Во всем виновата Маринка (СИ) - Бондаренко Ольга. Страница 7

Елена в тот день помылась, причесалась, оделась в чистую одежду.

-- А вдруг у Ирки есть прислуга, - сказала она. - Меня могут за Ирку принять, мы же близнецы. Представь, сестры дома не будет, уж я тогда все закоулки обыщу. Там, наверняка, есть деньги и драгоценности.

-- Правильно мыслишь, - поддакнул сожитель. - А малявку зачем с собой взяла? Ноет без конца, надоела. Чем бы заткнуть её.

Испуганная Люська без перерыва плакала в электричке, забившись в угол. На странную пару с ребенком уже начали обращать внимание другие пассажиры.

-- Ирка у нас добренькая, во-первых, увидит меня с ребенком и больше даст денег, - объяснила Елена. - Во-вторых, она тут же захочет Люську забрать у меня. Помнишь, сосед угрожал убить меня, если я продам ребенка. Так я родной сестричке девчонку оставлю, за денежки, разумеется. Соседям скажем, что с теткой теперь Люська. Потом всегда с Ирки можно будет вытрясти денег. Не будет давать, я скажу: тогда отдавай Люську.

-- Ух ты, какая умная, - подивился Андрей.

-- Ну, а потом и с сыном похожий спектакль сыграем, только еще лучше - хриплым пропитым голосом засмеялась Елена. - Так что в ближайшее время мы деньгами сорить будем. Богатый Тимка Васильев платить будет.

Дом Елены разыскали без труда. Красивая черноволосая женщина подозрительно посмотрела, но дорогу показала дорогу. Это была Марина. Её насторожила странная пара. Женщина быстро забежала домой, позвонила Ирине, та ответила, что поводов для волнения нет, это её сестра Елена с ребенком.

-- А странный мужик? Грязный такой! Он не в доме? - поинтересовалась Марина. - А то смотри, сопрет что-нибудь!

-- Какой мужик? - не поняла Ира. - Нет никакого мужика, Лена одна пришла, то есть только с дочкой. Такая хорошенькая девочка...

Марина почувствовала тревогу. Она выбежала на улицу, обнаружила, что мужик прячется в густых зарослях жимолости. Прихватив увесистую палку, Марина вышла через соседний деревянный дом и спряталась в зарослях акации, наблюдая за мужиком.

Андрей остался за воротами, опасаясь, что при виде его испитой физиономии им просто не откроют дверь. На всякий случай присел в кусты.

Ирина открыла дверь и сразу узнала в потрёпанной женщине свою сестру.

-- Лена? - с ужасом произнесла она. Лена! Это ты?

-- Да, я. Что, изменилась? - пропитым голосом ответила сестра.

За руку Елены цеплялась плачущая худенькая девчоночка.

Когда Ирина увидела это большеглазое создание, тоненькие ручки и ножки, что-то сжалось в сердце женщины. Она присела, взяла ребёнка на руки, прижала к себе, плачущая девочка сразу замолчала:

-- Правильно все Ленка придумала, - довольно констатировал в кустах Андрей в предвкушении большого количества хорошей водки. Он начал уже мечтать, как они возьмут две литровые бутыли, и ни какой-нибудь дешевой левой водки, а настоящей. Денег много будет теперь.

-- Заходи! - пригласила Ирина сестру.

Сама с девочкой на руках пошла в комнату. Быстро накрыв на стол, пригласила поесть. Малышка потянулась к хлебу, с аппетитом ела суп, схватила тонкой ручонкой кружок колбасы. Ира с жалостью следила за ребенком. "Господи, девочка голодает, - думала она. - Надо что-то делать, что-то предпринять!"

-- За встречу не нальёшь? - недовольно пробурчала Елена.

Ирина пристально посмотрела на сестру:

-- Ты пьёшь, Лена? Не надо. На кого ты стала похожа! Мама бы ужаснулась, увидев тебя...

-- А тебе какое дело, на кого похожа, живу, как хочу!

-- Ты всегда жила, как хотела. Ни с кем не считалась. Почему ты не пишешь родителям. Они же переживают. Папа весь седой стал.

Девочка опять потянулась за хлебом и колбасой. И Ирина неожиданно даже для себя сказала:

-- Лена! Леночка! Отдай мне её.

-- Кого? - не поняла сестра.

-- Девочку твою, кстати, как её зовут?

-- Люлька.

Так называл малышку старший братик. А Ира продолжила:

-- У нас нет детей. И не будет. По моей вине. Я не могу выносить ребёнка, у меня слабые мышцы матки, поэтому выкидыши. Уже было несколько. Мы чего уже только не пытались сделать, в какие клиники не обращались...

Молодая женщина ласково смотрела на ребёнка, который был так похож на обожаемую в детстве сестричку Леночку.

-- Отдай, Лен, мне девочку, зачем она тебе? Ей лучше у меня будет, и тебе свободнее. Ну хочешь, я денег тебе дам.

Ирина понимала: нельзя оставить девочку с пьющей сестрой. Погибнет ребенок. Обязательно надо забрать.

Поток самых неожиданных чувств захлестнул Елену. Но, как всегда, на первом месте была зависть к тому, что кому-то лучше, а особенно ей, вечно правильной Ирке. Той должно быть плохо, больно, и надо сделать ещё хуже, больнее.

-- Не отдам, - Елена почти кричала. - Мучайся без детей! Не нужны мне твои деньги. Ты всю жизнь была хорошая, а Бог-то тебя наказал! У тебя нет детей, и твой Тимка бросит тебя, рано ли, поздно ли! И вспомнит меня! Меня! Не тебя! Я, это я родила от него мальчика, я, не ты! Тимка узнает и от тебя уйдёт ко мне.

-- Остановись, что... что ты говоришь? - еле слышно прошептала Ирина.

Елена замолчала не потому, что пожалела сестру, это чувство ей было неведомо, просто высказанная в злом порыве мысль так понравилась ей, что она решила пока не брать, в самом деле, денег, не продавать Люську. Лучше отбить мужа у сестры. Тогда всё это, она окинула взглядом со вкусом обставленную гостиную, будет принадлежать ей, а Ирка пусть выметается. Тимка, наверняка, как все мужики, мечтает о сыне, а тут, на тебе, готовенький сынок. Рассмеявшись, женщина взяла вновь заплакавшую дочь и вышла из дома, совершенно забыв, что её ждёт за густыми кустами жимолости сожитель.

-- Лен, - крикнула Ира вслед, - Ты правду сказала про сына Тимофея?

-- Правду, правду, мучайся теперь, жди, что Тимка завтра тебя бросит, - ответила Елена. - Да заткнись ты, - крикнула она на ребенка.

Оглушенная известием о ребенке Тимофея, Ирина еще несколько минут сидела неподвижно, не обращая внимания на доносившийся с улицы шум. Потом вскочила: "Господи, Боже мой, ведь Лена унесла девочку. Вон как громко она плачет, заливается. Надо отобрать, дать денег, много денег, нельзя пьяной женщине отдавать малышку!". Ирина бросилась следом за сестрой...

Трезвый и поэтому очень злой Андрей вылез из кустов и хрипло произнёс, обращаясь к сожительнице:

-- Давай сюда.

-- Чего? - не поняла разозленная разговором с сестрой Елена и опустила на землю девочку.

-- Деньги!

-- Да подожди ты, обойдёшься. Не будет сегодня денег. Я отказалась!

-- Что? - Андрей даже не мог себе такого представить: отказаться от даровых денег.

У него горело всё нутро, надо было выпить, а дура Ленка не хотела отдавать деньги. Она, наверняка, взяла их и спрятала. Сама хочет, одна, выпить хорошей водочки, а ему, Андрею, ничего! Но Андрей не таков. Он свою долю получит. Негодяй подскочил к женщине, схватил закричавшего ребёнка, резко толкнул Елену. Та упала на твердую плитку тротуара, стукнулась виском, застыла, неловко повернув голову. Сожитель заорал:

-- Гони сюда деньги, а то пришибу это отродье! - Андрей пнул лежащую женщину.

Елена не пошевелилась. Ребёнок уже не плакал, а хрипел в руках орущего негодяя. Но у того была одна мысль: "Выпить, выпить, выпить!" Он со злобой бил ногами Елену:

-- Деньги, деньги давай!

Из-за поворота показалась легковая машина, остановилась напротив лежащей Елены. Из машины выскочил мужчина. Сожителю Елены такое совсем не понравилось.

-- Стоять! - заорал Андрей. - Не то я убью её.

Он поднял вверх за шиворот задыхающегося ребенка, всем видом показывая, что бросит его на землю изо всей силы. Сам же стал тихо отступать к кустам, надо бежать, как вдруг что-то с силой ударило его сзади по голове. В глазах потемнело. Он упал. Подоспевший на помощь сосед скрутил его.

Марина подхватила на руки плачущего ребёнка.

-- Тихо, моя маленькая, тихо. Злой дядька больше тебя не обидит. Тихо, моя хорошенькая. Тихо.