Хороший день для настоящей свадьбы (ЛП) - Ле Карр Джорджия. Страница 43

Застонав, она доводит себя до оргазма, и я чувствую, как ее киска сжимается вокруг меня, теплый поток жидкости выплескивает из нее. Я хватаю ее за талию, пока она покачивается на мне. Она открывает глаза и смотрит на меня. Мы смотрим друг на друга, и она готова снова кончить, больше я не могу сдерживаться.

Я хватаю ее бедра и трахаю до потери сознания, яростно двигая бедрами. Через несколько секунд я нахожусь на грани освобождения, выкрикивая ее имя, двигаясь в ней. На мгновение закрываю глаза, но потом вспоминаю, насколько ощущал с ней единым целым, когда она смотрела мне в глаза, кончая, я хочу испытать то же самое.

Открываю глаза и смотрю на нее, жестко кончая, удовольствие переполняет меня и заставляет все равно произнести ее имя, несмотря на то, что я смотрю ей в глаза. Она выдерживает мой взгляд, когда член выскальзывает из нее, она наклоняется вперед и касается губами моих губ. Она углубляет поцелуй, целуя меня так, словно хочет проглотить, словно хочет полностью насытиться.

Я протягиваю руки и обнимаю ее, и она наклоняется ближе, пока мы исследуем рты друг друга своими языками.

Я знаю, что между нами что-то переменилось. Словами этого не выразить, но это настолько потрясающе, будто мы соединились на гораздо большем уровне, не только физическом. Солнце продолжает ласкать нас своими лучами, я ощущаю вес ее тела на себе, глухой ровный звук ее сердцебиения и запах травы подо мной... кажется почти нереальным.

Ощущение настолько странное и непохожее ни на что, что я не могу в него поверить. Потом я понимаю, что она заснула, лежа на мне. Мне следовало бы ее разбудить, чтобы вернуться в поместье, но мне не хочется тревожить ее, испортив этот редкий и драгоценный момент. Вместо этого я закрываю глаза и тоже позволяю себе подремать.

Я просыпаюсь, когда Синди нежно пытается меня разбудить, смеясь. Открываю глаза и тут же снова закрываю, солнце слепит. Поднимаю руку, прикрывая глаза от солнца, затем открываю один глаз и смотрю на нее. Она уже полностью одета и улыбается мне, глядя сверху вниз.

— Я только что проснулась. Уже много времени. Я подумала, что нам лучше вернуться к обеду, — говорит она.

Я приподнимаюсь на локте, остатки сна прошли.

— Или мы могли бы просто остаться здесь и съесть друг друга, — говорю я. И я не шучу.

Она смеется и встает с травы прежде, чем я успеваю схватить ее.

— Как бы заманчиво это ни звучало, я умираю с голоду.

Я неохотно начинаю застегивать рубашку. Встав, натягиваю боксерки и джинсы, застегиваю их.

— Ты хочешь пить?

Она кивает, и я веду ее к ручью. Опускаюсь на корточки, соединяю руки, зачерпываю воду и пью.

Она приподнимает бровь.

— Ты уверен, что эту воду можно пить?

— Если ты имеешь в виду, сдавали ли мы ее на анализы, то нет, скорее всего нет, — говорю я. — Но я пил ее всю свою жизнь и все еще жив.

Она смеется и копирует меня, набирая в ладони немного воды и выпивая. Улыбается.

— Вкусная.

Вода здесь всегда свежая и прохладная, даже в середине лета.

— Поехали обратно.

Я отвязываю лошадей, и после еще одной порции воды из ручья мы садимся на них и отправляемся в сторону дома. Я вижу, как Синди неловко ерзает в седле.

— Болит немного? — Спрашиваю я с улыбкой на губах.

— Думаю, ты очень хорошо знаешь ответ на свой вопрос, — смеется она в ответ.

— А что будет со всеми этими яблоками? — Потом интересуется Синди, когда мы проезжаем по саду.

— Слуги сделают яблочный сидр. Ты можешь его попробовать.

— С удовольствием, — смеется она. — Я хотела спросить бабушку, не захочет ли она прогуляться со мной после ланча.

Я широко улыбаюсь, довольный тем, что она похоже тоже привязалась к бабушке.

Синди

Ланч проходит на удивление спокойно и приятно, учитывая, что к нам — бабушке, Алексу и мне присоединилась Петра. Мы едим канапэ и лепешки в оранжерее, запивая соком из бузины домашнего приготовления, сок, который Петра купила сегодня утром на фермерском рынке. Если бы не тот факт, что она тоже вместе с нами пила этот сок, я бы подумала, что она его отравила. Она ведет себя очень приветливо, изъясняется исключительно по-английски, задает мне вопросы, которые не похожи на оскорбления, но в данный момент я достаточно хорошо знаю о ее настоящих намерениях. После ланча Алекс извиняется, сказав, что ему нужно сделать несколько важных звонков.

Я обращаюсь к бабушке, как только он выходит за дверь.

— Хотела вас спросить, не желаете прогуляться со мной?

Бабушка улыбается, но отрицательно при этом качает головой.

— Я бы с удовольствием, дорогая, но артрит сегодня разыгрался ни на шутку, думаю мне стоит прилечь после ланча.

— О, мне так жаль, — говорю я, стараясь не показать свою тревогу, надеясь, что ничего страшного с ней не произошло. — Могу я чем-нибудь помочь?

Она мило улыбается мне в ответ.

— Так мило с твоей стороны, но нет, дорогая. Валерия даст мне таблетку, и к ужину я буду полна сил.

— Я готова прогуляться с тобой, — предлагает Петра с сияющей улыбкой.

Вот дерьмо. Полчаса за обедом — это одно, но смогу ли я вынести ее общество больше? Я киваю, вежливо улыбаясь.

— О нет, не стоит. Я могу пройтись и одна. Уверена, что у тебя имеются планы, я не хочу быть для тебя обузой.

— Чепуха, — отвечает она. — У меня нет никаких планов, и прогулка кажется отличной идеей при таком ярком солнце. Я бы все это время просидела в гостиной читая, думаю, что свежий воздух пойдет мне на пользу.

Я не могу придумать ничего другого, чтобы как-то выйти из этой ситуации, не нагрубив ей, поэтому сдержано киваю.

— Было бы замечательно.

Петра хочет со мной прогуляться всего по двум причинам. Либо она поняла, что вела себя как «несносное отродье», и теперь пыталась наладить со мной отношения, либо, что более вероятно, она решила помучить меня еще больше. Если это так, то я подготовилась к разговору с ней.

Появляется Валерия, помогая бабушке выйти из оранжереи, и я на секунду задумываюсь, не вылезут ли в данный момент, как только бабушка покинула нас, когти Петры. Но этого не происходит. Она всего лишь мило мне улыбается.

— Ты готова прогуляться или сначала хочешь чашку чая или может еще чего-нибудь? — интересуется она.

— Готова прогуляться, если ты готова.

— Отлично. Прошу тебя, подождать меня здесь минутку, — говорит она, выходя из оранжереи, прежде чем я успеваю спросить, куда она направляется. Через несколько секунд начинаю сомневаться в ее желании, пройтись со мной. Типа кинуть меня здесь одну, как идиотку, заставив ждать, похоже она не особенно торопиться возвращаться. Если такой ее план, то шутка явно удалась, потому что несмотря на то, что я осталась одна в оранжереи, здесь очень приятно отдохнуть и провести время. Я достаю телефон и отправляю смс-ку Стар, Рэйвен и Розе.

Затем поднимаю глаза, как только появляется Петра. Она достает из-за спины бутылку вина и два бокала.

— Решила, что было бы неплохо выпить бокал-другой у фонтана возле конюшни.

Я утвердительно киваю, и мы покидаем оранжерею. Петра задает вопросы, как пулемет, о моей жизни в Лондоне, я сосредоточенно отвечаю, приоткрывая ей некоторые фрагменты своей жизни. Она ловит каждое мое слово, улыбается, кивая в ответ.

— Мне, на самом деле, нравится Лондон, — вдруг на одном дыхании произносит она.

— Ты должна как-нибудь навестить нас с Алексом, — говорю я, что обычно люди говорят в ответ.

— Возможно, так и поступлю, — соглашается она.

Мы оба знаем, что она этого не сделает, но она чертовски хорошо делает вид, что собирается.

Мы подходим к фонтану и садимся перед ним на скамейку. Петра открывает вино и наливает два бокала. Она протягивает мне один бокал, я выжидаю, пока она наполнит свой. Только когда она делает глоток, тогда я тоже делаю глоток из своего бокала. Вино освежающее, фруктовое.