Иллюзия Выбора (СИ) - Павлова Александра Юрьевна. Страница 18

Анна выдавила из себя улыбку, качая головой и опуская взгляд.

— В чем дело, Анна? — остановился принц и взял ее за руку.

Они шли из библиотеки, где случайно столкнулись, и теперь юноша провожал ее в комнату.

— Все хорошо. Я просто очень устаю, и у меня нет времени ни на что, кроме учебы, — почти честно ответила девушка.

Почти.

Главной и первой причиной было то, что было стыдно — за свое поведение, за свое предательство и любовь к его брату. Все сильнее с каждым днем на Анну наваливалось понимание того, как она поступает со своим женихом. Но она не сделала ни шагу, чтобы это изменить. И не сделает. Потому что не сможет отказаться от Хасина.

Второй причиной был беловолосый демон. В ушах все время стояли его слова о том, как ему больно видеть ее рядом с принцем. Как тяжело ему смотреть на них и делать вид, что он рад и счастлив. И в какой-то степени он был рад и счастлив. Но глубоко внутри сгорал от злости, ревности и бессилия — Анна видела это под тщательно скрываемым спокойствием и отстраненностью. И она не желала мучить его еще больше, выставляя напоказ свои отношения с принцем.

И только третьей причиной была заваленность учебой. Завтра в Академию приезжают Стихийники, и последние несколько дней Анна готовилась к состязанию. Она на износ занималась с Хасином и Ринаром, которые учили ее владеть огнем. Множество заклинаний — укрепляющие, преобразовывающие, усиливающие и многие-многие другое. Часы медитации, когда она пыталась усилить связь со своей стихией, сделать ее подручной, а не вторичной.

— Как стихийник ты можешь вплетать свою силу во все абсолютно: в любое заклинание, в резерв, в атаку и защиту. И это должно стать рефлексом — обращаться к ней. Стихия — это дар, магия. Она — часть твоих сил, часть тебя. Не отдельная, а тесно сплетенная со всей тобой. Здесь в Академии не учат таким глубоким знаниям, но ты всегда сможешь вернуться к ним, когда будет возможность. Сейчас мы просто изучаем азы подобного мастерства владения огнем, — объяснял ей Ринар.

Как владеющий не одной стихией, он куда лучше Хасина мог показать ей истоки и начала ее дара. Демон же лишь устраивал ей практику, был весьма критичен и недоволен, заставляя ее пытаться снова и снова.

— И мы снова возвращаемся к тому, что тебе нужен стимул, — раздраженно говорил Хасин, с легкостью отбивая ее атаку огнем.

— Опять пригрозишь игнорированием? Прекратишь приходить по ночам? — язвительно и не менее раздраженно ответила девушка.

— Боюсь, что в этом я не смогу отказать себе, — усмехнулся Хасин, сверкнув красноречиво глазами, заставив ее вспыхнуть.

Они были одни на полигоне и могли немного расслабиться, позволяя себе чуть больше, чем магистр и его адептка. Но это тоже было своего рода уроком для Анны — демон учил ее лгать, продолжая их первый урок. И это была уже далеко не первая его практика.

Буквально на следующий день после того, как пообещал ей заняться ее эмоциями и контролем, он устроил ей первое испытание.

На утренней тренировке мечи сменились луками, а противники мишенями — несколько раз в неделю Бастард менял их уроки, расширяя их умения владеть оружием: менял его, технику или свои методы. Сегодня это были длинные эльфийские луки, высотой почти с рост Анны, с тугой тетивой и тяжелыми стрелами. Легкие, но очень неудобные для такой девушки, как она — невысокой. И если простой лук никогда не был помехой ее меткости, то эльфийский едва ложился в руки.

Все адепты выпустили по несколько стрел, пока Анна пыталась совладать с оружием, пыхтя и ворча под нос. Не уступала она только неуклюжему другу — Лео любое оружие оборачивал против себя даже в своих собственных руках: не счесть, сколько раз он ранил себя мечом или кинжалами. Вот и с луком не удалось сладить — ширнул себе в глаз, как только поднял.

— Зато целиться легче, — рассмеялась Хитана, пока полукровка растирал ушибленный глаз.

Анна боролась с луком, пока не подошел Хасин. Понаблюдал насмешливо за ее попытками пару минут, после чего, закатив глаза, встал позади нее. Тесно, впритык к ее телу, своим показывая как нужно встать: его грудь была прижата к ее спине, его бедра к ее пояснице, и нога к ноге. А руки легки поверх ее рук, практически обнимая ее. Он был очень близко. Так, что перехватило дыхание.

— Вот теперь начнем наш урок, — прошептал ей ухо Хасин, и в его голосе Анна услышала насмешку. — Твоя задача, сделать вид, что не происходит ничего сверхъестественного. Твое лицо должно быть спокойным и сосредоточенным, будто ты просто слушаешь указания. Иначе каждый сейчас прочтет на твоем лице смущение и неловкость, когда я начну говорить о том, что случилось сегодня ночью.

Невероятных усилий Анне стоило удерживать на лице маску, когда Хасин начал говорить — шептать своим грешным голосом, заставляя кожу на шее покрываться мурашками от того, каким горячим было его дыхание. Телом он показывал, как ей нужно стоять, двигать руками, натягивать тетиву, как ложить стрелу и целиться.

Всего пара мгновений, две минуты буквально, и демон отошел от нее к следующему ученику. Но до самого конца урока Анна не смогла расслабиться, потому что то и дело ловила на себе взгляды Хасина, когда он проверял ее реакцию и контроль.

Не расслабилась и потом, потому что его слова и напоминание яркими картинками стояли перед глазами еще целый день. Тело неоднозначно реагировало. Вчера она была слишком уставшей, чтобы анализировать и думать. Зато сейчас смаковала каждый момент, тысячу раз вспомнила случившееся до мельчайших деталей, раз за разом воспроизводя в памяти. Не единожды Хитана с Лео спрашивали, что с ней такое — от чего она взволнованна, взбудоражена и время от времени краснеет. И будь оборотень все еще оборотнем в полной мере, почуяла бы причину. Как чуяли те, у кого не отбило нюх: скольких горячих взглядов удостоилась Анна в коридорах замка, когда те или иные адепты чувствовали ее возбуждение. Впервые она заметила внимание к своей персоне, о котором так часто ей говорила подруга — она привлекает внимание. И в куда большей степени, чем замечала. Но нельзя было не заметить и проигнорировать то, как на нее смотрели в тот день. Анна была растеряна от того количества внимания, была смущена и чувствовала неловкость от каждого взгляда.

Вечером того же дня Анна в возмущении ждала Хасина у себя в комнате поздно вечером. Но он лишь смеялся над ней, когда она высказала ему все, что накипело за день.

— Неужели мои слова не давали тебе покоя? — протянул Хасин, выловив ее, когда она в очередной раз топала возле кровати, и усадив на колени, заглядывая ей в глаза.

— Не слова. То, что было, — опустив глаза, ответила Анна.

— Тебе понравилось? — прошептал хрипло юноша, наклонившись к ее ушку.

— Очень, — выдохнула принцесса, млея в его руках снова. — Разве это не понятно?

— Я тоже хочу это слышать, — усмехнулся Хасин.

Еще не единожды он испытывал ее, заставляя тем или иным способом держать себя в руках. Она училась прятать все: злость, радость, гнев, ярость, счастье и многое другое. Беловолосый демон с легкостью находил возможность и способы вывести ее из себя. Либо наоборот: ничего не чувствуя, она должна была показать что-то. И с каждым разом у Анны выходило все лучше.

— И какой же стимул ты выбрал на этот раз? — спокойно спросила Анна, всем своим видом показывая Хасину, что ее мало волнует его выбор.

Демон лишь довольно хмыкнул и кивнул, принимая ее игру и одобряя ее старания, которые она прикладывала сейчас.

— Узнаешь, когда придет время.

Но сейчас, будучи рядом с Кассианом, Анне казалось, что у нее на лице можно прочесть все ее лукавство и обман. И недоверчивый взгляд принца только подтверждал ее предположение. То ли все уроки Бастарда были напрасны, то ли дело было в женихе — слишком проницательным он был. Да и не хотела она его обманывать: и без того купалась во лжи.

— Ты не умеешь врать, — вслух подтвердил Кассиан, качая головой.

— Да, мне говорили, — кисло протянула принцесса под его тихий смешок.