Факультет по связям с опасностью (СИ) - Петровичева Лариса. Страница 38

— Не переживайте так, — мягко сказал он. — Гадать вас никто не заставляет. Захотите — будете, а если нет, то и суда нет. Как правило, посвящение гадалкам не грозит. Так что живите спокойно, как раньше.

— Как раньше? — горько усмехнулась Люда. — Вряд ли у меня получится, Геворг Ашотович.

Гамрян понимающе вздохнул и сел в свое кресло. Некоторое время он задумчиво перелистывал ежедневник, вчитываясь в свои записи и периодически хмурясь, а потом промолвил:

— Скорее всего, это произошло из-за червя. Ваши способности крепко спали настолько глубоко, что разбудить их не было никакой возможности. А червь смог до них добраться, разбудил и, должно быть, именно поэтому и обнулился…

Дверь в кабинет открылась без стука — вошел Черников, по-прежнему бледный, но очень энергичный и решительный.

— Что..? — спросил он, глядя то на Лизу, то на Гамряна: так смертельно больной смотрит на врача, надеясь услышать, что диагноз оказался ошибочным. Гамрян только устало махнул рукой.

— Она гадалка, Шура. Очень-очень слабенькая, но определенно гадалка, — объяснил он. Черников устало кивнул, словно ожидал услышать что-то в этом роде, и опустился в кресло рядом с Людой. Почему-то ей было страшно повернуть голову и посмотреть на него.

— Это из-за червя, да? — спросил он. Лиза кивнула, сосредоточенно набирая в смартфоне какой-то текст. Черников вздохнул и вдруг резко хлопнул ладонью по столу и заявил:

— Наш Змей Горыныч, думаете, в этом не замазан?

Все дружно взглянули на него с крайней степенью изумления, и Черников счел нужным объяснить:

— Доступ к белокудреннику у него есть. Никто больше там шарить не сможет: оранжерея закрывается на особое заклинание. Я попробовал, когда проводил инспекцию территории, и ничего не получилось. Плюс у Эльдара огромная и давняя неприязнь лично ко мне. А слепить этих червей для мага его уровня вообще не задача. Откуда нам знать, какие у него вообще планы? И эту Татьяну именно Эльдар нашел и привез сюда. Мало ли в чем она ему ассистирует?

Лиза презрительно фыркнула. Гамрян отмахнулся, явно не принимая подозрения Черникова всерьез. Люда смотрела на Черникова с искренним удивлением: уж кто-то, а Эльдар никак не мог быть создателем червей. Почему-то она была в этом уверена. В конце концов, Эльдар бы не перепутал человека с магом и не стал бы подселять ей червя. Для мага его уровня, как выражается Черников, это слишком глупо.

— Да ладно тебе, Шур, — сказал Гамрян, и в его голосе прозвучала легкая, практически неуловимая неприязнь. — Вы с ним оба хороши. Вешаете всех собак друг на друга, а злоумышленник знай себе свое дело делает. Я уверен, что Эльдар не имеет никакого отношения к червям. При всей его нелюбви к тебе он в этом никак не замешан. Я уверен.

Черников развел руками — дескать, дело ваше. Похоже, у него пропало желание кого-то в чем-то убеждать. Нет смысла биться лбом о стену.

— Хорошо, — сказал он. — Только я вас предупреждал.

***

Несмотря на общую тревогу по поводу подселения червей, бал не перенесли, и вечером пятого октября двери одной из самых больших аудиторий открылись, впуская взволнованных студентов. Откуда-то сверху лилась неуловимо знакомая классическая музыка, стены и потолок были украшены сверкающими золотыми и оранжевыми листьями и цветами, над которыми бесшумно парили сияющие зеленоватые светляки, старательно рассыпая мелкую ароматную пыльцу. Карина с восторженным вздохом подняла голову и увидела темное звездное небо вместо потолка.

— С ума сойти, — восхищенно выдохнула она. Егор, несколько дней назад официально пригласивший ее на бал, одобрительно кивнул.

— На третьем курсе выучим такие заклинания, — сказал он. — Ребята весь день тут трудились. Круто, правда?

При упоминании третьего курса Карина невольно поморщилась. Оля Светлова, девушка совершенно невероятной, ослепительной красоты, словно сошедшая с обложки журнала, несколько раз открыто давала понять Егору, что не прочь возобновить отношения. Та ссора в мае была какой-то дурацкой, и давно пора ее забыть. То, что у Егора уже была новая девушка, оказалось для красавицы очень неприятным сюрпризом. Елена рассказала, что Оля без обиняков заявляла о своей готовности сражаться за любовь всеми возможными средствами.

Егор старательно избегал Светловой, и Карина невольно этому радовалась. Сейчас, пристально глядя по сторонам, она пыталась отыскать соперницу среди изумленно охающих и ахающих собравшихся. Вот Маша и Артем — приглашая ее на бал, он отчего-то сильно робел и краснел, словно она отчего-то могла ответить отказом. Маша, согласно кивнув, покраснела еще сильнее Артема. Вот Марго и Черников — очень странная пара, честно говоря, но красивая, этого нельзя отрицать. После нападения червей их роман перестал быть секретом, и кто-то говорил, что это неправильно, кто-то уверял, что вполне естественно и нормально, однако обитательницы комнаты номер пять точно знали, что Марго просто подбирается к Черникову как можно ближе, чтобы вывести его на чистую воду, если он все-таки окажется негодяем… Вот Люда в компании с Ваней, который максимально прибрал свои дреды и надел строгий деловой костюм с ярким галстуком, видно, позаимствовал наряд у Эльдара. Вот и сам Эльдар, на руке которого повисла Геля Гребенникова: как обычно, с развратным огоньком в глазах, в крошечном платье, усеянном стразами, и счастливая просто до невероятности. Гхоулу совета, которая уже успела прочитать первому курсу очень интересную лекцию по основам предсказаний, сопровождал молодой преподаватель экономики — он вел занятия у второго курса, и Карина не знала его имени.

— Егорка, привет! — Оля вынырнула буквально из ниоткуда и, взяв Егора под руку, поцеловала его в щеку так, будто имела на это полное право — и будто Карины здесь не было. — Ну что, потанцуем? Сейчас будет вальс.

Егор прямо опешил от такого напора, зато Карина немедленно ринулась в атаку и сказала:

— Иди вальсируй в другом месте. Тут уже все до тебя решили.

Оля смерила Карину таким презрительным взглядом, словно перед ней стояла нищенка, которая ни с того, ни с сего покусилась на то, что принадлежало третьекурснице по праву.

— Егор, это что за кикимора в рубище? — поинтересовалась она. — Твоя девушка?

Карина почувствовала, как щеки заливает румянцем, а в виски ударяет такая ярость, какая берсерку впору. На бал она надела свое лучшее платье в стиле ампир, светлое, с изящной отделкой кружевом, но, конечно, рядом с Олей, которая наверняка прикупила свой наряд прямо с подиума каких-нибудь Дольчей с Габбанами, выглядела очень простенько и незатейливо. Кулак сжался, и наглая третьекурсница наверняка бы щеголяла на балу с разбитым носом — очень бы пошло к рубиновым сережкам — но в это время в зал впорхнула мелодия вальса, и Егор, подхватив Карину, моментально утанцевал ее в другую сторону, подальше от разочарованно вздохнувшей Оли.

— Чего ты ей не сказал-то ничего? — обиженно спросила Карина. Егор вздохнул, и она добавила: — Нравится, когда она к тебе липнет?

— Кариш, не заводись, — попросил Егор. — Я с ней говорил уже, объяснял, что люблю тебя. Сама видишь, человек не понимает.

Карина фыркнула. Где-то справа раздались аплодисменты — там танцевали Марго и Черников, но Карине почему-то не хотелось смотреть в их сторону. Нарастающая обида кололась в носу мелкими иголками, и Карина понимала, что готова расплакаться. В конце концов, Егор мог бы окоротить эту дрянь, но не стал этого делать, просто стоял и смотрел, чем дело кончится. Если он не возмущается, когда при нем поливают грязью его девушку, то на что тогда можно рассчитывать? Карина так хотела не пустить эти отношения по ветру, не растратить их — а что, если для Егора она была просто подружкой на время, пока Оля не вернется с практики?

Ей было обидно. Очень обидно. Первый вальс кончился, за ним пролетели второй и третий, и наконец из невидимых колонок зазвучала более веселая и бойкая мелодия. Егор хотел танцевать еще, он, казалось, совсем не устал, но Карина решила пойти к столам с фуршетом в конце бального зала и немного выпить: Артем говорил, что в соки добавят водки — не праздновать же трезвыми! Егор подался за Кариной, и она почему-то этому обрадовалась. Ничего, они справятся, они со всем справятся, и пусть только эта гадина попробует еще раз приблизиться к Егору: Карина дала себе слово, что выцарапает ей глаза.