Голос Тайра. Жертва порока (СИ) - Кандера Кристина. Страница 59

Я испугалась. На самом деле испугалась и сильно, потому что… Нет, я не была уверена в том, что для старшего следователя я стала именно такой половинкой, но точно поняла, что несмотря на чувства, вызванные от его объятий, этот мужчина…

Да не люблю я его и точка!

Но целуется он здорово. Даже лорд Прэтт в сравнение не идет, стоит признать.

Мартин же, словно почувствовал перемену в моем настроении и отпустил. Отстранился и отошел на шаг назад. Мы смотрели в глаза друг другу, и я с каким-то потаенным наслаждением, приправленной малой толикой ехидства, отметила и потемневшие глаза (очень надеюсь, что это не от злости) и вздымающуюся грудь и…

На самом деле, я готовилась принять оправдания или извинения или… что-то такое, что положено произносить и делать в подобных случаях. Но вместо всего этого услышала:

— Успокоилась? Теперь мы можем нормально поговорить?

И вот если он думал, что после этого я на самом деле успокоюсь, то… лорд Мартин Алан был прав. Я успокоилась. На меня снизошло такое спокойствие, что я даже сама чуть удивилась: куда подевалось все то возмущение и обида, накал страстей и желание целовать этого мужчину и сжимать его в объятиях? Все ушло, я словно бы заледенела изнутри.

И сделала шаг назад. Всего один короткий шаг и уперлась бедром с письменный стол. Глаз с лица Мартина не сводила, а он хмурился, явно озадаченный моей реакцией. На самом деле не представляю, чего именно он от меня ждал, но то, что я его удивила — это точно.

Я с таким наслаждением наблюдала за тем, как расширяются синие глаза старшего следователя, когда моя рука потянулась в сторону и пальцы сомкнулись на чем-то гладком и довольно увесистом. У меня сердце в груди пело, а душа ликовала, когда Мартин сообразил, как именно я собираюсь ответить ему, когда он выставил вперед руку и открыл рот, чтобы остановить меня:

— Н-не… не на…

А я улыбалась, размахиваясь и изо всех сил бросая в его аристократическое лицо тяжелое бронзовое пресс-папье.

Глава 25

Стоит отметить, что реакция у старшего следователя по особым поручения отменная. Хорошо их в управлении полиции натаскивают, ох, хорошо.

От летящего в голову пресс-папье, Мартин увернулся. Жаль. Зато я испытала настоящее удовлетворение, следя глазами за тем, как тяжелая штуковина пролетает над плечом лорда Алана и врезается в стеклянные дверки шкафа за его спиной. Осколки стекла посыпались на пол с мелодичным перезвоном, радующим мою мятежную душу.

Мы с Мартином проследили взглядами за тем, как весело сыплются прозрачные стекляшки и переглянулись. Я улыбнулась старшему следователю, отметила, как он побледнел (похоже, что этот конкретный враг уже догадался, что означает эта моя улыбка), и потянулась за следующим предметом. Это оказалась подставка под карандаши. От нее Мартин тоже увернулся. Правда, карандаши разлетелись по кабинету и упали на ковер в художественном беспорядке. Красота. Жаль только, что я так и не попала в старшего следователя. На самом деле очень жаль. Мне хотелось крови, и я принялась выискивать глазами, что еще можно в него бросить.

— Рианна, прекратите…

— Мисс Сольер, будьте любезны, — вежливо поправила я, — права называть меня по имени я вам не давала и… уже не дам.

— Успокойтесь и давайте поговорим. Я…

— Ой, нет, — я пожала плечами и потянулась за какой-то штукой, лежащей на столе. По внешнему виду она напоминала пенал или что-то такое, в принципе мне было все равно на самом деле, главное в данный момент было то, что это можно было бросить. Подхватила плоскую деревянную коробочку, взвесила ее на ладони, все с той же милой улыбочкой обернулась к Мартину, прицеливаясь, — мы с вами уже столько всего наговорили, что на год вперед хватит, — и бросила пенал.

На этот раз старший следователь увернуться не успел. Пользуясь тем, что я немного отвлеклась, когда брала пенал, он попытался подойти поближе, за что и поплатился. Коробка угодила ему в плечо, отскочила и с глухим стуком приземлилась на ковер.

Я пожала плечами и подхватила со стола чернильницу.

— Мисс Сольер! — взвыл Мартин, замирая в паре шагов от меня. Ага! Понял, что с такого расстояния я точно не промахнусь! — Не надо! Я вас очень прошу. Простите меня.

— Нет! — я была непреклонна, хотя, стоит признать, вдохновение и злость уже прошли, и на самом деле я понимала, что веду себя очень по-детски, но сдаваться тоже не собиралась.

— Мисс Сольер, мы с вами взрослые люди и…

— Потому вы можете поступать по-свински? — удивленно вскинула брови я, взвешивая на ладони чернильницу. Она была увесистой, керамической, наверняка, доверху заполненной чернилами. Представила себе, что получится, если я все же метну ее в старшего следователя и поморщилась. Да, Мартин точно не увернется, ковер будет испорчен, паркет… скорее всего тоже. Впрочем, скорее всего, перепадет и мне. Последнее предположение заставило меня помедлить. Портить еще одно платье не хотелось. И потом, мне же еще домой надо будет добраться.

Но чернильницу все же не вернула обратно на стол, так и держала в руке, для устрашения. Старший следователь же, переводил наполненный тревогой взгляд с этого метательного снаряда на меня, пытался улыбнуться, но получалось у него не очень.

— Простите, я не хотел вас обидеть или задеть, — снова попытался решить дело миром он. — Просто на тот момент ничего иного мне не пришло в голову. Если бы я знал, что вы так отреагируете на невинный поцелуй, то…

— О! — я демонстративно округлила глаза. — А как я должна была отреагировать?

— Ну… не знаю, — он пожал плечами, — пощечина была бы куда уместнее.

Я усмехнулась, покачала чернильницу в руке.

— Если желаете, еще не поздно. Однако, скажу честно, все это кокетство не по мне. Там где я росла, на подобное отвечали никак не меньше, чем кулаком в челюсть. Желаете?

— Да я уже понял, что вы мало похожи на обычных девушек, — усмехнулся Мартин, потирая плечо, в которое угодил пенал.

— Ну конечно, — на этот раз я не удержалась от сарказма, — я же плебейка. Не могу похвастаться ни длинным списком родовитых предков, ни громким именем, ни родством с императором или его приближенными. Какие могут быть вопросы?

— Мисс Сольер, мне кажется, вы слишком близко к сердцу принимаете свое происхождение. Предки и все остальное для меня лично имеют мало значения. Я сужу о людях по их поступкам.

— Нет, лорд Алан, это вы постоянно даете мне понять, что я родовитостью не вышла, чтобы со мной можно было считаться. Вы можете об этом не говорить прямо, но ваши поступки, слова, отношение — все это постоянно ставит меня на ступень ниже вас. Так что… — я еще раз подбросила чернильницу на ладони.

На самом деле собиралась опустить ее на столешницу. Все-таки она была тяжелой и держать ее на вытянутой руке было не очень удобно, но в этот момент дверь в кабинет с грохотом распахнулась.

— Что здесь происходит? — удивленный мужской голос заставил меня вздрогнуть. Пальцы непроизвольно разжались и чернильница выскользнула.

— Ой! — только и успела произнести я, глядя за тем, как керамическая штука летит к полу. Раскрылась она в полете, щедро орошая подол моего платья веером ярко-синих пятен.

Мартин же за какой-то надобностью бросился в мою сторону. Зачем понятия не имею, но в результате получилось и вовсе комично, когда он наступил на огромное чернильное пятно на паркете и поскользнулся. Не нашел ничего умнее, чем схватиться за меня.

Я только и успела, что взмахнуть руками, вскрикнуть, а в следующее мгновение оказалась лежащей на старшем следователе.

— Ну и вовсе замечательно, — буркнула себе под нос.

— И я повторю свой вопрос: что здесь происходит? — снова раздалось от двери.

— Это все он виноват! — не упустила случая нажаловаться на старшего следователя и, поднимаясь на ноги, мстительно несколько раз пребольно угодила локтем ему в живот. На самом деле хотела еще добавить коленом по стратегически важному для всех мужчин месту, но не стала. И вовсе не потому, что пожалела, нет. Просто неудобно было. — Он ко мне грязно приставал.