Детектив весеннего настроения - Устинова Татьяна. Страница 20
Бэзил даже на ходу ее приревновал к Алексу, еще ведь неизвестно, кого она предпочтет на эту ночь, да и городок незнакомый, этот самый Питер, куда ее вести-то?! В Москве у него «берлога», отдельная «хата», и там все устроено для того, чтобы приводить подружек, а здесь заказчик загнал их в какую-то жуткую квартиру, где то ли уже шел ремонт, то ли еще только должен был начаться.
Она вроде бы была благосклонна к обоим, а Бэзила слушала даже больше – должно быть, потому, что тот больше говорил. Алекс напускал на себя загадочность и то и дело выдавал всякие туманные фразы, намекал на то, что он значительней, глубже болтливого Бэзила, который просто лох и курит на работе бамбук. А тот все думал, куда же он ее поведет, он в городке под названием Питер вообще ничего и никого не знает – не на матрас же в квартиру, где то ли шел, то ли должен начаться ремонт! В общем, старались они изо всех сил, и тут такой облом!.. Увели Натаху!
Мимо Бэзила валил нескончаемый поток людей, занятых своими делами, мамаши волокли детей, потные дядьки тащили чемоданы, старухи тянули какие-то узлы, и милиционер в синей рубахе с темными разводами под мышками за что-то отчитывал маленького усатого носильщика. Носильщик, кажется, почти не слушал, а, навалившись перетянутым пузом на высокую ручку тележки, качался туда-сюда.
Когда же Леха уже объявится?! Ой, то есть Алекс, Алекс!..
В зале ожидания, заполненном до отказа, были какие-то палатки с едой, а Бэзилу хотелось есть, ему всегда хотелось есть после «возлияний». В желудке было как-то противно, пусто и в то же время тягостно, и ему казалось, что сосиска в тесте с острым кетчупом очень бы его подкрепила. Он даже палатку присмотрел, там торговала симпатичная девчонка в зеленой кепочке. Конечно, не такая симпатичная, как Натаха из бара, но все же лучше остальных. Он дождется Алекса, сбагрит на него рюкзаки и подвалит к девчонке. Может, удастся приятно поговорить, и в голове, и в животе полегчает.
Пыльный телевизор с выпуклым доисторическим экраном беззвучно вещал что-то на стойке посреди зала ожидания, и Бэзил, окончательно соскучившийся ждать, обливаясь пивным потом, подволок рюкзаки поближе к ящику – все равно до поезда еще долго, надо же чем-то заняться!..
По телевизору показывали новости, и в углу было написано мелкими буквами: «Прямое включение из Санкт-Петербурга», и Бэзил подивился тому, что город, в который они пожаловали для того, чтобы обогатиться и закрепить за собой славу крутых хакеров, угодил в хронику!..
Показывали какую-то огромную церковь с куполом, а может, не церковь, а собор, улицу, забитую машинами, памятник с конем, круглый скверик, по периметру обтянутый полосатыми лентами.
Что-то там случилось, понял Бэзил, потому что у корреспондента с микрофоном был испуганно-восторженный вид.
– Ты куда делся-то?! – над ухом у него завопил Алекс Кузяев. – Я пришел, а тебя нету, я думал, ты того… тебя того…
– Чего? – взорвался Бэзил Пивных.
– Да ничего! – рявкнул Алекс. – Сам знаешь чего!
– Ничего я не знаю! А ты чего?! Очко заиграло, да?
– Да пошел ты!
– Сам пошел!..
Наверное, они навтыкали бы друг другу в зубы – «крутые программеры», которых решительно никто не мог принять за покладистых котят, – если бы не близость милиционера с кругами под мышками и не народ вокруг. Они понимали, что ни в коем случае не должны привлекать к себе внимание и лучше бы им убраться подобру-поздорову из города-героя Ленинграда, по случайности оказавшегося Санкт-Петербургом.
– Глянь! – Алекс схватил за руку Бэзила и повернул лицом к пыльному экрану. – Глянь, Васька, там… там…
Он показывал пальцем и разевал рот, как большая перепуганная рыба, и Бэзил повернулся и посмотрел.
Камера в телевизоре, где все еще была надпись «Прямое включение из Санкт-Петербурга», показывала толпу, собравшуюся возле каких-то машин, и ту самую церковь на заднем плане, и в толпе, очень близко, они оба вдруг увидели… начальницу.
Голубые глазищи прищурены, черные волосы развеваются, как у ведьмы.
Бэзил Gotten и Алекс Killer со страху подались оба в одну сторону, столкнулись задами и уставились друг на друга. Бэзил Gotten даже бейсболку с головы содрал. Без нее «крутому программеру» полегчало, голову обдал свежий ветерок, чуть-чуть охладил перегревшийся системный блок.
– А чего это там случилось? – запоздало спросил Алекс у Бэзила. – Убили, что ль, кого?
– Откуда я знаю?
– А… она там откуда?
– Да я не знаю! Что ты вяжешься ко мне!
– Да я не вяжусь, а только после того, как мы ей… – Он оглянулся по сторонам, понизил голос и продолжал: – А только после того, что мы сделали, она нас не простит.
– Да она не узнает! – не слишком уверенно возразил Бэзил. – Откуда ей узнать-то?
– А если там… убийство?
– Ну и чего? Мы при чем?
– А мы при том, что, может, из-за нас…
– Да ты че?! – зашипел напарник и тоже заоглядывался по сторонам. – С дуба рухнул?! Как из-за нас-то?! Нас там не было и нет, и все шито-крыто! Мы чего делали? С компом игрались, а больше ничего! Нет у нас законов, чтобы за комп сажали!
Они не обратили внимания, что спиной к ним стоит стильно одетый мужик и внимательно их слушает. Их шептания и оглядывания кончились тем, что к ним все-таки подвалил тот самый мент с разводами на рубахе и попросил предъявить «документики».
Бэзил Gotten и Алекс Killer «документики» предъявили, и мент долго и придирчиво их изучал.
– А в Питере где останавливались?
Бэзил на ходу сочинил, что у питерских друзей, и даже улицу назвал, на этой улице был тот самый клуб, где они вчера так неудачно тусанулись. Полтавская, вот как улица называлась!
Мент спросил, когда у них поезд, и на этот вопрос они тоже ответили правильно, отдал им паспорта и пожелал счастливого пути.
– Папаш, – залихватским голосом спросил мента Алекс, – а чего это у вас стряслось-то? Вон по телику показывают!
Мент обернулся на телик, устало вздохнул и сказал, что депутата пристрелили, да не просто депутата, а начальника других депутатов из партии «Россия Правая».
– Хоть бы эти выборы кто догадался отменить! – закончил пояснения папаша-милиционер, – а то ведь сейчас начнется беспредел и дележка, я вам точно говорю!
– А… за что его?
– Да кто ж знает, за что! Усиление по городу провели, в этом году двенадцатое, – сказал словоохотливый дядька, – а предыдущие одиннадцать так никто и не отменил. Вот и выходит, что по сравнению с первым января нас усилили в двенадцать раз! Во дурдом-то, а?
– Дурдом, – согласился Бэзил.
– Там еще какие-то шишки из Москвы, – пожаловался мент, – газетные или еще какие-то, ребята сказали. Да еще этот, Баширов!.. Замордуют нас теперь фээсбэшники и эмвэдэшники! Все говорят Петербург – криминальная столица, криминальная столица!.. А какая столица, когда понаедут всякие, а мы отвечай за их безопасность, да?!
– Тяжело, – посочувствовал Бэзил.
– Да уж, – согласился Алекс.
– Так что езжайте в свою Москву, ребятки, – добрым голосом сказал дядька, – не отсвечивайте! Не ровен час, в обезьянник загребут, с нашими усилениями!
И пошел, шаркая пыльными ботинками по грязному полу и зорко поглядывая по сторонам в поисках нарушений – видать, вспомнил про «усиление».
«Крутые программеры» смотрели ему вслед.
– Говорил я тебе, – прошептал Алекс.
– Да что ты мне говорил, – тоже шепотом огрызнулся Бэзил.
Дураком надо быть, чтобы не связать убийство депутата, начальницу и то, что они делали по заданию неведомого заказчика!..
Все ясно, все ясно, вон оно что!.. Замышлялось именно убийство, и в него оказалась замешана Любанова, а вместе с ней и они, Бэзил Gotten и Алекс Killer, попавшие, как кур в ощип, в эпицентр криминальных событий!..
Нет, нужно срочно рвать когти в Москву, сидеть там, не высовываться и делать морду кирпичом – ничего не знаем, ничего не понимаем, о чем идет речь, не соображаем.
Теперь самое главное вернуться в столицу раньше начальницы, чтобы она ни о чем не узнала!..