Второй шанс (ЛП) - Роман Тереза. Страница 10

— Так чего же он хотел? — спросила она, приподняв брови.

— Просто чтобы узнать, не хочу ли я как-нибудь наверстать упущенное.

Она усмехнулась.

— Хочешь знать, что я думаю?

— Конечно.

— Я говорю, действуй. Он действительно симпатичный.

Я нахмурилась.

— Он не приглашал меня на свидание.

Даже если бы и пригласил, я бы определенно сказала «нет». В моей жизни не было места для отношений. Средняя школа осталась в далеком прошлом. Возможно, в то время я и была в него влюблена, но с тех пор уже многое изменилось.

— Неважно. Что ты можешь о нем рассказать?

— Мы были друзьями, когда учились в средней школе, но потом он переехал, и мы потеряли связь. Я не видела его несколько лет, — замолчав, я подумала о том, какое это было странное совпадение. — Это так странно, что я столкнулся с ним именно здесь из всех возможных мест.

Мы крутили педали еще несколько минут, не разговаривая. Марла замедлила шаг и взглянула на меня.

— Ну как ты, держишься?

— Я? Я в порядке.

Она задавала мне один и тот же вопрос, по крайней мере, несколько раз в неделю, и каждый раз я давала ей один и тот же ответ.

— Ты не в порядке, — ответила она.

Я нахмурилась.

— Что ты хочешь этим сказать?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Просто ты выглядишь... потерянной.

— Потерянной?

Сперва эта характеристика показалась мне странной, но чем больше я об этом думала, тем больше понимала, что именно это слово больше всего подходит. Именно такими выглядели Лидия и Джейкоб большую часть времени. Я практически каждый день спрашивала их о самочувствии, и их ответы всегда были одинаковыми. Что они в порядке.

Я поверила им не больше, чем Марла поверила мне.

— Ты ж меня знаешь, — сказала она. — Я не из тех, кто приукрашивает.

Я вздохнула.

— Иногда мне кажется, что было бы легче справиться со всем этим, если бы наши с Райаном отношения были хоть чуточку лучшие.

— Ты это о чем?

— Я должна тосковать по своему покойному мужу, но правда в том, что большую часть времени я совершенно не тоскую о нем. Иногда я даже рада, что его больше нет. И я чувствую себя ужасным человеком из-за того, что в мою голову приходят такие мысли.

Вот, я сказала об этом. Непросто было произнести эти слова, это больше походило на вырезание загнившего аппендицита, который уже начал провоцировать заражение крови. Эти мысли грызли меня последние два месяца. Наряду с тем, что сказал мне Райан за день до смерти. Но это был разговор, которым я ни с кем не могла себя заставить поделиться. Иногда я едва могла смотреть на себя в зеркало. Но, несмотря на чувство вины, которое практически постоянно меня снедало, у меня не было выбора, кроме как держать себя в руках ради моих детей. Это была тонкая грань.

— Я так долго ждала, когда же ты, наконец, это скажешь, — Марла накрыла ладонью мою руку. — Тебе нужно перестать чувствовать себя ужасно за то, что ничто человеческое тебе не чуждо. Давай просто посмотрим правде в глаза. Райан был мудаком. Никто не будет винить тебя за то, что ты так себя чувствуешь.

Часть меня знала, что она права, но я не могла заглушить в голове голос, который шептал, что я ужасный человек и в том, что между мной и Райаном все пошло наперекосяк, на самом деле виновата я. На каком-то уровне подсознания я знала, что это не так, но было трудно выкинуть из головы то, что наговорил мне Райан за последние несколько лет.

— Мудак или нет, он отец моих детей. Я вижу, что они скучают по нему. И если бы они знали, о чем я думаю, они бы возненавидели меня за это.

— Им незачем знать твое отношение к их отцу. Я ненавижу Стива, но я никогда не скажу об этом своим детям.

— Это совсем другое дело. Стив же не умер.

— Ты не виновата в том, что Райан попал в автомобильную аварию.

— Но что, если виновата? Что, если он был так расстроен из-за нашей последней ссоры, что отвлекся и не справился с управлением?

По иронии судьбы, поссорились мы как раз из-за Марлы.

— Ты проводишь с ней слишком много времени, — сказал он мне всего за несколько часов до отъезда на работу.

— Она моя подруга, и ее дети дружат с нашими. В этом нет ничего плохого.

— Ты пытаешься вычеркнуть меня из своей жизни.

— Нет, это не так, — настаивала я.

— Если ты не хочешь, чтобы я был рядом, я просто уйду. Тебе бы именно этого хотелось, не так ли?

Он так громко кричал, что я боялась, что дети могут услышать. Они ненавидели, когда мы ссорились.

Я смотрела в сердитые глаза Райана, пытаясь держать себя в руках.

— Я не собираюсь с тобой спорить.

Я ушла, рассерженная и раздраженная, потому что Райан не в первый раз жаловался на то, что я провожу время с друзьями, а не с ним. У меня не хватило дерзости сказать ему, что я лучше проведу время с кем угодно, но только лишь бы не с ним. Он бы воспринял это не очень хорошо.

Вместо того чтобы отступить, Райан последовал за мной. Он еще не был готов перестать орать.

Я вздохнула, пытаясь выбросить из головы его слова и то, что тогда я говорила ему в ответ.

Марла строго посмотрела на меня.

— Не поступай так с собой. Ты не виновата в той аварии.

— Я должна была настоять, чтобы он перешел на дневную смену, — сказала я, хотя сомневалась, что от этого хоть что-то бы поменялось.

— А разве ты не говорила, что ему нравилось работать по ночам?

— Ему не нравилось работать в принципе. Будь его воля, у нас бы каждый день был отпуском.

— На какие деньги?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Я говорила ему это как минимум раз сто.

Не то, чтобы от этого была хоть какая-то польза. Райан жил в мире фантазий, где люди ездили отдыхать на дорогие курорты, когда им только вздумается, мужья и жены занимались сексом каждый день, дети всегда слушались своих родителей, и люди могли покупать все, что хотели. Реальность вызывала в нем недовольство и озлобленность и провоцировала еще больше наших ссор, что я уже и не припомню их все.

Я не раз просила Райана перестать работать по ночам. Недостаток сна усиливал его гнев настолько, что с ним невозможно было находиться рядом, но он отказывался. Он продолжал твердить, что за ночные смены больше платили, и по ночам приходилось иметь дело с более меньшим количеством людей, нежели днем. Но можно сказать, что мои попытки заставить его перейти на дневную смену были предприняты мной в лучшем случае в пол силы. Отчасти мне нравилось, что он работал в ночную смену, потому что это означало, что несколько дней в неделю кровать была в полном моем распоряжении. Мне нравилось просыпаться не от того, что он давил на меня своим утренним стояком, надеясь, что этого каким-то образом было достаточно, чтобы завести меня настолько, что я сорву с себя одежду и займусь с ним крышесносным страстным сексом. Для него не имело значения, проснулись ли дети, да даже если бы они стучались в нашу дверь — ему было все равно. «Они могут подождать», — шептал он мне на ухо. Бр-р!

— Это именно то, о чем я и говорю. Райан не всегда принимал верные решения. Это на его совести, так что не кори себя.

Я слабо улыбнулась Марле. Она пыталась помочь, но, к сожалению, помочь разобраться со всем, ей было не под силу. Я не хотела погрязнуть в чувстве вины и стыда, но нежелание чего-то не отменяло того, что я все же испытывала эти чувства.

Пятнадцать минут спустя мы закончили с велотренажерами и направились в тренажерный зал, чтобы немного поработать над мышцами рук, после чего отправились в раздевалку забрать наши вещи.

На обратном пути к машине Марлы она сказала:

— Я подумывала пригласить Линетт в пятницу. В эти выходные дети будут со мной, так что я подумала, что мы могли бы организовать девичьи посиделки с детьми у меня дома. Как ты на это смотришь?

Я давно не видела Линетт. Она посылала цветы после смерти Райана, и мы несколько раз переписывались. Она была такой же хорошей подругой, как и Марла, только виделась я с ней не настолько часто, потому что жила она далеко и работала от зари до зари. Ночь игр с детьми Марлы и Линетт — это будет весело для моих Джейкоба и Лидии, и если им чего-то и не хватало сейчас, так это веселья.