В постели с незнакомцем (СИ) - Лель Агата. Страница 7

- И всё-таки я больше склонна верить слову медицины, - Вера задвинула ящик и обернулась на девчонку. - Аня, а… ты знаешь, что с ней произошло? Из-за чего Лариса впала в кому?

- Конечно знаю! – уверенно отчеканила горничная и чуть понизила тон: - Вернее, разные слухи ходят: вроде как говорят, что она неудачно упала на горнолыжном курорте и ударилась головой, но всем понятно, что это всё он. Назар. - Аня загадочно кивнула на дверь.

- Что ты имеешь в виду?

- Кокнуть он её хотел, вот что! Он же и женился на ней, дураку понятно, что только из-за денег, - прошептала Аня и с важным видом откинулась на спинку дивана.

Какие пикантные подробности. Вере стало невыносимо интересно послушать ещё что-нибудь о хозяине дома, но было как-то неудобно сплетничать в первый же рабочий день.

Но болтушка Аня сама уже вошла в раж.

- Короче, познакомились они в автомастерской несколько лет назад: у Ларисы Петровны колесо в дороге пробило, заехала в первый попавшийся захудалый сервис, там-то и работал тогда Назар. Она на него сразу запала - втюрилась как кошка, сразу же домой его к себе притащила. Отец жуть как зол на неё был, я мелкой маме часто после школы на кухне помогала и слышала, как Пётр Васильевич орал благим матом, чтобы она этого голодранца прогнала и начала думать головой, а не одним местом, - Аня снова захихикала. – Но Лариса Петровна упёртая жутко... была, взяла и замуж за Назара Ренатовича выскочила. С платьем, лимузином, всеми делами. Даже фамилию его взяла. Петра Васильевича чуть кондратий тогда не стукнул, ругались они день и ночь с папашей – когда он приезжал ругались, по телефону орали как потерпевшие. Потом Крестовский плюнул, сказал: живи как хочешь, не маленькая, но, мол, попомни моё слово - добром это не кончится, и уехал из Москвы. Вот тут-то и началось самое интересное…

Дверь тихо скрипнула, оборвав рассказ Ани на полуслове. Назар Ренатович молча вошёл в комнату.

Горничная изменилась в лице: резко вскочила и, одёрнув край форменного платья, спешно юркнула в коридор, оставив Веру и Туманова наедине.

 Вера сразу ощутила себя не в своей тарелке. А если он всё слышал? Господи, ну конечно он всё слышал! Не успела прийти, а уже кости хозяевам дома перемывает!

Чтобы чем-то занять руки, снова выдвинула ящик комода, перебирая только что сложенные полотенца.

Назар Ренатович, не произнося ни слова, прошёл мимо и остановился у припорошённого снежной крупой окна. Засунув руки в карманы брюк, долго и сосредоточенно смотрел вдаль, словно пересчитывая макушки мохнатых елей.

Вера искоса посматривала на мужа Ларисы, не понимая цели его визита. Не поздоровался, вошёл так, как будто здесь и нет никого вовсе. Напыщенный сноб, хотя, что греха таить, симпатичный. Высокий, статный, явно знающий цену себе и толк в дорогих костюмах.

Туманов медленно обернулся, и его пристальный взгляд словно наотмашь ударил. Хлёстко, пронзительно-ядовито. И снова в глубине подсознания всплыл давно похороненный образ из прошлого, с такими же ледяными серебристыми глазами…

- Вы Вера? – хриплый баритон взорвал тишину. Голос звучал мягко и вкрадчиво, словно поступь хищного зверя.

- Да, - коротко бросила она, решив, что тушеваться перед подобного рода контингентом уж точно не будет.

- Так вот, Вера, я попрошу вас впредь больше не опаздывать. Вам было сказано приехать пораньше?

- Да, но электричка…

- Никаких «но». Пожалуйста, будьте впредь более пунктуальной, - не говоря больше ни слова, Туманов вышел из комнаты.

Веру трясло от негодования! Да, её просили приехать немного пораньше, и она приехала, опоздав всего на чуть-чуть, как раз к началу рабочего дня, так какого чёрта он высказывает ей какие-то нарекания? Забурились в глубь леса, сюда даже транспорт толком не ходит!

Вера нервно запихнула в ящик всё ещё сжимаемую в ладонях стопку полотенец.

Она не любила таких мужчин: властных, холодных, с миллионами на счетах. Они ощущали себя властелинами мира, считая, что могут запросто диктовать свои правила и манипулировать людьми. Может, этот Назар и решил наточить о неё свои острые зубы, но увы, придётся ему их обломать о титановый каркас её характера. Она тоже не лыком шита и даст отпор любому, кто посмеет словно котёнка тыкать её в мелкие провинности.

Да кто он такой вообще, что он видел в этой жизни?

По правде говоря, в рассказ Ани ей верилось с трудом. Она сильно сомневалась, что человек, подобный Туманову, когда-то возился в машинном масле и латал пробитые колёса.

Черты его лица благородные: тонкий нос, высокие скулы, волевой подбородок, каждая черта несла в себе печать аристократизма. Сынок нефтяного магната – да, но точно не ребёнок улиц.

А ещё Вера заметила, что он ни разу не взглянул на свою жену. Даже мимоходом, словно её и не существовало вовсе. Любящий мужчина никогда не будет так себя вести. Может, в словах Ани всё-таки есть доля истины, и в сегодняшнем состоянии Ларисы виноват он? Жаль, что не удалось дослушать рассказ до конца. Вера решила, что при случае выцепит где-нибудь горничную и снова выведет ту на разговор. К счастью, Аню, похоже, мёдом не корми, дай только языком почесать.

Резкий порыв ветра с грохотом отворил деревянную форточку: тонкий тюль приподнялся, запуская в комнату морозную свежесть и россыпь ледяных кристалликов.

Сердце подпрыгнуло и пустилось вскачь: Вера громко выдохнула, приложив ладонь к груди. Испугалась какого-то ветра! По ней точно психушка плачет.

Встав на цыпочки, крепко закрыла створку, расправила складки на занавесках. Не хватало ещё, чтобы бедняжку просквозило - в таком состоянии любая инфекция может поставить точку на её бренном существовании. Может, это даже было бы лучшим исходом для бедной женщины... Вера не думала, что Лариса - такая в прошлом своевольная и строптивая, хотела бы жить вот так – питаться через трубочку и пускать слюни в воротник.

В любом случае, чему быть, того не миновать. Но пусть это произойдёт только не в её смену.

Вера обернулась на Ларису и буквально замерла на месте: она была готова поклясться, что голова женщины была повёрнута влево, в сторону окна. Сейчас же она лежала прямо и смотрела на неё – смотрела пристально, не мигая.

Показалось, или губы тронула едва уловимая улыбка?

Нет. Это бред. Этого не может быть!

Россыпь мурашек пробежала вдоль позвоночника, суставы сковало липким страхом. На ватных ногах Донская поспешила в ванную, открыла позолоченный кран, плеснув в лицо пригоршню ледяной воды.

Она вспомнила себя в прошлом, как её пугали вдруг очнувшиеся под капельницами пациенты реанимации. Как особо буйные наркоманы, ещё не отойдя от передозировки, вырывали с корнем катетеры из вен и бегали голышом по отделению, брызгая слюной, мочой и кровью. Но там, в больничных стенах, где боролись за жизнь людей, это было ожидаемо и как-то совершенно естественно, а здесь, в этом странном доме, любая мелочь казалась жуткой.

Совсем нервишки расшалились. Вера глубоко вдохнула и закрыла воду. Конечно показалось. Наверное, она так и лежала прямо, просто неожиданное появление Туманова попутало все карты.

Промокнув лицо мягким полотенцем, девушка вошла в комнату и тут ей уже стало по-настоящему страшно: голова Ларисы была повёрнута влево. Отсутствующий взгляд смотрел в пустоту, а по подборку тянулась тонкая ниточка слюны.

...вот он, склад. Хлипкий ржавый замок покачивался от порывов ледяного ветра. Едва разгибая окоченевшие пальцы, схватилась за промёрзший кусок железа и дёрнула что есть силы…

Не поддался. Дёрнула ещё и ещё, сопровождая действия гортанным рыком. Обернулась – никого. Но он точно где-то рядом.

- Ну давай же ты! Давай!

Удар. Ещё удар. Дверь протестующе крякнула и наконец открылась, в нос ударил запах отсыревшего дерева и лежалой картошки. Скрипя половицами, нырнула внутрь.

Слишком громко, он мог услышать. Дурында.

Сердце стучало где-то в горле, разбитые о мёрзлый снег колени нестерпимо жгло, но это такая мелочь по сравнению с тем, что было бы, если...