Небо на память (СИ) - Снегирева Ирина \"Ири.С\". Страница 79

Мы общались в весьма непривычном для меня формате. И всё же это чем-то отдалённо напоминало наши первые дни знакомства на корабле. С небольшой разницей. Между нами тогда не было связи. А ещё у меня так же не было детей от одного очень самоуверенного оборотня. И как бы я сейчас не распалялась, но одно понимала точно. Сердце всё ещё любит шеатара, а потому кровит. Ещё месяц назад я попыталась забыться в руках Ромки, но видно, не судьба. Оборотень незримой тенью вечно будет стоять у меня за спиной. И, похоже, все мои попытки внушить себе отпустить Холгера, не увенчались успехом. Да какое там! Арсений и Есения при мне, а значит, память об их отце не сотрёшь ни одним мужчиной.

Только ведь у него есть невеста. А в сказки я уже давно не верю.

Внезапно я поняла, что не могу больше так. Не могу его видеть и не касаться! Не целовать эти порочные губы, дарившие мне море наслаждения. И сердце снова болезненно сжалось. Ах, если бы курила, то непременно сейчас уселась с сигаретой, окутала себя дымом, чтобы отстраниться от мужчин. Но я не курю и не собираюсь. А вот Краснов, как посмотрю, уже два раза провёл рукой по карману. Это могло обозначать что угодно. В том числе и то, что после принятой совсем небольшой дозы алкоголя Ромке захотелось подымить.

И новая проблема назрела. Как поступить, если мой спутник выйдет хотя бы на несколько минут? Поддерживать разговор?

Мужчины разговаривали, а меня корёжило от собственных мыслей и переживаний. Воспоминания о времени, проведённом на Россе, накатывали волнами. И выбраться было всё сложнее. Как и делать вид, что мне интересно. Куда там! Похоже, моё сердце тоже имеет собственный зов. И предназначен он исключительно шеатару. Тому, кто вот-вот женится. Как же хотелось блеснуть осведомлённостью на счёт его помолвки. Или хотя бы просто поинтересоваться, где сейчас его невеста. Но нет, я не позволю себя заподозрить в ревности или чём-то подобном.

— Послушайте, у меня к вам предложение. Мы завтра собираемся осмотреть музейную экспозицию императорского дворца. Может быть, вы с нами? — предложил Хол, обращаясь к нам с Ромкой. — Всё-таки комментарии от местных жителей куда интереснее заученных фраз экскурсовода.

— Неплохая идея, — подхватил Краснов.

А я была готова стукнуть его за это! Или наступить каблуком на ногу. Но это было бы слишком заметно. У оборотней хороший слух, поймут, если я буду двигать туфлями под столом.

— Юль, ты как?

— Отличная идея! — подхватила я, посмотрев сначала на гостей, а после многозначительно на Романа. Хотела было произнести: «Но если меня не будет, не огорчайся. Сам понимаешь». Однако промолчала, вновь не желая открывать своей тайны о детях.

— Значит, решено! — включился в наш разговор Май, — завтра ждём вас у гостиницы и все вместе отправляемся на экскурсию! Потом прогулка по реке на катере.

— Отлично! — подхватил Богарт и махнул рукой официанту. Похоже, он собрался заказывать что-то ещё. А вот я сейчас лучше бы отправилась домой.

— Ты как? Действительно сможешь? — тихо произнёс Краснов, приблизив ко мне лицо, — точно?

— Посмотрим, — пространно ответила я, бросив взгляд на шеатаров. И предупреждая следующие слова Ромки, пояснила, — завтра с утра уточню. Хорошо?

В этот момент раздалась медленная композиция. И я захотела улизнуть, чтобы снова удалиться в туалетную комнату. Всё-таки выдержать напор из пронизывающих насквозь взглядов Холгера очень непросто. Только в мои планы вторгся Ромка.

— Юль, — произнёс Краснов, протягивая мне свою руку. — Потанцуем?

— С удовольствием, — отозвалась я, бросив салфетку на стол.

Мы кружились, о чём-то перешёптывались. Не знаю, что в этот момент чувствовал Ромка. Но кажется, происходящее его вполне устраивало. А мне так было не совсем уютно. С одной стороны удалось сбежать из-за стола. С другой, буравящий взгляд я чувствовала на протяжении всей песни. И кому он принадлежал, сомнений не было.

— Как тебе мои знакомые? — поинтересовался Краснов, придерживая меня за талию.

— Ничего так, — пространно ответила я. — А где вы познакомились? Или это нельзя разглашать?

— На Дельране, — ответил мой собеседник. — Знаешь о нём?

— Читала. — Я была удивлена, ведь до этого момента считала, что Роман, как и мой отец, стремился летать. Хотя кто знает, какими перспективами завлекла эта работа Краснова. — Рудники, месторождения. Так?

— Угадала. Кстати, почему завтра у тебя может не получиться с экскурсией? Что-то с детьми? Кто-то из них заболел?

Руки Краснова, прижимавшие меня к себе, медленно поползли вверх. Но всё было в пределах нормы и приличий.

— Зубки режутся, — коротко ответила я и постаралась незаметно бросить взгляд в сторону шеатаров. И пусть вокруг было несколько шумно, и набежавшие посетители ресторана увеличили громкость своего общения. Но я по-прежнему не хотела, чтобы оборотни знали о детях. Вру, конечно, с одной стороны хотела. И чтобы Богарт рвал на голове волосы и бил себя в грудь оттого, что пропустил очень важный момент — появление собственных детей. Но с другой, меньше знает, лучше спит. А то мало ли что этот Май придумает.

Холгер Богарт

— Наследник, это ведь она? — поинтересовался Май, глядя на танцующие посередине зала пары.

Переливающийся свет ламп лился на них откуда-то с потолка, словно обволакивая и отсекая от сидящих за столиками посетителей. А облегающее фигуру алое платье Юлии злило шеатара. Потому что оно ей неимоверно шло, потому что Роман Краснов беззастенчиво прижимал девушку к себе, то и дело срывая с её губ лёгкие поцелуи. Раздражало! Холгер с трудом удерживал в себе зверя, наконец-то нашедшего свою пару. И в уме поневоле пронеслось несколько наиболее удачных, по мнению ирбиса способов устранения соперника. Самый простой из них это просто взять и откинуть Романа в сторону. Так чтобы летел со второго этажа, не забыв при этом сломать голову и всё что к ней прилагалось. Хол не агрессивный, нет. Просто оборотни не терпят, когда к их женщинам с таким рвением прикасается кто-то ещё.

Но конкретно сейчас снежный барс не имел на это право. Несмотря на то, что моё оно и на Сириусе моё.

— Она, — кивнул Хол, не сводя взгляда с Юлии. Что-то неуловимое изменилось в её фигуре, движениях. Казалось бы, прошёл всего лишь год… Почти год жизни. И без НЕЁ.

— Красивая, — одобрительно произнёс Май и покосился на Богарта. Всё правильно, о чужой возлюбленной лучше говорить нейтрально или заткнуться. Иначе чревато последствиями. Помощник точно знал, что наследник излишним всепрощением не страдает. В мире сильных подобное воспринималось только слабостью.

— Твоя задача увести Романа. Ты заметил его запах?

— Сигареты, — с пониманием отозвался Май. — Всё сделаю.

Музыка лилась со всех сторон, но не громко, а именно так, как надо. Хол старался прислушиваться, хотя разговоров сейчас доносилось немало. В какой-то момент по обрывкам фраз удалось понять, что речь идёт о завтрашнем дне. И что у Юли есть действительно проблема…

Дети? Он не ослышался?

Зубки режутся? Точно, дети…

Шеатара окатило волной понимания и недоумения одновременно. И кто отец? А главное, когда это произошло? И почему в отчёте, присланном ему, не было ни слова о беременности Юлии? Холгер не знал, когда, в каком возрасте у человеческих малышей прорезаются зубы. Однако он хорошо помнил, что при их встрече любимая была девственницей. И если даже условно взять то время, когда они не виделись, прибавить всего лишь несколько месяцев детской жизни…

Догадка была сродни молнии, пронзившей его среди поля во время дождя.

Он напрягся, чувствуя, как вздулись вены на висках, на шее и на руках, глубоко вздохнул, дабы не сорваться. И втянул удлинившиеся когти. Это хорошо, что их столик стоял в стороне от остальных. Не хотелось бы проявлять свою сущность при посторонних. Хотя судя по всему, оборотни на Земле не редкость. И даже охрана у Елагиных состояла из них.