Катарсис (СИ) - Таран Михаил. Страница 21

— Ты совершил ошибку брат! Сегодня ты падешь! Михаил спикировав ударил Люцифера обоими ногами в грудь, заставив его потерять устойчивость и набранную высоту.

— Ошибаешься Михаил, сегодня я взойду на престол!

Не унимаясь Самаэль ударил брата кулаком наотмашь в попытке разорвать дистанцию. Удар пришелся прямо в живот, несколько деформировав золотую кирасу.

В ответ Архистратиг быстрым движением прислонил свою ладонь к груди изменника. Пальцы Михаила ощущали приятный холодок черной кирасы брата. Казалось ход времени остановился на какие-то доли секунд и вдруг неистово мощная волна сжатого воздуха отбросила Люцифера назад со страшной силой. Пробив своим телом стену зала созидания, Самаэль вылетел на большую пустующую площадь и рухнул на белокаменную брусчатку.

Непривычная боль пронзила тело Херувима, его черные крылья были повреждены, между большими перьями прослеживались алые прожилки крови. Самаэль с трудом встал на ноги, подняв голову он увидел как на краю образовавшейся в стене пробоины стоит Михаил. Сложив крылья и опустив меч, Архистратиг с призрением смотрел на предавшего их идеалы брата. Странное предчувствие западни не покидало Люцифера, оглянувшись он заметил что все остальные архангелы выстроились по периметру площади. Так вот значит вы где. Подумал Люцифер.

— Я не стану отнимать твою жизнь, поскольку Отец тебя бесконечно любит. Поскольку ты мой брат. Но ты навсегда покинешь пределы этого мира и больше не сможешь вернуться обратно. Суровым голосом Михаил вынес приговор.

Архангелы, выстроившиеся вокруг площади, вознесли руки к небу и поверхность под ногами Люцифера стала вибрировать. Сначала амплитуда волн была незначительной, но вскоре возросла до такой степени, что куски брусчатки вылетали из под ног изменника и зависали в воздухе, словно потеряв свой вес.

— Что происходит? — В бешенстве воскликнул Самаэль, не имея возможности даже пошевелиться.

Он с трудом дышал, словно тонны гранитных плит лежали у него на груди. Лучи яркого света вырывались откуда-то снизу. В воздухе появился привкус азота.

Вскоре Самаэль почувствовал, что под ногами больше нет тверди, внизу под ним простиралась бездна, окутанная невыносимо ярким светом. Она засасывала его словно в водоворот. Спустя несколько секунд для него уже не существовало ни звуков, ни цветов, ни запахов, только слепящий свет и чувство невесомости. — Что за уловка? Как это возможно? — Разум Люцифера отказывался воспринимать происходящее всерьез.

Михаил одобрительно кивнул своим братьям архангелам, словно выражая благодарность за проделанную работу. Развернувшись, он бросился в самое сердце кипящего в зале сражения.

— Тесните их к вратам бездны! — Приказал он, приземлившись рядом с верными ему ангелами.

Тариэль вложил все свои силы в удар, но латная рука падшего ангела остановила клинок железной хваткой еще на подлете. Азазель держал лезвие клинка, не позволяя Тариэлю произвести повторную атаку. Караэль попытался помочь своему брату, но тяжелый удар ногой в грудь отбросил его назад. Азазель наслаждался моментом, предчувствуя скорую расправу.

— Владыка покинул нас, мы в меньшинстве! Надо отступать! — За спиной раздался встревоженный голос Асмодея.

— Это невозможно! — Яростно воскликнул Азазель, с силой швырнув Тариэля в охваченную хаосом сражения толпу.

— Надо следовать за Лордом Люцифером в этот портал, иначе нас тут перережут как скот. Мы не выстоим против Михаила без нашего Владыки. — Не унимался Асмодей.

— Ладно, идем…

Они принялись с боем прорываться к слепящему глаза свету портала.

Глава 10 «Первый консул»

Руины Москвы. Твердыня № 17

Середина 21-го века

Келья лейтенанта Дария. Спустя сутки после гибели Азазеля

(18:30 по Московскому времени)

— Я люблю виноград. Он вкусный. А вино, которое из него получают, это нечто. Пожалуй, вино я люблю еще больше.

Дарий задумчиво смотрел в потолок, лежа на старом, затертом диване. Привычным движением он стряхнул пепел с сигары и снова затянулся. Едкий, режущий глаза дым клубился в тесной комнате.

Пухлые губы кривились в блаженной улыбке, круглые, телячьи глаза неподвижно замерли.

Его собеседник, развалившись в кресле внимательно изучал какие то бумаги. Толстая пачка сшитых вместе листов. Цифры, цифры, диаграммы и снова цифры. Сухая статистика.

— Виноград? О чем ты? У нас на складе такого отродясь не водилось. — Не отрываясь от документов, ответил гость.

— У нас то понятное дело. Что в таком климате может расти… А вот в «Церте» этого добра хватает. Выдохнув колечко дыма, ответил Дарии.

— Я не был в «Церте».

— Конечно не был… Пауль, ты всего лишь старший офицер программного кода! Твое дело сидеть за матричным компьютером и контролировать «пенумбру». — Дарий бросил окурок на пол и закинул руки за голову.

— Да. Так и есть. Ты считаешь, что моя работа менее значима? — Пауль перелистнул страницу и сделал несколько пометок карандашом.

— Я обер лейтенант первой гвардейской манипулы, мои люди добыли множество побед. Конечно, я не принижаю твоих заслуг, но ты за всю войну не прикончил ни одного одержимого. Так ты славы не сыщешь.

— «Пенумбра» стабильно работает. Ее щиты защищают цитадель и прилежащие земли от циклона. Да, я не убил ни одного одержимого, но зато спас сотни людей от безумия. К тому же я не ищу славы, в этом мы с тобой не похожи.

— Ха! Вернемся к винограду. — Дарий чиркнул зажигалкой и снова закурил. — Его выращивают на виноградниках Цейракса, в Риме. Тамошний гарнизон имеет множество мелких аванпостов, защищающих плантации.

— Видно они сражаются за вино, а не за веру… Монотонно прокомментировал Пауль.

— Вино это кровь Господня. Ты ее даже не пробовал… Помолчал бы лучше и послушал, что я тебе говорю. — Дарий возмущенно взмахнул руками.

— Слышал ты неплохо проявил себя в последнем бою. Твоя манипула поддерживала когорту Персивальда? Поговаривают, он впечатлен и хочет присвоить тебе очередное звание. — Не переводя взгляд со своих бумаг, произнес Пауль. Он решил сменить тему разговора, не желая спорить со своим другом о ценности вина.

— Да, этот больной ублюдок наконец то заметил меня…

— Ты не слишком-то любезен…

— Наш командующий, поехавший на всю голову, он приказал открыть заградительный огонь, по своим же позициям. Превратил половину внешнего рубежа в братскую могилу. — Голос Дария поменялся, стал более строгим. Разбрызгивая искры, очередной окурок упал на пол.

— Лорд Персивальд всегда принимает взвешенные решения. — Тихим голосом ответил Пауль.

— Взвешенные? Да он словно машина, словно бездушный робот… Он никогда, не перед чем не останавливается…

— Возможно по этому мы еще живы.

— Когда ни будь я заменю его… — Гордо сообщил Дарий.

— Не торопи события. Наверняка на сегодняшнем построение тебе вручат очередное звание. Больше власти, как ты и хотел.

— Да! Консул магистратор, звучит не плохо. Отныне я буду первым помощником. — Самодовольно выдохнул лейтенант.

— А как же Караэль? — Пауль бросил быстрый взгляд на Дария.

— Что? Ты не знаешь? Этого лакея в клочья разорвало «искупителями». Что самое ироничное, по приказу Персивальда.

— Жаль. — Тихо ответил Пауль и снова вернулся к своим цифрам.

Громоздкие, архаичного вида часы с маятником раздражающе громко тикали, словно маленькие молоточки забивали в голову гвозди. Один за другим, тик, тик, тик. Пауль положил бумаги на стол и взглянул на источник раздражающего звука.

— Что это за древность?

— Часы! Не видишь что ли? — Ответил Дарий.

— У тебя есть полевой планшет, зачем тебе это чудовище?

— Они создают атмосферу уюта… — Лейтенант лежал с закрытыми глазами, готовый в любую минуту погрузиться в сон.