Особое обстоятельство (СИ) - Магдеева Гузель. Страница 53

— Не заставляй меня делать тебе больно, — попросила я.

— Ты не представляешь, сколько раз мне хотелось придушить тебя.

— Взаимно, — призналась честно, — в следующий раз будешь внимательнее, вербуя помощников.

— Ладно, теперь о важном. Выбирая между заказчиком и Кайгородовым, мы решили сделать ставку на последнего. Валерий казался нам перспективнее, но раз уж взялись за дело, то имя терять нельзя. Поэтому я решил доверить тебе нашего клиента, которого ты накормила отравленным караваем. На глазах у тысячной толпы, а также всех зрителей, склонившихся в прямом эфире к экранам телевизора, мы показали трагическую смерть героя и мецената, который, на минутку, был не против баллотироваться на пост мэра.

Довольный заказчик потирал руки, в то время как автомобиль реанимации вез в частную клинику Кайгородова. К сожалению, лекарство возымело побочный эффект, и у него и вправду чуть не отказали почки. Но дорогостоящее лечение поставило его на ноги, пусть и после долгой реабилитации, занявшей почти полгода.

Когда Валерию объяснили, что с ним произошло, он избил нашего человека, пришедшего к нему с разговором. Два сломанных носа, один из которых — только что после удачной пластической операции, неделя переговоров, и в итоге они сошлись на устраивающей обоих цене: все имущество и деньги со счетов переходят Бро в благодарность за спасенную жизнь, а Кайгородов узнает имя заказчика в обмен на небольшую услугу: поучаствовать в поездке, изображая моего мужа.

А дальше я знала сама, вплоть до того момента, когда Макс попросил меня выйти из комнаты, чтобы рассказать Валерию, кто на самом деле виноват во всех его бедах.

— Тимур узнал имя заказчика?

— Конечно. И очень обрадовался, когда понял, что это был его бывший начальник — человек, подаривший, так сказать, дорогу ему в жизнь. Теперь остается ждать, кто из них грохнет другого первым.

Глава 29

— А как же ваше благородное имя перед заказчиком?

— Тут такая фигня вышла, — поморщился Макс, — что его и так сольют. Должность, которую он занимает, лакомый кусочек для других людей, поэтому у нас есть шанс еще и заработать на нем денег. И не надо смотреть на меня такими глазами, — я отвернулась, потерев переносицу, и он продолжил, — но ты же понимаешь, что с такой информацией бежать к кому-то равно самоубийству?

— А я не собиралась. Мне нужно только, чтобы вы оставили нас в покое.

Макс задумался, уходя в себя, а Леша зашел, наконец, в комнату, прислоняясь к косяку.

— Ты ему веришь? — ничуть не стесняясь, поинтересовался мужчина.

— Пока еще не решила. Но для начала давай перевяжем его, иначе он тут все кровью уделает.

— Я занес аптечку.

Рана на ноге выглядела отвратительно, а я сглотнула, увидев, сколько крови из него вытекло. Во рту появился привкус железа, и мне уже захотелось обратиться к Леше, чтобы он занялся нашим пленным сам, но не стала.

Мы помогли ему приспустить штаны, не развязывая рук, и я приступила. От души полив рану перекисью, я дождалась, когда она перестанет шипеть. Пес тявкнул, напоминая о своем присутствии, но я шикнула на него.

— Придется зашивать, — заметил Леша, на что Макс фыркнул:

— Я вам не сраный Рембо, достаточно забинтовать и доставить меня в больницу.

— Я и не собирался штопать тебя, клоун, — спокойно ответил Белогородцев.

— Леша, выведи пса, похоже, ему надо в туалет.

Я сделала вид, что занята, избегая его взгляда. Давай, Леша, без лишних вопросов. Схватив поводок, он вывел Самсона, который хоть и пытался рычать поначалу, но все же, решил не выпендриваться.

Я начала перевязывать бинтом ногу.

— Красивый медальон, — внимательно глядя в глаза Максу снизу вверх, произнесла тихо. Настороженность мелькнула лишь на мгновение, после чего он взял себя в руки:

— Такой же хочешь? Могу подарить.

— Как брату? Или это он тебе купил?

Макс пытался не выдать себя, засмеявшись, но доли секунды, на которую он медлил, было достаточно, чтобы понять: я угадала.

Меня всегда смущало его умение оказывать в двух местах одновременно, всегда быть в курсе дел, везде успевать. И если бы не дурацкий ошейник, который они таскали на шее, пряча под ворот рубашки, я бы даже не стала задумываться, что передо мной периодически появляются разные люди, носящие одинаковое лицо.

— Так кого из вас зовут Максимом на самом деле? Или ни одного?

— Ты такая фантазерка, — по акульи улыбнулся он, но я покачала головой:

— Поздно ломать комедию. Если я узнаю, у кого Библия, он пойдет на мои условия?

— Сначала найди ее, потом решим, — холодно отчеканил Максим, прекращая разговор. К приходу Леши мы сидели по разным углам, недовольные друг другом.

— Ночевать остаемся здесь, завтра с утра трогаемся дальше. Спим по очереди, сначала ты, потом я.

— Меня тоже дежурить заставите? — ехидно поинтересовался наш пленник, но Белогородцев обрубил его:

— Пасть захлопни.

Мы расстелили на полу куртки, сворачивая их в подобие гнезда. Лешка развязал Макса, но лишь для того, чтобы перекинуть веревку через столб, расположенный в середине комнаты. Я легла поближе к Пашкиному брату, накрываясь его курткой. Стало тихо; на улице пели сверчки, да так громко, что казалось, будто их звуки раздаются над самым ухом. Я стащила с себя сырые носки и джинсы, потихоньку согреваюсь в сухом тепле. Леша с равнодушием наблюдал за моей возней, Макс притворялся спящим.

Чем сейчас занят Тимур? Я так и не смогла привыкнуть к тому, что его зовут Валерой, — не шло ему это имя. Когда мы увиделись впервые, в Новокамске, я почти не запомнила его лицо. Стоя среди толпы, не сводившей взглядов от снижающегося вертолета, я испытывала только ужас, продолжая искусственно улыбаться. А когда ко мне подошел Кайгородов, я и вовсе была близка к тому, чтобы упасть в обморок. Фотографы щелкали затворами, а я очень надеялась, что людям заполнятся национальный костюм, красная помада и густой слой макияжа на лице, а не я сама.

Только один раз мы встретились с ним глазами, когда он слегка нахмурился, прожевывая кусок, а я призывала все силы, чтобы не двигаться и не трястись от страха. Красивый, холеный, он выглядел, как герой из романов про миллионеров. «Ему всего лишь станет плохо, — утешала я себя, — а дальше все будет нормально».

И когда Валерий начал задыхаться, я побежала прочь, против потока любопытных, спешивших увидеть, что там произошло. Иномарка Макса ждала меня за оградой, и я прошла беспрепятственно, на ходу сдирая с себя костюм, мимо охраны. Почти не скрываясь, мы уехали, и я все это время верила, что с Кайгородовым не случилось ничего страшного, пока не наткнулась на статью о том, что его не стало.

В тот момент на моем личном кладбище появился еще один крест, вбитый моими руками.

И все же никак, никак образ Тимура не вязался с Кайгородовым, словно в моей реальности существовало два разных человека, которые никак не желали складываться в один-единый пазл.

Устав ломать голову, я провалилась в сон ощущая, как рядом пристраивается Самсон, и его теплый бок колет ладонь короткой щетиной.

Когда Леша принялся будить меня, тихонько касаясь плеча, я долго не могла проснуться. Открывала глаза, и казалось, что вокруг черная пустота. Тяжелые веки смыкались снова и снова, пока я, не собрав волю в кулак, не села, ощущая головокружение.

— Сколько время? — спросила шепотом, почти вслепую нашаривая одежду.

— Полчетвертого, — также тихо ответил Леша, протягивая мне мои вещи, — я посплю час, потом выдвигаемся.

— Часа хватит? — усомнилась, натягивая полусырые штаны.

— Нормально.

Белогородцев вытянулся, подсовывая под голову свернутую валиком куртку. Я зябко поежилась, осматриваясь. Пес моргал полусонными глазами, и я накрыла его голову ладонью, призывая занять прежнее положение.

— Спи.

Макс лежал на боку с приподнятыми руками, практически обнимая столб. Я тихо поднялась, скрипя суставами, и пошла искать туалет на улицу. Рассвет уже занимался над огородом, где расхаживали вороны, периодически каркая и клюя что-то под ногами. Зябко поежившись, я сбегала в туалет, и быстро побежала обратно.