Леди чародейка (СИ) - Герцен Кармаль. Страница 16

Помня рассказы кузнеца о беспределах и разбойничестве вне города, покидать его я не спешила. Но ожидание вестей от Хрусталинки далось нелегко, я маялась неизвестностью и переживала, что не смогу справиться с заданием Дайаны и обреку ее на вечное забвение. Я никак не могла этого допустить, и при мысли об осколках, прежде бывших ее телом, порывалась сейчас же направиться в путь на поиски кузнеца Гаркариса. И только понимание того, что своей напрасной гибелью я сделаю только хуже, меня останавливало. Хрустальное сердце Дайаны ни в коем случае не должно было попасть в чужие руки.

Прошло двое суток, мои запасы еды подходили к концу, а я так и не дождалась вестей. Терпение шло на убыль, я вздрагивала от каждого шороха и с надеждой смотрела в окно – вдруг это волшебная птица? Я надеялась, что она найдет мистера Морэ и передаст ему, что я жду его в городе-древе. Вместе с ним, хорошо знающем этот мир, найти Ари и добраться до кузнеца, который выкует из хрустального сердца клинок, будет куда проще.

Но с каждым часом мне становилось все тревожнее. И на четвертые сутки моего пребывания в Ордалоне, я наконец решилась выйти за пределы города. По словам Птичника, Хрусталинка сама найдет меня, но что, если я так и не дождусь от нее новостей, и потрачу слишком много времени на напрасное ожидание?

Страхи кузнеца могут быть сильно преувеличены – когда он в последний раз сам покидал город? – и вдобавок у меня уже было оружие. Я дала себе слово, что буду предельно осторожной, купила карту и еды в дорогу и наконец отправилась в путь.

Город-древо остался позади, и, оказавшись в одиночестве на бескрайнем пустыре, я тут же пожалела о своем решении – так хорошо бы сейчас вновь оказаться за спасительными стенами города! Вздохнула и запретила себе малодушные мысли – не в моих привычках пасовать перед трудностями.

Идти в новеньких ботиночках было куда комфортнее и легче. Правда, расстаться с нежно любимыми босоножками было выше моих сил, и вместо того, чтобы продать их, я положила их в сумку. А сейчас корила себя за глупость – лучше бы купила на них еще еды. Я ведь понятия не имела, насколько затянется мое путешествие.

Передо мной маячила еще одна весомая проблема – ночевка. Судя по карте, до ближайшей деревни до ночи добраться я не успею, а уже начало смеркаться. Я шла по холмистой местности среди высоких деревьев. Могла бы забраться на одно из них и переночевать там (подсмотрела в одном фильме), но у меня не было с собой веревки. Вздохнув, я приняла решение – идти всю ночь.

На черном бархате неба рассыпались звезды, а я все шла, прислушиваясь к каждому шороху и изо всех сил борясь со сном и усталостью. Хотелось лечь прямо на голую землю и проспать несколько часов. Но кто знает, какие опасности таили в себе эти места, которые в дневном свете казались такими живописными и невинными, а в ночном – загадочными и внушающими подспудную тревогу.

Наконец эта бесконечно длинная ночь закончилась – небо посветлело, встало робкое солнце. Рассвет словно вдохнул в меня новые силы – позабыв о том, что не спала уже больше суток, я с удвоенной энергией шла вперед. Еще больше меня воодушевило увиденное с высоты холма – недалеко от меня внизу раскинулась деревушка. Сверилась с картой – так и есть, Алслая. Спустившись на плоскую зеленую равнину, я поспешила туда, где меня ждал горячий чай и мягкая постель.

Когда я услышала за спиной незнакомый голос, то в первую секунду почувствовала досаду, что меня задерживают, и такой зримый образ уютной комнатушки рассеялся. Только потом пришла тревога – а вдруг это колдунья Ламьель нашла меня?

– Беатрис!

Я остановилась как вкопанная. Мое сердце тоже. Медленно обернулась и тревожно воззрилась на незнакомку, которая уверенным шагом направлялась ко мне. Она вполне могла оказаться колдуньей – а иначе как объяснить такую невероятную, неземную красоту?

Длинные, доходящие до бедер белые волосы незнакомки театрально развеивались на ветру, изумрудные глаза смотрели на меня со странным выражением – смеси облегчения и легкой насмешки, а короткое платье из белого меха открывало плечи и едва прикрывало ягодицы, выставляя на всеобщее обозрение длинные ноги совершенной формы. Рядом с такой девушкой любая другая покажется лишь серой мышкой.

– Я еле тебя нашла! – Голос у незнакомки был мелодичным и глубоким.

Я только хотела спросить, откуда она знает меня, как увидела на лебединой шее кожаный ошейник с изумрудами. Перевела взгляд на глаза, волосы, меховое платье…

– Ари?! – Моему изумлению не было предела.

Бывшая кошка меланхолично пожала плечами. Я смотрела на нее во все глаза, не слишком прилично приоткрыв рот.

– Ты – оборотень?

Ари сморщила изящный носик.

– Метаморф.

– Ясно, – глубокомысленно изрекла я.

На этом все мое красноречие себя исчерпало. А мысль, пришедшая следом, побила все рекорды абсурдности ситуации. Я вдруг подумала – а знает ли Алистер Морэ, какая умопомрачительная красавица живет в его доме? Видел ли ее истинный облик – точнее, один из них?

Поразительно, но кажется, я ревновала своего нанимателя к кошке. Ах, извините, метаморфу.

– Сердце у тебя? – с тревогой спросила Ари.

У меня внутри все обмерло. Бросило в жар – от стыда. Я думаю о каких-то несуществующих отношениях, когда Дайана пожертвовала своим телом, чтобы спасти отца и уничтожить колдунью. Я закусила губу, мысленно обозвав себя бесчувственной идиоткой, и поспешила успокоить кошку:

– У меня. Я даже знаю, кто может выковать из него клинок. – Я не слишком удивилась тому, что Ари знает о сердце – была уверена, что у них с Дайаной существует некая ментальная связь. – Тебе Хрусталинка сказала, где я?

– Что? – рассеянно спросила она, глядя на очертания деревушки. – Это, должно быть, птица? Сказочник сказал мне, что ты меня ищешь, что послала птицу за мной – кстати сказать, довольно умный ход. Ты быстро свыклась с обстановкой.

– Выбора не было, – пробормотала я. Вскинула голову. – Сказочник? Это тот самый, что умеет превращаться в ветер?

Ари кивнула.

– Пойдем, не будем терять времени. Нам нужно как можно скорее превратить сердце в клинок – на тот случай, если вездесущие слуги Ламьель нас обнаружат.

– Подожди, а как же Али… мистер Морэ?

– Я не могу его найти, – покаялась она. Казалось, такое признание далось ей нелегко – Ари явно была из тех, кто ненавидит проигрывать.

Я сняла с запястья его часы и протянула ей. В голове крутились тысячи мыслей, сотни вопросов, но куда важнее сейчас было найти Алистера.

При виде часов изумрудные глаза Ари возбужденно сверкнули. Она взяла их за цепочку, сжала в ладонях и закрыла глаза. Удивительное дело – на какой-то краткий миг, когда опускались и поднимались мои ресницы, я вдруг увидела светящуюся ауру, окружившую тело метаморфа. Но стоило мне только моргнуть, и она рассеялась, словно дымка.

– И что? – взволнованно спросила я и поняла, что мой тон сейчас один в один с тоном Ари, когда она спрашивала, не потеряла ли я сердце Дайаны.

Кошка-метаморф тяжело вздохнула. Когда она заговорила, голос ее звучал глухо, почти обреченно.

– Он в большой беде, Беатрис. Теперь я понимаю, почему не могла его найти. Он в Пустоте.

Я понятия не имела, о чем она говорит, но одно это слово внушало и тревогу, и ужас, и что-то еще – зыбкое, темное, как болотная вода.

– Ты… сможешь вызволить его оттуда? – напряженно спросила я.

Ари молчала, и я мрачнела все больше.

– Разумеется, я сделаю все возможное. А теперь идем. Хорошо бы попасть в Ильмарат до заката. Идти в Пустоту безоружными – смертельно опасно. И если я смогу выкарабкаться, то у тебя, уж прости за прямоту, нет ни единого шанса.

Я вздохнула, с тоской глядя на деревушку, но настаивать на отдыхе не стала – высплюсь, когда все закончится. Мы обогнули дома и направились по натоптанной тропинке к небольшому леску, виднеющемуся вдали.

– Короткий путь до Ильмарата, – объяснила Ари.

– А почему вместо него на карте озеро? – недоуменно спросила я.