Святочный сон (СИ) - Тартынская Ольга. Страница 57

- Соня, Соня, - бормотал он, - спаси меня. Я запутался, заблудился. Мне худо, Соня...

Неведомо, сколько времени князь просидел бы так, но в кабинет заглянул Дюваль и доложил по-французски:

- Госпожа Мартынова просит ее принять.

Горский удивился, но ответил:

- Проси.

Что привело госпожу Мартынову в его дом, князь не мог предположить. Разве что сообщить об отказе Сони. Да, верно, она подумала и решилась отказать...

Каково же было удивление князя, когда на пороге возникла сама Соня. Она вошла спокойная, неприступная.

- Соня, вы пришли... - только и вымолвил Юрий. Эзопка вскочил в радостном волнении.

Предупреждая всякие пылкие движения князя, Софья Васильевна присела на кушетке, у стены, подальше от молодого мужчины. Ему пришлось занять место за столом, чтобы видеть желанную гостью.

- Я должна сообщить вам, ваше сиятельство, что случай ввел вас в заблуждение.

"Вот оно!" - сердце князя больно отозвалось на слова любимой женщины.

- Случай, нелепость. Я вовсе не беременна. Теперь вы вольны отказаться от предложения, если сочтете его поспешным.

Выговорив эти слова, Соня замерла, опустив голову. Юрий молчал, переживая услышанное. Нет никакого принуждения! Лишь недоразумение, не более. Князю стало легче дышать. Соня тем временем теряла присутствие духа. Молчание Юрия она принимала как знак его согласия. Сейчас он принесет извинения, и ей придется уйти отсюда навсегда. Горский молчал, не находя слов.

- Что ж, - Соня поднялась с кушетки, - я считала своим долгом поставить вас в известность. Верно, моей мнимой беременности я обязана вашим предложением? Теперь все разъяснилось, и мне не следует более задерживаться здесь, это неприлично...

Силясь сдержать подступившие к горлу слезы, молодая женщина проследовала до двери.

- Соня! - услышала она за спиной и остановилась, взявшись за ручку двери.

Она почувствовала ласковое прикосновение рук к ее плечам и обернулась. Юрий стоял близко, так близко, что Соня едва не ткнулась носом в его обнаженную грудь. Она подняла глаза и увидела, что князь улыбается тепло и нежно. Он осторожно обнял девицу за плечи и привлек к себе. Целуя ее в висок, Горский прошептал:

- Я люблю тебя, Соня. Видит Бог, я не мыслю жизни без тебя. Выходи за меня, Соня.

Молодая женщина уже не скрывала слез. Она виновато улыбнулась и спрятала лицо на горячей груди князя. Ему казалось, что за окном уже благоухает весна и заливаются трелями соловьи. Пронзительное, трепетное, вовсе незнакомое ему чувство овладело всем существом молодого мужчины. Он держал в объятьях чужую жизнь и знал: так будет всегда. Это его Соня, его любовь, его счастье...

Соня почувствовала, что кто-то дергает ее за рукав. Насилу оторвавшись от любимого, она увидела рядом Эзопку. Негритенок протягивал ей бутылку вина, вынутую из-за драпировки, и лукаво улыбался...

Спустя месяц, на Масленицу, Марья Власьевна объезжала с визитами московские дома, где только и разговоров было, что о недавней свадьбе блестящего петербургского князя и немолодой московской девицы, родственницы Мартыновых. Поведав о подробностях венчания и своей роли посаженой матери, Марья Власьевна обычно завершала повествование словами:

- Сказывала, выдам замуж за два месяца, и - выдала! - и при этом она непременно ударяла кулаком по столу: верно, для пущей убедительности.