Делу время, потехе час (СИ) - Коробкова Ольга. Страница 25

— Понравилось? спросил он, попивая компот.

Я закивала, так как говорить было невозможно.

— Знаешь, ты выглядишь такой — начал говорить он, но неожиданно его прервали.

Я посмотрела по направлению его взгляда и увидела, что в зал вошла Альени под руку с каким-то парнем. Он был одного роста с Дантером, но на этом сходство заканчивалось. Блондин с холодными и пронзительными голубыми глазами. Правильные черты лица и горделивая осанка говорили о том, что перед нами аристократ. Альени шла рядом и просто лучилась гордостью. А вот при взгляде на парня можно было подумать, что ему банально скучно. Самое интересное, что стоило им зайти, как Дантер напрягся.

Хм, любопытненько. Они явно знакомы, но, видимо, не особо дружат.

— Кого я вижу, — с притворной и чересчур слащавой улыбкой подошел к нам блондин. Не хочешь меня представить?

— Виктория, это Калел, мой сокурсник, — нехотя представил его Дантер.

— Очень приятно, — обожгли меня вспыхнувшим на миг взглядом и попытались поцеловать руку. Но я этого не позволила. Улыбка улыбкой, а глаза остались холодными.

— Мне тоже, — пришлось мне проявить учтивость.

— Может, мы уже присядем? не выдержала Альени. Ей явно не нравился интерес Калела ко мне.

Лично у меня от него по спине бежал холодный пот.

— Что ж, нам пора. Думаю, мы еще встретимся, — попрощался Калел.

Я лишь улыбнулась, а Дантер отделался кивком. Калел с Альени сели в другом конце зала, чем очень обрадовали нас. Если честно, то после их прихода настроение резко упало, и даже десерт не вызывал былого восторга. Но доесть его пришлось. Не выбрасывать же такую сладость.

— Может, пойдем отсюда? предложил Дантер, и почти сразу же со стороны парочки раздался смех. Наигранный, громкий и мерзкий.

— Пошли, — согласилась я, откладывая ложку с остатками крема.

Дантер попросил счет, и, расплатившись, мы вышли на улицу. Уже наступил вечер, и заметно потемнело. Но в городе дорогу освещали фонари, так что идти было комфортно. Мы неспешно вышли из города в сторону Школы. Луна освещала наш путь и делала его более романтичным. Вот если бы не этот чертов спор! Как же обидно быть чьей-то марионеткой. Пауза затягивалась, и помогать Дантеру её скрасить я не собиралась. Пусть помучается.

— Знаешь, я впервые с таким сталкиваюсь, — нарушил молчание он, когда мы прошли чуть больше половины пути.

— С чем именно? не поняла я, старательно глядя себе под ноги.

— С тем, что девушки меня игнорируют, — охотно пояснили мне. — Обычно все наоборот.

— Бывает.

— Что ж, кажется, мне пора к этому привыкнуть, — скорее для себя, чем для меня произнес он.

— Угу, — тихо пробубнила я и больше не проронила ни слова.

Ничего, жизненный опыт — штука безжалостная, и такое происшествие только пойдёт тебе на пользу, Дантер.

Так же молча мы дошли до общежития. Не могу сказать, что свидание мне совершенно не понравилось, но все же неприятных моментов было больше. Особенно этот белобрысый товарищ вызывал во мне некое беспокойство. Не понравилось, как он на меня смотрел.

— Мне было очень приятно с тобой пообщаться, — сказал Дантер, когда мы подошли к двери моего общежития.

— Мне тоже, — не стала кривить душой я.

— Тогда, надеюсь, мы еще увидимся.

Я хотела сказать, что впереди бал, но неожиданно он сделал шаг вперед и прижал меня к себе. Теплые губы коснулись моих, чужие руки легли на талию, и мои ноги подкосились от таких невероятных действий. Это был мой первый поцелуй. Дантер был нежным и в тоже время слегка напористым. Он не дал мне возможности сопротивляться, крепко прижав к себе.

С момента поцелуя прошло несколько бесконечно долгих мгновений, затем Дантер отстранился и, не говоря ни слова, ушел к себе, укрытый темнотой подступающей ночи, ведь фонари в школе горели не везде.

На ватных ногах я дошла до комнаты, закрыла дверь и сползла на пол. На душе было горько. Я так мечтала, что первый поцелуй будет с тем, кого я буду любить всей душой.

— Вика, — вскрикнула Поли, помогая мне встать. Что случилось?

Девочки довели меня до кровати и помогли переодеться. У меня была истерика, но я не орала, а просто сидела и плакала. Сердце рвалось на части. Я понимала, что начинаю влюбляться, и от этого становилось невыносимо горько. Он ведь меня просто использует. Я ему не нужна. Но надо отдать ему должное, обольщать он умеет.

Говорить с кем-то не хотелось. Я легла на кровать и отвернулась к стене. Девочки не стали меня трогать — они без лишних слов укрыли меня одеялом и выключили свет. Через какое-то время я уснула тревожным сном.

Глава 6

На следующий день я встала совершенно разбитая. Девочки проявили тактичность и не стали ни о чем меня спрашивать. Мы умылись и стали собираться на первый урок физкультуры. Согласно расписанию, этот урок будет проходить на тренировочном полигоне, где обычно разминаются ведьмаки. Причем сначала шла тренировка, а потом завтрак. Но внутреннее чутье подсказывало, что после этой тренировки мы уже ничего не захотим: ни есть, ни спать, ни тем более учиться.

И вот на поле собралась вся наша группа практически в одинаковых костюмах, различались лишь цвета туник. Мы замерли в ожидании неизбежного. На лицах многих девушек явно проступал испуг. Тут большая часть была из знатных родов, и им никогда даже по лесу гулять не приходилось.

Учитель опаздывал, а мы тайно радовались. Правда, недолго — он все же изъявил желание посетить нас.

Итак, на учебный полигон вышла скала. По-другому назвать его язык не поворачивался. Двухметровый верзила с мышцами, косая сажень в плечах, лысый череп, серые глаза и горбинка на носу. Видимо, он его уже не раз ломал. Одет тренер был в черные штаны и в чёрную же безрукавку, и благодаря этому был виден рисунок мышц на руках. Также на теле были заметны многочисленные шрамы, как застарелые, так и совсем свежие. Если исходить из всего увиденного, то можно сделать вывод, что перед нами ведьмак. И раз он не на задании, то, значит, в отставке. Правда, от этого легче не становилось. Чувствую, гонять нас будут знатно.

— Доброе утро, — раздался грубый басовитый голос, и мы невольно вздрогнули. Вот это я понимаю ведьмак. Одним голосом страх нагоняет. Меня зовут льер Мадей. Что-то вы совсем хилые, леди. Ну ничего, я из вас сделаю бойцов. Чрез полгода сможете меня на себе унести.

После столь эпической фразы несколько девушек упало в обморок, оставшиеся побледнели. Перспективы были занятные. Становиться такой, как он, никому не хотелось.

— Простите, — раздался робкий голос одной из учениц. Но мы лекари, нам мышцы не нужны.

— Как это не нужны? удивился он, глядя на нас, как на неразумных детей. — А как вы будете бравых бойцов с поля боя нести? Нет, девоньки, — помотал головой. — Тут нужна сноровка и тренировка. Так что повернулись направо и побежали. Десять кругов, только медленно.

— Ууу, — дружно взвыли мы и побежали.

Эх, хорошо еще, что я в деревне хоть немного времени уделяла тренировкам. То наперегонки с лисицами бегала, то через камни с лягушками прыгала. Так что сейчас мне было не так тяжело, как остальным. Я взяла ровный темп и бежала. Девочки держались рядом. Но были и те, кто старался выслужиться перед учителем, и уже на пятом круге они с трудом передвигали ноги.

Часть девушек сошли с дистанции еще на третьем круге. Так что к финишу дошли не все. Мы с девочками могли собой гордиться. Правда, чувствовала я себя ужасно: очень хотелось пить, грудь болела от нехватки воздуха, в горле першило, а ноги тряслись и подкашивались от нагрузки. Остальные выглядели не лучше. В основном все уже сидели на земле и пытались прийти в себя, а часть даже прилегла.

— М-да, жалкое зрелище, — изрек ведьмак, оглядывая наши не совсем стройные ряды. Девоньки, вам еще столько работать над собой и своей формой. Эх, ну ничего, мы это исправим. Теперь двадцать приседаний, а затем бег на месте две минуты.

Сказать, что после этого мы стали думать про нашего учителя только хорошее значит соврать. Мы его ненавидели. Но тому было до фени. Когда все упражнения были выполнены, нас отправили по комнатам, чтобы переодеться. После всех этих занятий тело неимоверно ныло. Душ принес некое облегчение, но ненадолго. И он не дал столько сил, чтобы полностью прийти в себя. Даже на завтраке мы съели только кашу, так как руки с трудом поднимались. А ведь нам еще и лекции писать.