Зеркальные миры. Хранители Эрохо (СИ) - Кузнецова Светлана. Страница 68

— У вас такое лицо, словно схватка с заговорщиками вам только предстоит, — услышал Амари. А он-то думал, что Керво на него не смотрит. — Или в грезах вам привиделся фамильный призрак?

— Что вы, герцог, как можно?..

— Тогда вас, похоже, мучает сердечная тоска. Полагаю, как обычно, по баронессе Милагрин?

«И как я мог забыть об Инари?!» — подумал Амари и удивленно вгляделся в герцога.

— Если вы ждете моего мнения по данному вопросу, то маркиза Юрран намного привлекательнее вашей бледной добродетели, — заметил тот. — Отвага красит не только мужчин, а в рэе Линэе еще и много внутреннего огня… Впрочем, это ваше дело, юноша. И только ваше.

— Я уже отдал свое сердце Инари баронессе Милагрин, — возразил Амари, — моей будущей короле… суженой, — поправился он, вспомнив, что по крови теперь имеет к царственной династии весьма посредственное отношение.

Керво покачал головой и заметил:

— Вам с этим жить, но разве она согласилась принять ваше предложение?

— Уверен, она согласится.

На это раз герцог тяжело вздохнул.

— Вы все никак не поймете истинную цену свободы, — он тряхнул головой, несколько черных прядей упали на лицо, и Керво смахнул их небрежным движением руки. — Амари, вы принц… даже если не по крови, то по титулу, а теперь еще и наследник рода. Вам совсем немного лет, в этом возрасте нужно жить и веселиться: пить лучшее вино, любить прекрасных женщин и драться на дуэлях не насмерть, а до первой крови, дабы показать удаль и умение, а не умертвить соперника, совершать глупости и не страдать о том, что натворили. А вы насильно загоняете себя в фамильный склеп!..

Амари вздрогнул и поднялся:

— Вы, наверно, правы… Бласко, но…

Герцог рассмеялся:

— Даже со мной вы научились проявлять покорность, каким бы невыносимым я не старался выглядеть. Только ответьте, зачем?

Сказать на это оказалось нечего. Керво снова покачал головой и произнес:

— Пойдемте, Амари. Сразимся ради одного лишь удовольствия! А потом напьемся. Возможно, тогда я научу вас жизни… а, может, и нет. Но то, что вам придется по душе остаток дня и вечер, я гарантирую. Кстати, юноша, если неотложные дела не гонят вас в столицу, останьтесь в Нозароке. Вы теперь мой наследник и прошу об этом не забывать, — в золотистых глазах таились озорные искры. Керво выглядел вальяжным и расслабленным, беспечным и насмешливым. Отказать ему такому казалось совершенно невозможно.

Глава 7

На этот раз вокруг была вода. По крайней мере, Амари не мог подобрать иного слова для того, в чем брел уже неизвестно сколько времени. Очень плотная, непроницаемая: марево — не марево, туман — не туман. Жидкость? Но сколько ни черпай ладонью — не поднимешь. С небом тоже творилось неладное. Если запрокинуть голову, оно выглядело белесым, но уже дальше к горизонту темнело. Там, где оно сливалось с «водой», размытой полосой тянулась тьма. Это место даже отдаленно не напоминало то, где оказался Амари в прошлый раз. Радужное небо и темная трава выглядели более чем необычно, но все же казались знакомыми. И страха тогда он не ощущал, когда как сейчас опасность напоила все вокруг.

Он прошел еще немного, борясь с усталостью и подступающей дремотой. Унылый пейзаж, словно вытягивал из него силы. В конце концов, Амари опустил голову и перестал смотреть по сторонам. Глаза закрывать повременил, чтобы не заснуть, а в остальном знал — ничего нового не увидит. И, конечно же, ошибся.

— Так-так… И что ты здесь делаешь?

Он вздрогнул. В нескольких шагах от него из воды торчала коряга. Кора блестела смолянисто-черным, и Амари передернуло от неприятного воспоминания. Он все еще не забыл кошмар, привидевшийся накануне его поездки в Тиену. На двух раскинувшихся сухих ветках сидела светловолосая рэя. Ее поза казалась неудобной, но самой девушке, похоже, никакого беспокойства не доставляла. Очень тонкая, невысокая, она, тем не менее, не казалась хрупкой или слабой, скорее опасной. Амари поймал себя на мысли, что не желал бы попасться к ней в объятия и прикоснуться тоже не хотел бы — ни к ней, ни к коряге.

Наряд ее напоминал те, которые носили в период двадцатилетней войны прошлого сигга, только выполнен не из бархата и порчи, а прозрачной ткани, отдаленно напоминающей элалийский шелк. Из-под нескольких юбок выглядывали остроносые туфли. Пепельные волосы, не забранные в прическу, развивались на несуществующем ветру. За спиной трепетали крылья — как у стрекоз, только молочно-белые и острые на концах. Поднесешь руку — порежешься. А самым удивительным показалось ее лицо. Оно было… пожалуй, красивым. Даже прекрасным. Бледная кожа со слегка заметным румянцем на щеках, безупречные черты, чувственные губы, темные брови и ресницы, однако все это вместе казалось слишком правильным. Такими Бриколло рисовал своих правиц — неживыми.

Девушка улыбнулась и в свою очередь оглядела Амари с головы до ног. Глаза у нее оказались большии миндалевидными без радужки с одним лишь расширенным зрачком.

— Я всего лишь странник, рэя, — произнес он. Ничего лучшего в голову все равно не пришло. Не представляться же, в конце концов, полным титулом.

— И где же здесь странствовать? И много ли ты уже настранствовал?.. — поинтересовалась она, складывая руки на коленях и сверля его взглядом. — Как ты вообще попал сюда?! Полагаю, это непросто.

Она начинала гневаться, а Амари не знал, как быть и что делать. Признаться во всем? Если перед ним действительно правица — богиня-защитница — то она непременно ему поможет. Вот только в груди от ее взгляда все переворачивалось, и он не мог отделаться от ощущения, будто красавица желает его в прямом смысле слова растерзать и съесть.

— Случайно, рэя. Всего лишь вошел в дверь… — опустив два первых вопроса, произнес Амари.

Нежно-розовые губы растянулись в улыбке, показав очень белые и, наверняка, острые зубы.

— Вот оно как… — лукаво произнесла правица, облизываясь длинным раздвоенным языком. — В таком случае, ты не странник, а входящий.

Амари пожал плечами. Если понимать его ответ буквально, то, конечно, она права. Винто, помнится, тоже любил играть словами и их значениями. Наверное, у всех запредельных существ имеется привычка к точному словоупотреблению. Вероятно, это даже как-то можно использовать.

— А еще… — вдруг прошипела правица. — Я улавливаю четкий, пусть и не полный запах хранителя. Я бы даже сказала… полухранителя: не вошедшего в право, не исполняющего обязанностей, не умеющего ничего, но обладающего связью с миром.

Амари вздрогнул, опустил руку и сжал эфес.

— Если б подобное имело смысл, ты бы уже умер! — в ее голосе прозвучали визгливые нотки. Амари даже послышалась обида.

— Чем же я пришелся вам не по нраву, рэя?

Она фыркнула и передернула плечами. Обидчивое выражение сменилось на ее лице гневно-презрительным:

— Только Зеркальные миры имеют хранителей! Лишь они отнимают у соседних то, что им не принадлежит, чем не смеют распоряжаться. Их порождения имеют наглость мешать нам! А так… ничем особенным.

Амари прикусил губу и проверил, легко ли выходит из ножен шпага. Он не рассчитывал сразиться с правицей на равных, да еще и на ее территории, но прикосновение к металлу рождало уверенность.

— Неужели?.. — спросил Амари, сам удивившись проскользнувшему в интонации вызову. Существо все больше вызывало у него чувства омерзения и брезгливости, несмотря на всю свою красоту и пропитавшие Эрохо легенды.

— Так, — повторила она, всплеснув руками, — быть недолжно!

Голос зазвенел и отразился от несуществующих стен, порождая сотни повторений: недолжно… должно… жно… но… о…

У Амари зазвенело в ушах, а по телу прошла волна слабости. Он пошатнулся, но устоял на ногах.

— Уверена, эта встреча вовсе неслучайна, — вновь облизнулась правица, слегка нахмурившись, — но поскольку я не могу однозначно назвать тебя хранителем, остается лишь искать ответы в прошлом.

С этими словами она взмахнула белоснежными крыльями, соткавшимися из воздуха. По «воде» прошла рябь, взметнулись пепельные волосы и подол платья, обнажив стройные щиколотки, а Амари на очень долгое мгновение перестал дышать. На коленях девушки возник увесистый том, в правой руке — перо. Прямо в воздухе зависло круглое зеркало: