Лось 2 (СИ) - Федорочев Алексей. Страница 21

— У тебя коэффициенты неправильно стоят! — шепнул Жоппер, когда я в четвертый раз пересчитывал вроде бы правильный, но чисто физически невозможный результат задачи, — Поменяй знак у четверки.

— Разговорчики! — прикрикнул с кафедры недовольный Кудымов, но не выгнал ни меня, ни Димона, хотя легко мог. Все-таки неплохо быть другом самому противному преподу на потоке.

Поменяв плюс на минус, переписал ответ и, сдав листы, вышел в коридор, в остальных решениях сомнений у меня не было.

— Чего тебе? — неласково спросил у рыбовода, когда он почти следом покинул прохладный зал занятий.

— Дело есть! — важно прошептал он, оглядываясь по сторонам.

— И? — долгих разговоров с красавчиком я не планировал. Ну, помог с решением, и что? Я бы и без него в конце-концов нашел ошибку. А не нашел бы — так и без этой задачи легко наскребал на проходную "тройку" или даже "четверку", смотря сколько задачка весила в Максовых баллах.

— Давай в столовке сядем, заодно поедим? Мне перед зачетами кусок в горло не лезет, зато потом на жор пробивает.

Как ни странно, но такая маленькая слабость почти примирила меня с существованием Жоппера. Просто надо было видеть — насколько он пыжился постоянно, пытаясь не уронить свой несуществующий авторитет. Впрочем, я не прав, девчонки на его гордый неприступный вид велись только так, и в одиночестве он не оставался, являясь кумиром для большинства парней из нашей группы. Его игнорили только я, Алиса с волчицами и Соль с прихлебателями, остальные разве что в рот не заглядывали.

— Это правда, что ты капитан имперской безопасности? — прозвучал очень неожиданный вопрос, едва мы сели за стол с подносами полными еды.

— С чего вдруг такой интерес? — выдавил из себя, прокашлявшись.

— Тебе нельзя признаваться? — расстроился Жоппер.

— Да нет, можно. Да, я капитан в отставке. Доволен?

— В отставке?.. — чуть разочарованно протянул парень, но тут же исправился, — А корочки показать можешь?

Все еще недоумевая, развернул и выставил впереди себя ксиву. Все как положено — не выпуская из ладони. А попытку посмотреть и пощупать пресек жестко:

— Без рук!

Уважительно глянув на удостоверение и на меня, Жоппер, захлебываясь словами, стал излагать свою немудреную историю.

Парниша подрабатывал в эскорте, причем в самом худшем его варианте — не столько сопровождал, сколько спал с клиентками за деньги. В моих глазах — уже минус. И пусть деньги ему требовались на учебу и поддержание имиджа, потому как беден он был словно церковная мышь, меня его слезный рассказ не растрогал: проститутка — он завсегда проститутка, сколько его не называй красивым словом "эскорт". Здесь в универе он рассчитывал подцепить кого посимпатичнее и побогаче, а там уже навеки распрощаться с опостылевшей работой. Но на пути его честолюбивых планов встали сразу несколько внезапно обнаруженных преград: своих "куколок" агентство держало на коротком поводке, собирая на мальчиков совсем не детский компромат (мысленно перекрестился — будь я чуть менее брезгливым, мог бы точно также сейчас маяться). Второе — таких вот "небрезгливых", как они ни шифровались, все равно брали на заметку, и вход в высшие эшелоны им потом был заказан. То есть мальчик мог сколько угодно крутить романы, но жениться на привилегированной девочке ему бы не дали — за такими девочками обычно стоят их высокопоставленные мамочки, которым зять-проститутка нахуй не сдался. И третье — злоупотребляя не "клацем", а каким-то его аналогом, пацан уже в девятнадцать умудрился посадить весь организм на жесткий допинг — "пипетка не стояла без таблетки".

— Так пойми, иногда такие крокодилицы попадаются, что хоть вешайся, — зачем-то горячо он оправдывался передо мной, — Без "закидки" на таких не встанет! А они, как назло, обычно платят больше всех! Вот и приходилось…

Щазз заплачу!!! Два раза! Подсолю витаминный салат скупой мужской слезой! Хотел легких денег — получил. За столом я оставался только потому, что разговор у нас начался с моих капитанских корочек.

— Есть у меня одна постоянная подруга. Я даже одно время думал совсем с ней сойтись, тем более что к внешности ее почти привык. А потом оказалось, что она из ваших…

Лучась самодовольством, Жоппер излагал, как раскручивал неразборчивую бабенку на подарки, как она помогла ему пройти конкурс в универ, как обмолвилась обо мне, стоило ему вывести как-то разговор на тему сокурсников.

Я же между слов слышал другое: поток обмена информацией шел в обе стороны, и наверняка не равноценный. На самом деле — просто классика вербовки! И стучал Димон не по принуждению, а совершенно добровольно. Дятел-трудоголик! Ну и, болтать — не трахаться, а время беседы шло в общий оплаченный зачет. И все хорошо шло у этой парочки, к обоюдному удовольствию, но вот беда — щедрая нанимательница пропала. И Жоппер подозревал, что пропала нехорошо.

— Я тебе больше скажу — концы где-то здесь в универе спрятаны. Уж очень настойчиво она меня про некоторые моменты выспрашивала! — однако, рыбожоп не совсем безнадежен, и кое-что в их отношениях понимал.

— А от меня ты что теперь хочешь?

— Галка на самом деле классная была. Добрая. Щедрая, — это мы, между прочим, об агенте спецслужб говорим! — Я по ней даже скучаю.

— Ближе к делу! — поторопил я его.

— Поспрашивай у своих — все ли с ней в порядке? Ты не подумай, — вновь зачастил Жоппер, — мне ваши тайны не нужны! Но привык я к ней, понимаешь?! Волнуюсь!

— И как я, по-твоему, должен спрашивать? Была, ходила по борделям, выдавала себя за сотрудницу? Самому не смешно?

— Что сотрудница — это верняк! Точно такие же корочки как у тебя я как-то сам у нее видел! — а вот это уже интереснее, потому что в зависимости от звания удостоверения варьировались по цвету, То есть его бабенка была тоже капитаном. И не условным, как я, а видимо настоящим. А капитан имперской безопасности — это, между прочим, довольно высокое звание! — Мне она Галей представлялась, но я знаю, что зовут ее Горшавина Алина Григорьевна. Удостоверение у нее как-то выпало, а я успел поднять и прочитать.

— Ладно, попробую, — задумчиво согласился, чтобы только Жоппер отстал — пока даже тени идеи не было, как выяснить нужную ему информацию.

Стоило прийти домой, как все проблемы рыбожопа выветрились из головы — упавшая как снег на голову Вика потребовала полного внимания. Я надеялся на приготовленный ужин, а получил в нагрузку к зачетной неделе беготню по магазинам. Выяснилось, что у меня — о, ужас! — нет на кухне венчика (что это?!), лопатки для котлет и — о, майн гот! — прихваток!!! Чем ей не понравилось обгоревшее полотенце, используемое для этих целей — ума ни приложу, но надо, так надо! В ее воинственном состоянии проще было согласиться, чем выслушивать все заготовленные шпильки. А каким непостижимым образом три столь необходимые моей кухне хуйни трансформировались в семь (семь!!!) полных пакетов — вопрос не ко мне! Вишенкой на торте мне досталось высказывание:

— Самое необходимое купили — пока сойдет!

То есть эти семь пакетов — всего лишь самое необходимое?!! Мысль, что Масюня был не так уж и неправ, придерживаясь с Викой тактики "холодной войны", весь вечер давил в зародыше. И никогда еще не радовался так сильно протяжному гудку "стодесятки" под окнами.

— Так! Короче! Вот деньги на первое время! — припрыгивая на одной обутой ноге, стараясь одновременно попасть в рукав дубленки, протянул сестренке неразменянную пятихатку из конверта, хранимую в кармане на всякий случай, — Меня не теряй! Вернусь завтра или послезавтра. А может быть и позже!

— У Масика завелась девушка?! — ехидно протянула зараза, почти выжившая меня из моей собственной квартиры, помахивая лопаткой с еще не оторванным ценником.

— За "Масика" получишь в следующий раз в лоб! — ответил, натягивая второй ботинок.

— Ой-ой-ой! Страшно-то как! — продолжила она издеваться.