Екатерина. Цена слова (СИ) - Гром Александра. Страница 17

Промаявшись в поисках пропитания, Тени пришли к неутешительным выводам: никого пригодного для решения продовольственной проблемы на Асисе не оказалось. Идея пробиться в другие миры и попытать счастья там родилась как-то сама собой и выглядела вполне логичной. Но тут Теней и поджидал сюрприз номер два. Будучи в связке с носителями, они, несомненно, играли при перемещениях ведущую роль, без них этот процесс был невозможен в принципе. Сайри «всего лишь» умели видеть конечную цель. И без этого ма-а-альенького умения путешествия Теней напоминали блуждания в темноте наугад. Скорее всего, ийрис просто вымерли бы от голода, на что втайне уже надеялись подуставшие от террора соседей сайри, но помощь погибающей части населения Асиса пришла неожиданно и оттуда, откуда ее совсем не ждали. Жители двух параллельных миров, эльфы и мельвы, если я правильно расслышала название последней расы, помогли людям раскрыть свой магический потенциал. Этот всплеск энергии стал путеводной звездой для оголодавших Теней, и они хлынули на Землю. Что там творилось, рассказчики мне описывать не стали, но вряд ли что-то хорошее. «Благодетели» быстро смекнули, чем обернулся их широкий жест, и попробовали договориться с новоиспеченными магами, дабы совместными усилиями решить возникшую проблему, но потерпели провал. В итоге они просто истребили магов, или что-то вроде того. Такие крайние меры сдержали прорыв ийрис в мир людей, но некоторые Тени все же смогли запомнить если не весь путь, то хотя бы направление. Опытным путем они искали слабые места, так называемые точки прорыва, и ходили кушать на Землю. Возвращаясь, они делились энергией со своими соплеменниками, у которых не хватало сил или умения для путешествий. Картина выходила не очень радостная, впрочем, для ийрис не все было столь печально. Среди сайри нашлись те, кто поддерживал идею Теней о независимости. Вряд ли эта поддержка обуславливалась гуманизмом, если приспособить это слово к реалиям Асиса, или либеральными веяниями. Скорее всего, сайри, радевшие за самостоятельность соседей, были просто недовольны властью и хотели сменить существующий режим с одной целью — урвать кусочек пирога лично для себя. Помощь эти соратники ийрис оказывали небольшую, но и вреда от них добропорядочные сайри видели немного. Вот в таком шатком равновесии прошла третья эпоха Асиса.

В конце концов, сайри привыкли жить с врагами под боком и мелкими диверсантами в тылу, но тут снова «порадовала» Земля. Среди людей резко возросла численность носителей дара. Скачок был столь мощным, что мельвы, контролирующие этот вопрос — даже думать не хочу, как именно, — перестали справляться с миссией, торжественно спихнутой на них эльфами. Ийрис снова активизировались. Второе вторжение они планировали гораздо тщательнее. Тени привлекли на свою сторону помимо бунтарей-сайри кое-кого из людей и даже нашли понимание у мельвов. Магов с Земли запугивали страшными рассказами о том, какими жуткими последствиями обернется для них обнаружение выходцами с Ямеля, а среди самих мельвов нашлись те, кто, так же как и давно покойный чудак-ийрис, считал себя недооцененным и угнетенным. Ситуация накалялась и подошла к некой критической точке, но тут случилось еще одно чудо. Ради разнообразия его плюсы в большей степени касались сайри. В коллективном сознании ийрис опять наметились волнения. Оказалось, что две тысячи лет для них самый подходящий срок, чтобы начать понимать, как неправы были их предки и попробовать отыграть все назад. Из недр народной памяти извлекли воспоминания о книге и о завете великого реформатора. Этот завет давал вполне определенную надежду на то, что фолиант содержит рецепт обратной трансформации ийрис, ведь, как меня уверили, главное в системе пяти миров это равновесие. Если предоставляют шанс сделать шаг вперед, то должна оставаться возможность сделать шаг назад. В общем, недовольные второй волны умудрились передать все эти знания сайри. Гиганты, конечно, порадовались такой удаче и разработали план, как эту книгу добыть… его реализация заняла четверть века. Тени, ярые приверженцы текущего положения дел, не оценили идею собратьев и, поразмыслив, начали истреблять знающих слова. Досталось опять магам-людям, поскольку только они обладают этим даром. Наверное, под раздачу попал и мой отец. Я помню, что его гибель вызывала вопросы, но это может служить лишь косвенным и весьма слабым доказательством достоверности всей этой истории.

Весь доклад по книжному делу вместе с уточнениями о тонкостях магии я выслушала молча. Когда стало ясно, что добавлять к сказанному никто ничего не собирается, я заострила свое внимание на одном забавном моменте. Лис, говоря о предателях-мельвах, столь обильно наполнит свой голос негодующими интонациями, что это вызвало улыбку, но прерывать его монолог я не стала. Однако после не сдержалась и уточнила, в чем кроется причина такого отношения. Не населяют ли Ямель ангелы с крылышками, которым чужды всяческие пороки и страсти? Мои спутники долго молчали, а потом Баисар задал странный вопрос: «А вы сами какое впечатления о них составили?» Пальцем у виска я крутить не стала, но выразилась в духе «а я их видела?!». Ответом мне была тишина, ее нарушил смешок Джари, а дальше произошли два события одновременно: Лис убрал с моего лица пояс, а Баисар постучал в огромные ворота столицы.

Наше появление должно иметь бешеный успех у стражи, но по уставу веселиться на службе им не положено. Поэтому выражение на лицах троих светловолосых представителей местных органов охраны правопорядка каменное. Не знаю, насколько интересна их работа, но вряд ли они когда-нибудь видели зрелище, способное потягаться с той картиной, что представляет наша компания в данный момент. Чего только стоит наследный принц, несущий на руках странную девушку в странной одежде! Два его телохранителя имеют столь непрезентабельный вид, что больше напоминают жертв ограбления. Если в облике Баисара улыбку вызывает лишь кафтан, висящий на нем как на вешалке после раздачи рубашки и пояса страждущим в благотворительных целях, то Джари — ходячее посмешище. Рубаху друга мужчина обернул вокруг бедер до того небрежно, что рукава болтаются по бокам при каждом его шаге. В руках он грозно сжимает мои туфли: по одной в каждой руке. Возможно, Джари и способен превратить их в оружие, — они все же фирменные, с крепким супинатором, и набойки я на металлические сразу после покупки заменила, — но это все же изящные шпильки, и в его огромных ручищах смотрятся несуразно!

Поприветствовав высокую персону церемониальным поклоном, который так любит исполнять Баисар, бравые ребята, одетые в форменные темно-зеленые кафтаны, жестом просят нас остановиться. Они недолго что-то разглядывают на стене рядом с собой, на что-то там нажимают, а после опять же жестом предлагают продолжить движение. Пока мы друг за другом шагаем сквозь толщу крепостной стены, вокруг тусклым светом загораются камни, вмурованные в кладку. Наверное, это такой местный вариант сканирования. Меня немного напрягает то, что один из охранников хмурится, глядя куда-то за спину Лиса. И кто же ему не нравится? Джари или Баисар? Несмотря на такую странную реакцию, в город нас все же пропускают, склонившись напоследок перед наследником престола.

Хочется нарушить молчание, ставшее в тягость, но идея обратиться к Лису почему-то кажется неудачной. Извернувшись, я выглядываю из-за его плеча и смотрю на мужчин, плетущихся позади.

— До дворца долго идти?

Джари, промолчавший больше двух часов подряд, жаждет наверстать упущенное и хватается за первую же возможность:

— Обернись и сама увидишь. — Свои слова мужчина сопровождает кивком куда-то вперед, то есть мне за спину.

Ерзаю, принимая положение «как было», и поворачиваю голову в указанном направлении. Мой взгляд скользит все выше, выше и выше, следуя задумке проектировщиков Амберы. Жилые кварталы ступенями поднимаются ввысь, и венчает эту «лестницу» огромный дворец. Кольцо зелени парка или чего-то подобного отделяет от основной части города это монументальное строение, самые высокие башни которого немного скрыты легкой дымкой облаков. Полюбовавшись вдоволь на это неописуемо прекрасное белое здание с множеством высоких арочных окон и галерей, я возвращаюсь на грешную землю. Вернее, предвосхищая возвращение, осматриваю ее, в надежде обнаружить брусчатку или что-то столь же непроходимое. Уж очень хочется продолжить дальнейшее путешествие на чужих руках! Пусть это будут и не руки Лиса — вряд ли ему такое по статусу положено.