Матрос империи. Начало (СИ) - Четвертнов Александр. Страница 31

Вся суть, ведь, в деталях, а их я узнал предостаточно. Но ничего интересного, из того, что бы относилось ко мне, я больше не услышал.

На парах на следующий день меня ждало много нового и интересного. Я уже устал от всяких сюрпризов, когда уже пойдет рутина?

Началось все с Крылова. Был он нервный и весь какой-то дерганный.

- Туров! Ты не выполняешь своих обязанностей старшины! - начал он ко мне придираться, как только я вошел в аудиторию.

- Виноват, господин унтер-лейтенант! - я вытянулся по стойке смирно. - Только в чем, не соизволите ли объяснить?

- Ты охренел старшина? Я тебе объяснять должен? - зенки у него были злые презлые, а изо рта летела слюна.

Ситуация усугублялась тем, что он резко подошел ко мне, практически вплотную. Он же мне так мундир весь забрызгает, распылитель долбанный.

- Я знаю, это ты виноват, сволочь, - прошипел он мне в лицо, - ну ничего, я разберусь с тобой, коровий выродок.

Шипел он так тихо, что я не сомневался, доказать оскорбления не получится, а записывающие устройства на территории академии были запрещены. Подстраховался, мудак.

Я сделал шаг назад и показательно отряхнул китель. Ох и взбесило же его это.

- Наряд вне очереди, старшина! - Завизжал он.

- Назовите причину, господин унтер-лейтенант. - ровно ответил ему я. И он должен был объяснить, просто так наряды не назначают.

- За что, да за неисполнение обязанностей, из-за тебя те двое студентов получили неуд по крайнему срезу! - он указал на двоих матросов, которые сами были шокированы этой новостью.

- Ты, как унтер-офицер, должен помогать обер-офицерам в подготовке рядового состава, и из-за твоего злостного пренебрежения своими обязанностями, они не справились с заданием. - взгляд его был злорадным и торжествующим.

Вот же падла, из пальца высосал причину. Ничего, я теперь из принципа до капитана дослужусь, и потом ему все припомню.

- Так точно, господин унтер-лейтенант, разрешите идти? - я снова вытянулся по стойке смирно.

- Свободен!

Всю оставшуюся пару он зло пыхтел всякий раз, когда его взгляд натыкался на меня, а когда, под конец пары, кто-то постучался в дверь, он аж подпрыгнул на месте.

- Не знаешь, что случилось с цыпленком? - Спросил на обеде у Сарая татарин, когда мы расположились, ради разнообразия в офицерской столовой, да и холодно на улице становилось, что-то.

- Без понятия, - покачал головой Ярик, и кивнул на меня. - У него спроси, точно осведомлен.

- А что сразу я? - моему возмущению предел, конечно, был, но я его еще не достигнул. - Я с ним на брудершафт не пил.

- Однако он тебя выделяет больше всех на наших занятиях, - ехидно улыбнулся Слава, - а сегодня он подошел так близко, что интимом запахло.

- Ты про слюни?

- Ага.

- Китель сегодня в стирку кину, распылитель блин.

- Так, чего он от тебя хотел? - поинтересовался Гадел.

- Оскорблял, обвинял, провоцировал.

- Слушай, а где ты ему дорогу перешел? - Ярик нагнулся ко мне поближе. - Это жжж неспроста! - поднял он палец вверх.

- Если бы я знал. А где девчонки? - перевел я разговор на другую тему, надоело обсуждать Крылова.

- Готовятся к розыгрышу лотереи. - поморщился Сарай, - решили, что татарин купил мало билетов, теперь ушли в самоволку за добавкой.

- В смысле? - удивился я.

- В прямом! - было видно, что Ярик не одобряет такого поведения. - С пар в город свалили, на базе уже все раскупили, вот они и рванули.

- Они совсем обалдели? - я не даже слов нормальных не находил. - Это же выговор, наряды, даже разжаловать могут, обратно в матросы.

Девушки как раз дослужились до капралов, прилагая огромные усилия в учебе, и поставили все на карту. Не понимаю.

- Что тебе Лена сказала? - Сарай повернулся к татарину.

- Миллиарды на кону, а мы, дубины, только о войнушках думаем.

- Вот видишь, - Слава посмотрел на меня, - о будущем беспокоятся.

Да, удивили меня девчата. Даже и не знаю, как реагировать на такую глупость.

После пар я поехал на стрельбище к Василию Лавровичу. Волков без лишних раскачиваний, как обычно, приставил меня сразу к делу. Он вообще не особо разговорчивый, только по сути все, как целиться, как стрелять, как бежать, как позицию занимать. Ни каких тебе: как дела, и прочего. Мне Гадел его очень напоминает по манере общения.

Сегодня я снова покорял контактный полигон. И снова покорение не удалось, в нормативы не уложился.

- Старшина, смотри на меня. - капитан-лейтенант взял у меня винтовку и пошел вперед. - Входить надо вот так, мягко, вот с таким подшагом. Видишь, как я ставлю стопу?

- Да.

- И вот так я без усилий, естественно поворачиваюсь, когда совершаю следующий шаг. - он показал мне движение, и тут же зашел в комнату.

И как-то быстро у него получилось среагировать на всех противников, очень быстро.

- Я не ломлюсь как ты лосем, и не кручусь по сторонам в каких-то странных выпадах, не тыкаю винтовкой куда попало. - продолжил объяснять Волков, - а просто продолжаю движение, и мне остается только вовремя опознать противника вижу, или нет. Понимаешь?

- Вроде бы да.

- Пробуй. - он подошел к очередной двери и пропустил меня туда.

- Нет, не годится. - сказал он, когда я в десятый раз не смог повторить за ним.

- Может мне ускориться за счет внутренней силы?

- В бою побеждает тот, кто без всякой силы все делает быстро. - сказал он, и, видя, что я не догнал, пояснил. - Нарабатывай базу, а потом ускоришься еще больше, нарабатывай силу, усилишься больше.

Я кивнул ему. И потекли минуты моей тренировки в правильном перемещении. Один раз, даже, почти получилось. Но все равно не то. Закончив упражняться, я подошел к Василию Лавровичу, чувствовал я себя как-то не очень уютно, тренировка мне явно не пошла на пользу, меня раздражало, что ничего не получается.

Волков стоял в коридоре с закрытыми глазами и к чему-то прислушивался. Здрасте, я тут тренируюсь, а он даже не смотрит на меня, что тут слушать, кроме нас в этом секторе никого нет...

- Ложись!

Он юркнул в открытую дверь слева от себя, при этом успев зацепить и увлечь меня за собой.

Не зря меня Воислав по полу катал, натаскивая в нижней акробатике - правильно падать я научился, поэтому воткнулся в пол не головой, а мягко вошел в перекат и распластался на бетонке.

- Лежи, и давай сюда винтовку. Пули еще есть? - рядом лежал Василий и тянулся к моему оружию.

- Один магазин, полный. - ответил я, отдавая ему винтовку. - Что происходит?

- Мы под обстрелом, слушай.

Сначала я увидел - мелкие облачка силикатной пыли вылетали из кирпичной кладки. А потом услышал - как будто шилом картон протыкают, еле различимые звуки.

Пока я осматривался и прислушивался, капитан-лейтенант сменил позицию, на корточках разместившись под оконным проемом, и закрыл глаза. Минуту он чего-то выжидал, а потом резко встал, как в тире, и открыл огонь через оконный проем. Он выстрелил раз двадцать, а в воздухе, перед ним замерла россыпь мелких миллиметровых дробинок, почти незаметных глазу - явно остановил их своей силой.

- Ушел. - сказал Волков, резко опустив винтовку, и открывая карман, в который залетели дробинки. - Отнесу на экспертизу, пусть попробуют его найти.

- Кто стрелял, Василий Лаврович? Зачем? - я не понимал, что за ерунда снова происходит.

- Вот его и надо найти. - Волков обернулся ко мне, - шутник какой-то, из миллиметрового дискового карабина по нам работал, пуль там много, полтысячи, но я его спугнул.

- Как? Вы попали в него? - что удивительно, я не истерил, даже мандража не было.

- Вычислил его позицию, и нет, не попал. - Василий сел на пол, опершись спиной о стену. - Он был в пятистах метрах от нас, вон на том холме. Хороший обзор, мы, как на ладони, да и солнце в закате за его спиной. Грамотный шутничок, выжидал, когда тренировка подойдет к концу, что бы у тебя выстрелов не осталось.