо отметил: «Принимая во внимание отсутствие зрачка, реакция на уменьшения уровня освещения нормальная».