Голос Тайра. Жертва порока (СИ) - Кандера Кристина. Страница 3

— Ой, Рианка, ой, повеселила старика. Я даже забыл, что злился, — не унимался тем самым дядя, демонстративно смахивая мизинцем слезинку с ресниц.

— Да почему нет?! — я не выдержала и вскочила с места. — Почему нет? Думаешь, что не справлюсь? Так проверь! Испытай меня! — подобные разговоры происходили у нас с дядей как минимум раза два в неделю и обычно они заканчивались одинаково — меня отправляли и дальше править чужие тексты.

— Я не думаю, — мой родственничек, любимый и единственный, кстати, потянулся вытирать глаза кончиком шейного платка, которые несколько лет назад вошли в моду вместо галстуков, — я в этом уверен. Честно признаться, даже Брайт не справился бы, а он на этих делах собаку съел. Лорд Нейрос — это не бабулька из рабочего квартала. Лорд Нейрос — это прежде всего имя, положение и связи. Он в Совете Империи не последний человек — это раз, отец его, вице-канцлер — это два, семейка эта в родстве с самим императором — это три. Еще предложения будут или ты уже пойдешь на свое рабочее место и не будешь мне тут надоедать?

— Так не честно! — я всплеснула руками и еще быстрее забегала по кабинету, благо места здесь было предостаточно. — Ты даже не хочешь давать мне шанс, даже крохотный, даже малюсенький! — я выставила пальцы, показывая какой именно шанс мне нужен.

— Ри, детка, — дядя уже не смеялся, но и злиться надо признаться, он перестал, — это ж надо не только побывать на месте преступления, поговорить с родственниками и следователями, опросить судмедэкспертов — а эта братия, скажу тебе, вообще неразговорчива, по сути своей — это же еще написать все это связно надо, на корректуру отдать, мне на утверждение. Это ж кроме всего прочего, надо никого не обидеть из сильных мира сего. Даже Брайт бы не справился.

— Конечно, — ядовито произнесла я, останавливаясь посередине кабинета и упирая руки в бока, — потому что вот уже три месяца, как все его статьи корректирую и правлю я. От Брайта там — только идея и материал.

— Идея тоже важна! — не сдавался мой родственничек. — А без материала нет статьи.

— Ну, дядя! — я тоже не собиралась идти на попятный. — А если я справлюсь?

— А если нет?

— А если да? Ты же даже испытать меня не хочешь и самой проявить инициативу не даешь! А тут такой шанс!

— У меня завтра номер выходит, обзорную статью надо сдать до пяти утра.

— Я успею!

— Не успеешь!

— Успею!

— Ладно, — вдруг протянул главный редактор газеты «Голос Тайра», — но если не справишься, то вернешься к матери и выйдешь замуж за того, кого она там тебе выбрала.

На мгновение я задохнулась от такого предложения. Это же надо, настолько сильно желать от меня избавиться, чтобы своими руками толкнуть замуж! Ну, дядя! Не ожидала от тебя такого! Вот уж точно не ожидала.

Но в ответ не стала возмущаться, лишь прищурилась и кивнула с достоинством.

— Принято! Но, — я подняла вверх указательный палец для пущей убедительности и дополнительного эффекта от своих слов, — если я справлюсь, то тогда, ты принимаешь меня в штат.

— Идет! — тут же подхватился со своего места дядя Фил.

— По рукам!

Глава 2

О том, в какой глубокой яме я оказалась, понимать начала почти сразу, как мы с дядей Филом ударили по рукам. Просто не мог он вот так взять и отдать мне важную статью. Вот никак не мог. Дядя Фил, он, конечно, замечательный. И меня любит очень, как-никак я его единственная племянница — своих-то детей у него нет. Но еще он не один раз неоднозначно высказывался, что приличной девушке нечего лезть в мужское дело, а все, что от нее нужно — это удачно выйти замуж.

Именно по причине этих самых его убеждений, я и съехала из его особняка сразу же после того, как меня выпустили из академии. Просто кому понравится, когда эти самые «удачные» женихи шастают вокруг в любое время дня и ночи? Вот и мне это не нравилось, а дядя… он же ничего слушать не желал, все твердил о том, что раз с академией у меня ничего не вышло, то прямая дорога мне — замуж.

И вот сейчас он сам, по собственному желанию, так сказать, предложил мне написать статью об убийстве? Нет, что-то здесь однозначно не так.

Я прищурилась и подозрительно покосилась на довольного дядю Фила, настроение у которого из отметки «порву любого» вдруг резко доросло до точки «сегодня просто чудо какой замечательный день». Подозрительность моя только возросла.

— Ну, что, Рианка, — потер ладони главный редактор «Голоса Тайра», улыбаясь так широко, что мне вот уж совсем не по себе стало. — Иди, твори. Не забудь только, что статья должна в завтрашнем номере выйти. Ступай-ступай, не мешай серьезным дядям работать.

Я насупилась, встала и даже почти дошла уже до двери, как услышала в ответ:

— Документы заберешь у Малкольма через час.

— И кристалл дашь? — резко развернувшись, я удивленно посмотрела на дядю.

— Еще чего! — вскинулся он. — Не доросла еще до таких игрушек. Ручками все, ручками.

И коварный главный редактор ехидненько так захихикал, потирая ладони и приговаривая о том, что уже завтра пойдет заказывать костюм на мою свадьбу.

— Потому что у Бердолини всегда такая очередь, — посетовал этот… этот… — У него ведь весь цвет нашей столичной аристократии одевается.

Я лишь хмыкнула в ответ и решительно вышла из кабинета, предварительно стребовав магический амулет-оповещатель, с его помощью главный редактор в любой момент может связаться со своим работником и вызвать того в редакцию.

В приемной обретался Малкольм. Он покосился на меня с пренебрежением, губы так поджал, точно перед ним не я, умница и красавица, а что-то уж и вовсе неприятное.

Я только фыркнула в ответ, и больше не обращая на дядюшкиного секретаря никакого внимания, гордо так направилась к выходу. Идти то я шла, только вот чем ближе была дверь, тем отчетливее я понимала, что… плохо все. А мысли в голове вертелись разные. И нехороших было куда как больше, чем приятных. Это ж во что я такое сейчас ввязалась? Это что же мне не сиделось в том пыльном чулане, который отвели младшему помощнику корректора, да статейки не правила? И вот что сейчас делать-то?

Эйфория от удачно выигранного спора лопнула, как мыльный пузырь, оставив после себя неприятный липкий осадок. Вышла в коридор, дверь за собой прикрыла и взвыла тихонечко от осознания того, в какой глубокой яме я оказалась. Это что же мне сейчас делать-то? Куда бежать? Кого опрашивать? Да я же ничего не знаю и даже не представляю себе с чего начинать?

От понимания всей ситуации я взвыла уже в полный голос. Хорошо еще, что в коридоре второго этажа никого не было. Это внизу всегда царил хаос и гвалт: бегали журналисты, курьеры, приходили и уходили осведомители и другой сброд, дверями там еще любили хлопать от души и ругаться так, что у приличной барышни уши вяли. Дядя сразу хотел, чтобы я там сидела, но когда сам с полчаса послушал, о чем его «мальчики» разговаривают, быстренько приказал специально для меня кабинет приготовить.

Ну как кабинет — каморку для метелок, а приготовить — это в его понимании все метлы и ведра оттуда вынести и стол письменный занести. А то, что когда там стол установили, я к этому самом столу могла разве, что по воздуху добраться его уже не интересовало никак.

Я вздохнула. Огляделась еще раз. На втором этаже редакции находились кабинеты самых лучших дядиных журналистов. Сюда-то и посторонние не допускались, потому и царили в большинстве своем тишина и покой. Взгляд мой скользил по рядам глухих дверей, отмечал таблички, на которых были написаны имена и фамилии. Вон, в самом конце коридора кабинет Тома Брайта, святая святых, туда и дядя-то частенько с опаской входил, а рядом с ним кабинет господина Молара, чуть ближе к лестнице обретается леди Истар.

Так… озарение пришло внезапно. Точно вспышка.

— Ну конечно! — воскликнула я и даже подпрыгнула на месте. — И как это я сразу не догадалась?

Круто развернувшись, я влетела в приемную.

Малкольм, сидевший за своим столом и важно что-то разглядывающий на листе бумаги, аж подскочил от неожиданности.