В постели с незнакомцем (СИ) - Лель Агата. Страница 20

Два своих положенных выходных Вера честно пыталась выкинуть из головы Назара. Старалась не вспоминать его пронзительный взгляд, тепло его ладоней на своей коже, старалась засунуть поглубже воспоминания о своих ощущениях, когда он находился рядом… Но каждый раз, касаясь пальцами затянувшейся ранки на подбородке, против воли вспоминала. Додумывала, фантазировала, испытывая мучительный стыд за свои мысли.

Женатые мужчины для неё табу! Но почему-то она так и не могла выбросить его из головы, стоило только вспомнить… хотя, как можно вспомнить того, кого и не забывала.

Вера поймала себя на мысли, что только и делала, что думала о нём, а та ночь в «Магнолии», когда он унизил её - вместо того чтобы оттолкнуть, наоборот ещё сильнее её к нему привязали. Даже его глаза, взгляд, который так сильно пугал её в начале, сейчас уже не казался такими зловещим.

Вера побеждённо признала, что испытывает к нему непонятную тягу, совладать с которой она, увы, пока была бессильна.

Наверное, это от того, что в её жизни давно не было мужчины – инстинкты требовали своего, выбрав объектом вожделения почему-то именно Туманова. Она грешным делом даже подумала, а не согласиться ли на свидание с Лёшкой, но сразу же отсекла эту нелепую мысль. Это глупо, и уж точно ничего не решит, а проблем как раз-таки наоборот прибавит. Она достаточно взрослая, чтобы идти на поводу у глупых инстинктов, она же не примитивное животное, в конце концов.

У ворот, орудуя огромной лопатой, чистила снег Анечка. Щёки её раскраснелись, из-под капюшона выбились рыжие пряди.

- Привет, Вер, ну и погодка, да?

- А ты почему сама? Мужчин в доме нет?

Аня пожала плечами и широко улыбнулась.

- Неа. А, и пофик, всё лучше, чем пельмени лепить с мамкой, - вонзила лопату в горку снега.

- И что, тут каждую зиму так? – кивнула на толстый слой белоснежного покрывала.

- Ага, бывает и хуже. Это в городе всё быстро тает, а тут дом в низине – на заднем дворе снег лежит чуть ли не до начала мая.

Перекинувшись ещё парой незначительных фраз, Вера протиснулась за ворота. Обернулась и едва не спросила, а где Назар, но вовремя себя остановила. Уж кому-кому, а горничной об её интересе знать точно не обязательно. Да и в конце концов, какая разница, где он?

Утопая по колено в снегу, пробиралась к величаво возвышающемуся дому. Старый фонтан практически скрылся под белоснежной шапкой, статуи грациозных дев у входа завистливо проводили её высеченными из камня глазами. Кажется, зима им уже осточертела, хотя ещё и не успела толком начаться.

Вера мазнула взглядом по окну на втором этаже левого крыла. Темно, занавески глухо зашторены. Интересно, он дома?

Поднимаясь по ступеням, заметила глубокие следы. Это точно не её и не Анечки – у той ножка кукольная, эти же были большими, с чётко выраженным «тракторным» рельефом. Углубления шли от входной двери, вниз по порожкам, и далее тянулись за угол правого крыла.

Совсем свежие, кто-то вышел из дома только что...

Чёрт дёрнул Веру развернуться и пойти по следу. Аккуратно ступая в вытоптанные ямки и как вор озираясь по сторонам, уверенно двигалась вперёд.

Куда она идёт, зачем? Даже если их оставил Назар, её это не касается! Да и вообще, это скорее всего кто-то другой… Хотя версия была откровенно притянута за уши – из мужчин в доме был только Туманов.

Что ему понадобилось за домом в такое раннее время, да ещё и в такую погоду?

Кровь шумела в ушах, сердце безудержно колотилось, отбивая чечётку внутри грудной клетки. Страшно, стыдно… но дико интересно.

Повернув за угол, Вера увидела заброшенный сад: разного размера облысевшие кустарники, наполовину разрушенная беседка, покрытая паутиной трещин старая теплица.

И тут она увидела его, вернее даже сначала услышала - глухие удары лопаты о мёрзлую землю. Грязные комья отлетали в сторону, покрывая снег черными ошметками. Это точно был Назар - в камуфляжной куртке и тяжёлых берцах он с силой вонзал в сугробы лопату, раскапывая глубокую яму. Волосы растрепались на ветру, застилая глаза упавшей челкой, бледная кожа щёк покрылась румянцем.

Он стоял полубоком и, казалось, совсем не замечал пристально наблюдающих за ним пары глаз.

Вдоль позвоночника пробежал неприятный озноб. Как-то это выглядело всё зловеще… Но то, что Вера увидела потом, на земле, за горой снега, повергло её в неописуемый шок - что-то длинное в чёрном полиэтиленовом пакете, плотно перемотанном скотчем.

Вера видела подобные пакеты сотню раз – точно такие же у них хранились в шкафчиках морга.

Зажав рот ладонью, издала безмолвный крик; попятились назад, наступив на всё ту же чёртову обглоданную собаками палку.

Запутавшись в собственных ногах, едва не упала, наделав непозволительно много шума. Удары лопаты прекратились, повисла мёртвая тишина. Сердце стучало так, что, казалось, вибрировала почва.

Не страх – ужас сковал по рукам и ногам. Там чей-то труп! Назар хоронит кого-то прямо за собственным домом!

Раздался хруст снега – он приближался.

Забыв об осторожности, повинуясь лишь инстинктам самосохранения, Вера что есть силы побежала обратно к дому.

Распахнула дверь, рванула вверх по ступенькам, спотыкаясь и едва не падая, вломилась в комнату Ларисы. Анжела вздрогнула и громко выругалась.

- Чуть инфаркт не стукнул! Чего долго так?

- Электричка… задержалась… - от быстрого бега лёгкие горели огнём, волосы прилипли к вспотевшей шее.  Удары колотящегося сердца заглушали посторонние звуки, и ей казалось, что с минуты на минуту здесь появится Туманов. Но в коридоре было тихо: ни хлопков дверей, ни торопливого топота ног.

- В общем, я побежала, звони, если что. До вечера, - Анжела повесила на плечо сумку и прошмыгнула в звенящую тишину коридора.

Вера молча кивнула и так и осталась стоять в центре комнаты, приводя дыхание в порядок.

Что это было? Что это, мать твою, было?? То, что она увидела, просто не могло происходить в реальности. Это не лихие девяностые и не второсортное кино о гангстерах – не мог же он вот так запросто закапывать труп на заднем дворе собственного дома! И чей труп? Это какое-то сумасшествие!

А может, ей вообще это всё показалось?

Может, у неё действительно едет крыша?

Скинув пуховик, рывком раскрыла сумку и вытряхнула содержимое на кресло. Среди горки косметики белел тюбик транквилизатора. Дрожащими пальцами изучила аннотацию на обороте:

Побочное действие - галлюцинации, спутанность сознания, подавление ЦНС...

Ну вот, всё верно – поплыл чердак! Вот что значит прописывать препараты самостоятельно.

Ей действительно было проще списать всё на помутнение рассудка, чем поверить собственным глазам. Увиденное было настолько ужасно, что мозг просто отказывался принимать такую действительность.

И тут же перед глазами появился его холодный взгляд – взгляд решительного человека, способного на многое.

Даже на хладнокровное убийство?

Нет, это уже чересчур! Это просто бред какой-то.

Вера не могла найти себе место: ходила из угла в угол по комнате, то и дело выглядывала в окно, то бралась за телефон, то убирала обратно в карман.

Может, стоит позвонить в полицию, и пусть они сами разбираются? Она видела этот чёртов мешок, перемотанный скотчем. Видела! Он лежал на снегу! Она не сумасшедшая!

Абсолютно всё было против Туманова: что он делал за домом? Зачем копал яму? Уж точно не цветы сажал! И он заметил её, шёл по следу, но почему-то потом передумал.

В коридоре что-то с оглушительным грохотом упало, и Вера вскрикнула от ужаса. Осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу: репродукция Ганса Мемлинга валялась на полу, осколки стекла засыпали ковровую дорожку.

Танцующий на обнаженных телах дьявол в пылающем огне... Сквозь сетку трещин демон с насмешкой взирал на Веру, а надпись на латыни заставила её зайтись в немом крике.

«In Infertum deest redemptio»

В аду искупления нет.

Вера захлопнула дверь и уставилась безумными глазами на Ларису. Что это, если не знак? Знак того, что она неминуемо будет кипеть в том котле.