Невиновный клиент (ЛП) - Пратт Скотт. Страница 17

— Нет.

— Когда процесс закончится, мы должны отправиться на Каймановы острова или куда-нибудь в другое место. Где ты хотел бы побывать. Перестань быть такой занудой.

— Может, подумаем о том, что мы будем делать с деньгами сегодня вечером?

— Я очень хорошо знаю, как мы поступим с ними. Мы будем спать с деньгами. Я не спущу с них глаз до завтрашнего утра, пока не положу их в нашу банковскую ячейку. Потом подумаю над тем, что такое можно с ними сделать. Расскажи мне о девушке. Какая она?

— Она ... славная, — сказала я. — Она кажется, по правде говоря, милым ребенком.

— Она такая же милая как я?

— Даже близко нет.

— Хороший ответ.

Она протянула пустой бокал, и я наполнил его. Потом она подняла его:

— Ура, красивым девушкам и их богатым друзьям.

— Ура, — ответил я и сделал большой глоток шампанского.

— Когда будет предъявлено обвинение?

— В понедельник. В девять часов в Джонсборо. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Вечер прекрасен. Я при свечах сижу на веранде с видом на воду, и рядом со мной находится красивая и немного пьяная женщина. Я только что за один день заработал денег больше, чем другие зарабатывают за пять лет. Нарушение закона и убийства не кажутся мне подходящими темами для беседы.

— Ты прав, — Кэролайн встала из-за стола и протянула руку. — Пойдем со мной.

Она повела меня в спальню.

— Тяжелая, — сказала она, кивнув на сумку в руке. — Приятная тяжесть.

После того, как мы вошли в комнату, она бросила сумку с деньгами в угол, толкнула меня на кровать и начала расстегивать блузку. Кэролайн — единственная женщина, с которой я спал. Мы были вместе так долго, что она точно знала, на какие кнопки нажимать.

И в течение следующего часа, она делала именно то, что нужно.

27 апреля

18:00

Агент Ландерс пробегал по пять километров в день, по крайней мере, пять дней в неделю. Он поддерживал форму, а кроме того, это помогало от последствий похмелья. На следующий день после ареста девушки, он делал пробежку по авеню Уотога в Джонсон-Сити, размышляя над тем, что он предпочел бы заняться сексом с малышкой, вместо того, чтобы арестовать ее. Мужик, она была горяча.

Кроме того, она была достаточно умна, чтобы не раскрывать рот. После того, как Ландерс арестовал ее, он провел с ней целый час в комнате для допросов. Единственное, что она сказала, что хочет поговорить с адвокатом. За пару дней до ареста Дикон Бейкер, окружной прокурор, вызвал Ландерса к себе в офис. Бейкер был жирным и тупым, разыгрывающим благочестие лицемером, но каким-то образом ему удалось добиться избрания на пост, так что теперь он командовал парадом. Он сообщил Ландерсу, что на него оказывают давление с целью, чтобы арест был произведен. Сын жертвы являлся заместителем шерифа и капелланом в другом округе и звонил по три раза на день. Кроме того, у покойного имелась кузина, которая жила в округе Картер и являлась активисткой Республиканской группы женщин, и также звонила каждый день.

— Подумаешь — сказал Ландерс Дикону, — пусть звонят.

У Ландерса не было особо много доказательств. В ночь, когда они провели облаву в «Мышином хвосте», они опросили сорок человек. Девять из них оказались сотрудниками, остальные — клиенты. Только один человек сказал, что видел Тестера. Ей оказалась стриптизерша по имени Джули Хейс. Она сообщила, что Тестер появился около девяти, просидел почти до полуночи, и сильно напился. Она призналась, что он цитировал Писание в одну минуту, а в другую уже получал приватный танец, и что он проявлял особый интерес к официантке по имени Энджел Кристиан. Хейс сказала, что около половины двенадцатого проповедник и Эрлин Барлоу беседовали около пяти минут, после чего тот вышел в переднюю дверь, а Барлоу и Энджел прошли через заднюю. В ту ночь ни Барлоу, ни Энджел больше не вернулись в клуб. Она также сообщила, что до дня убийства проповедника Барлоу водила корвет красного цвета, а на следующий день она уже была за рулем черного БМВ.

Никто из оставшихся в ресторане сотрудников не сказал ничего, что Ландерс смог бы использовать, поэтому он задал себе вопрос, а говорила ли Джули правду. Возможно, по какой-то причине она затаила злобу на Барлоу или на девушку, а может на обеих сразу. Однако Ландерс записал ее показания, и она их подписала, сказав, что готова давать показания.

Криминалисты нашли на рубашке Тестера несколько волосков, поэтому Ландерс взял показания с Хейс и на этом основании добился ордера на обыск дома Эрлин Барлоу на следующий день. Он также убедил судью подписать распоряжение о том, что Эрлин Барлоу и Энджел Кристиан должны были предоставить ему образцы своих волос для исследования. В доме Барлоу не обнаружили ничего, даже ни одного порно-видео. Однако Ландерс заставил фотографироваться девушку, так как у нее был жуткий синяк на лице.

Не было никаких следов красного корвета. Ландерс пробил имя Эрлин Барлоу по всем базам данным ТБР. Ни один корвет не был зарегистрирован на ее имя.

Через несколько дней ему позвонили из лаборатории. Два образца волос, обнаруженных на рубашке Тестера, принадлежали девушке. Это было самое серьезное доказательство, которое у них имелось, а насколько Ландерс мог судить, этого было недостаточно. Из лаборатории также сообщили, что в крови проповедника было обнаружено наркотическое вещество, которое используют при изнасилованиях, — Гамма-гидроксибутират (GHB), известное в народе как «земляк из Джоржии». Тот, кто убил его, до этого дал ему наркотик. Общеизвестно, что в любом стриптиз-баре, как правило, можно достать наркотики, но Ландерс не мог доказать, что препарат, обнаруженный в теле проповедника, был из «Мышиного хвоста».

Поэтому, когда Ландерс вошел в офис прокурора, он изложил состояние дела Дикону Бейкеру. Поведал о двух свидетелях: стриптизерше, которая могла иметь зуб, и портье в мотеле, который видел корвет, прибывший после Тестера около полуночи, и, возможно, видевший, как женщина поднималась по лестнице в его номер. Все остальные сотрудники клуба отрицали, что видели Тестера там, или, по крайней мере, сказали, что не заметили его. Но он определенно снял деньги в банкомате в баре вскоре после одиннадцати тридцати. Эрлин Барлоу солгала. Ландерс был уверен в этом, и остальные, вероятно, так же лгали. У него было совпадение ДНК с Кристиан, жуткий синяк на ее лице, сморщенный пенис, принадлежавший Тестеру (патологоанатом сказал, что он был отрезан после смерти). Не хватало только орудия убийства и автомобиля. Это все. Ах да, у них также был прекрасный образец жертвы. Проповедник в стриптиз-клубе. Присяжным это понравится.

— Позволь мне продолжить наблюдение за Эрлин Барлоу еще какое-то время,— предложил Ландерс. — Вдруг она совершит ошибку.

— Вот, как обстоят дела, Фил, — сказал Дикон. — Только между нами, ладно? Мне по барабану, что сын жертвы названивает и плевать на эту старую каргу из округа Картер. Так или иначе, мой секретарь общается с ними. Это не моя проблема. Однако, восемь лет назад, когда я баллотировался на пост окружного прокурора, мне пришлось конкурировать с действующим прокурором, и мне нужны были деньги, как толстому ребенку торт, и этот несчастный ублюдок, владелец «Мышиного хвоста», дал моему оппоненту пять тысяч наличными на его кампанию. А мне ни цента.

— И что?

— С тех пор у меня на него зуб. Ходили слухи, что Гас Барлоу промышляет наркотиками в клубе, но мы так и не смогли его поймать.

— Дикон, он же умер.

— Я знаю. Но его жена жива, не так ли?

— У нас нет никаких доказательств против нее.

Бейкер махнул рукой.

— Фил, ты же знаешь, как это бывает. У тебя имеются довольно сильные косвенные улики. Мы вынесем их на большое жюри присяжных, получим обвинительное заключение, и пойдем арестовывать девицу. Она, скорее всего, признается или начнет все сваливать на Барлоу. Если этого не произойдет, я подам прошение о смертной казни и этим плотно прижмем ее. Не беспокойтесь об этом. Иди, действуй дальше, потряси это дерево, и посмотри, что с него упадет. Черт возьми, в этом году будут проходить выборы. Если до августа я вытесню эту суку Барлоу из бизнеса, то это станет большим плюсом в глазах избирателей.