Несломленная (СИ) - Лель Агата. Страница 31

— Да не знает он ничего о ребёнке, — шмыгнув носом, сказала Тамара, теребя подол накрахмаленной ночной рубашки.

— Как не знает? А почему не сказала? — всплеснула руками Богатова.

— Я сама только вчера узнала. Хотела ему вечером на свидании после кино рассказать, думала, что он обрадуется, замуж позовёт… Дура!

— А он? Он-то что?

— А он, как мы из кинотеатра вышли, первый разговор завёл. Сказал, что завтра уезжает в Москву, и на этом наши отношения закончатся. Что ему было приятно проводить со мной время, что я милая девушка, но… он меня не любит, — закрыв лицо руками, Тамара снова заплакала. — Говорил, что это просто летний роман, ничего больше, и он не хочет, чтобы я строила какие-то иллюзии, ждала его. Сказал, что я заслуживаю парня лучше, чем он.

— И правильно сказал! Правильно! Конечно заслуживаешь лучшего, а он просто подлец! — глаза Аллы сверкали яростью. — Но я не поняла, почему ты так и не рассказала ему о беременности?

— Он меня не любит, Алла! Не любит! Я не нужна ему! После этих слов я просто убежала, даже не дослушав. Видеть его больше не хочу! — прокричала Тамара, то и дело утирая слезы.

— А может, всё-таки стоило рассказать… — тихо проговорила Зоя.

— Нет! Если не любит — пусть катится в свою Москву! Ни за что не стану унижаться!

— И это тоже верно! — поддержала подругу Алла, снова присаживаясь рядом. — Что теперь будешь делать? Ну… с… — она многозначительно кивнула на Томин живот.

— Я не знаю, — обречённо вздохнула девушка. — Но если мама просечёт — то точно прибьет!

— Ты же не думаешь… — испуганно начала Зоя.

— Не знаю… Мне всего семнадцать, делают ли… У меня подруга, Нина, в медицинском учится, может, спросить у неё… — все трое поняли, о чем речь и заметно поникли.

— Значит так, — ударила ладонями по коленям Алла, — эти мысли ты сразу брось. Ребенок ни в чём не виноват. Будем рожать!

— Ты с ума сошла? — ужаснулась Тамара. — Как рожать? Одной, в чужом городе? К матери в деревню я точно не поеду — заклюёт, лучше сразу в петлю! И позора не оберёшься, как соседям в глаза смотреть буду — уехала учиться и вернулась побитой собакой обратно, да ещё с пузом! Нет! Никогда! Лучше я аборт сделаю!

— Не надо никаких абортов. Мы нового папашку твоему ребёнку найдем, — заговорчески подмигнула Алла, заметно повеселев.

— Как это — нового? — округлила глаза Тома. — Кому я беременная сдалась?

— Так ему совсем не обязательно знать, что ты ребёнка ждёшь. Ой, Томка, всему тебя учить надо! Смотри: знакомишься с каким-нибудь симпатичным парнем, из политехнического, например, соблазняешь его, туда-сюда, он влюбляется в тебя без памяти, а потом доказывай, кто там отец. К моменту родов тебе уже восемнадцать исполнится, распишетесь без проблем. Сестра моя старшая, Ритка, так и сделала. Сейчас живут счастливо, и Коля ее ни сном ни духом.

— Всё у тебя так просто, Аллка, — вздохнула Тома.

— А что тут сложного? Тут, моя дорогая, выбирай сама — или матерью-одиночкой оставаться или найти хорошую партию для себя и отца ребенку.

— Но я Жору люблю…

— Забудь ты своего Жору уже! Он бросил тебя, просто воспользовался! Нет, если бы не ребенок, можно было бы немного пострадать, но у тебя нет на это времени. Беременность всего девять месяцев длится. Думай, Тамара. Я бы на твоём месте так и поступила.

— Ну вообще, Том, Алла дело говорит, — поддержала Пономарёву Зоя. — Лишать ребенка жизни нельзя, но и без отца растить очень тяжело. Меня мамка одна на ноги поднимала, знаю, о чём говорю.

— Вот видишь, даже Зойка «за». — Алла взяла ладони Тамары в свои: — О себе думай в первую очередь и о своём будущем.

— Ну, допустим, ты права, но где я так быстро парня найду? — немного помявшись, согласилась Тамара.

— Ой, тоже мне проблема! На танцы сходим, на тебя мальчишки внимания всегда обращают. Хотя… — озадаченно запнулась Алла.

— Что? — в один голос спросили девочки.

— Жора же твой как апельсин рыжий.

— И что? — удивлённо вскинула бровь Тамара. — При чём тут это?

— А при том! А если ребенок такой же рыжий родится, как потом быть? Нас четверо у матери и все черноволосые как один — в батю, он у меня цыганских кровей. Колька Риткин вот блондин белокожий, а сын у них родился чёрненький и смугленький, ну прям один в один папаша вылитый. Настоящий папаша, Рустам звать. Ритка с ним в Анапе на каникулах крутила — и вот, подарочек с югов привезла. Хорошо, что Колясик вовремя подвернулся. — Аллка хихикнула. — Ну тут к Ритке претензий у него не было — бати нашего гены значит, потому тёмненький, а против науки не попрешь… У тебя в роду рыжие есть?

— Нет.

— Жаль, — Алла закусила губу и задумалась.

— А может, Томку с Генкиным другом познакомить? Учится с ним на потоке один рыжий, вместе гуляли пару раз, — оживилась Зоя. — Серёжа зовут, как же его… Рыбин, что ли. А, нет, не Рыбин — Рыжов.

— Как ты сказала? Рыжов? — не поверив своим ушам, переспросила Тамара.

— Да, точно Рыжов. Мы ещё смеялись, как фамилия ему подходит. Том, ты чего побледнела? — забеспокоилась Зоя. — Токсикоз? — шёпотом добавила она.

— Наверное, — еле слышно прошептала девушка и потянулась за стаканом воды.

Этого просто не может быть. Нет, Тома знала, что у Жоры есть брат, но что он учится вместе с Генкой, парнем Зои…

— Значит решили! Ты, Зой, сбегай на вахту, позвони фарцовщику своему, пусть ищет рыжего, вечером устраиваете свиданку на четверых. Погуляете, поболтаете, а там, глядишь, всё сладится у них с Томкой. — Алла озорно улыбнулась. — Как прекрасно все складывается, ну просто идеально! Не переживай ты так, Томка, всё хорошо будет.

— … в итоге Гена нас с Серёжей тем вечером познакомил, ну и… сладилось. Теперь ты знаешь всё, — закончила длинный рассказ мать.

За окном уже наступила ночь, гостиничный номер освещал лишь маленький ночник, стоявший на прикроватной тумбочке. Я сидела на кровати, поджав ноги по-турецки, в молчаливом шоке переваривая услышанное.

Часть 37

За окном уже наступила ночь, гостиничный номер освещал лишь маленький ночник, стоявший на прикроватной тумбочке. Я сидела на кровати, поджав ноги по-турецки, переваривая услышанное.

— Выходит, ты просто цинично воспользовалась наивностью отца? Обманула его ради своей выгоды? Разве можно так играть человеческими судьбами?

— Я была молода, растеряна и напугана. Я не знала, как поступить, не знала, что будет со мной дальше. Когда я впервые увидела Серёжу, то поразилась, насколько они похожи с Жорой внешне, но такие разные внутри. Жора был властным, умел очаровывать и обладал невероятной мужской энергетикой, а Серёжа… он был мягким, очень добрым, заботливым. Я прониклась к нему симпатией и благодарностью за такое тёплое отношение, но… так и не смогла полюбить… Как ни старалась, всё было тщетно. В моем сердце прочно поселился другой человек, которому я была глубоко безразлична. Который предал меня, бросил! — в спокойном до этого тоне матери засквозили яростные нотки.

Почувствовав, что переходит грань, она ненадолго замолчала, приводя эмоции в порядок.

- Тем не менее я понимала, что жизнь на этом не закончилась, и нужно идти дальше, — уже спокойно продолжила мать. — Когда я рассказала Серёже о беременности, он буквально порхал от счастья, сразу же предложил расписаться. План Аллы сработал, — она невесело усмехнулась.

— И он ничего не заподозрил? Его совсем не смутило, что его дочь родилась якобы «недоношенной»?

— Нет. По крайней мере никак не дал мне это понять. Очень ждал твоего появления, купил кроватку, коляску, гладил пелёнки… Переживал, что беременность проходит тяжело. В отличии от него, его мать отнеслась ко мне с большой осторожностью. Её смущало, что у нас с Серёжей только начались отношения, и тут сразу, как снег на голову, новость о скором прибавлении… До самого твоего появления её терзали сомнения, и хоть она этого никогда не озвучивала, я постоянно это ощущала: по осторожным вопросам, косым взглядам. Она подозревала, что ребёнок не от Серёжи. Но когда ты родилась, она заметно выдохнула. Такая же солнечно-рыжая, как отец… И тут Алла была права, как в воду глядела.