Чудовища и люди (СИ) - Веденеева Валерия. Страница 13

– Художник дал клятву молчания в храме Многоликого в присутствии старшего жреца – все, как положено.

– А не проще было его просто убить? – Эвита поморщилась.

– Проще, но слишком расточительно, – Арон пожал плечами. – Светлый-ренегат – это редкость, которой не стоит разбрасываться.

Эвита качнула головой, но спорить не стала.

– У тебя оказались интересные знакомства, мальчик. Настолько интересные, что ты не задействовал почти никого из моих людей. Светлые маги, поклоняющиеся Многоликому. Речные контрабандисты. Жрецы-отступники. Откуда?

– Один маг, два жреца, – скромно поправил ее Арон. – И всего лишь пятеро контрабандистов. Это просто, госпожа: у всех у них я еще давно обнаружил две общих черты – они ничего не боятся и очень любят золото.

Арон ценил полезных людей, бесстрашных и вместе с тем покупаемых. Предсказуемых. Очень ценил. И было их на самом деле куда больше, чем те восемь человек, которых он использовал для подготовки шутки.

– Хм… – Эвита вновь повернулась к репликам. Протянула руку к настоящей, но не коснулась. – Как полагаешь, сколько времени продержится наш обман?

– До тех пор, пока бог Солнца сам не явится в храм на Крае, – Арон довольно улыбнулся.

Эта шутка была пощечиной Солнечному, а потому, пусть не напрямую, но пощечиной всем Светлым. И, главное, Аларику Неркасу – Арону доводилось слышать, что Великий время от времени посещал самый известный храм Солнечного и молился там.

Арон приложил все силы, чтобы шутка удалась.

– Серая Госпожа осталась довольна нашим даром. Очень довольна, – Эвита шла по широкой садовой тропе, пританцовывая – будто бы под музыку, игравшую для нее одной – и выглядела искренне счастливой. Арон шагал почти рядом, но все же на полшага позади – само воплощение скромности и хороших манер – и слушал восторженный рассказ некромантки о празднике.

Но вот Эвита прервалась, остановилась, повернулась к Арону, лицо ее стало серьезным:

– Я не упоминала о тебе, но уже перед окончанием праздника Богиня заговорила сама. И я передаю тебе ее слова дословно: «Скажи мальчику с ледяной кровью, что я тоже подготовлю для него подарок, но получит он его не скоро.»

– Подарок от Серой Госпожи? – Арон приподнял брови. – Мне стоит начать волноваться?

Эвита изящно пожала плечами:

– Подарки Госпожи бесценны, хотя заплатить за них все равно придется. Но какой бы дорогой ни оказалась цена, ты не пожалеешь о том, что принял ее дар.

И добавила другим тоном, почти нежным:

– Если сумеешь убить Неркаса и выжить, то врата любого из Ее храмов откроются для тебя. Приходи. Стань одним из нас. Наша Богиня любит сильных и безжалостных.

Казалось, это был хороший день. Удачный. Но только до тех пор, пока Арон не задал свой вопрос.

– Нет! – Эвита мотнула головой, и ее распущенные по плечам рыжие волосы взлетели волнами. – Я не стану проводить для тебя мастерский экзамен.

Арон скрипнул зубами.

– У меня третий уровень! Вам даже не придется…

– Нет. Или ты забыл – каждый подмастерье, ставший мастером, до конца жизни несет на себе печать того мага, которой открыл для него Дорогу к Силе? Аларик Неркас все поймет, едва взглянет на тебя.

– Вы боитесь его, госпожа?

Это был опасный вопрос, но Эвита не рассердилась.

– Мальчик, я прожила так долго оттого, что умею не провоцировать врагов, которых не в силах победить. Можешь называть это страхом. Я зову это мудростью. Тебе придется найти другого мастера, который проведет экзамен, только, поверь, никто из Ковена не согласится. Скорее они сделают то, что планировала сделать я – сдадут тебя Неркасу за щедрую награду. А маги с уровнем ниже шестого просто не сумеют обуздать твой Дар. Тебе нужно искать сильного мастера за пределами Террун, и как можно скорее. Если твой собственный уровень поднимется до четвертого прежде, чем ты станешь мастером, ты умрешь.

Арон ощущал это и сам. Дар рос, и ему становилось тесно в той скорлупе, какой было эррэ подмастерья.

Запас времени еще был – как минимум полгода. Возможно даже год. Но вряд ли дольше.

– Тогда я буду благодарен за совет, – Арон, как много раз прежде, подавил злость, пряча ее глубоко под ледяную корку души. – В какой стране и какой маг…

Эвита подняла ладонь и Арон замолчал. Некромантка думала долго и когда, наконец, заговорила, уверенности в ее голосе не было.

– Неркас всегда был до занудности внимателен к мелочам. Раз он решил тебя уничтожить, то вряд ли ограничился предупреждением, отправленным только магам нашей страны. Его имя достаточно известно, а влияние сильно даже среди магов Каганата и Народа Песка, не говоря уже про королевство Альдемар и все эти мелкие княжества. Но есть один маг, кому нет дела ни до чьих приказов и желаний. Имя этого мага Теройш Тассе.

– Не уверен, что я слышал…

– Ты слышал. Конечно, слышал. Обычно его называют Вечным магом.

Арон всмотрелся в лицо некромантки, выискивая признаки того, что она смеется над ним. Но нет, Эвита выглядела абсолютно серьезной.

– Безумный маг. Вы действительно предлагаете мне искать неизвестно где бродящего безумного мага и просить его провести для меня мастерский экзамен?

– Он был здесь, – перебила его Эвита, – и здесь, и в Бер-граде, и в двух городах Киретского княжества, и в И-руте. Он снова ищет ученика.

– Пусть даже так. Госпожа, при всем моем уважении, но надо быть таким же безумцем, как сам Вечный, чтобы иметь с ним дело. За последние пятьсот лет он брал сотни учеников – но живыми вернулись пятеро.

– У всех из этой пятерки до посвящения был третий уровень, как и у тебя. И все эти вернувшиеся достигли больших высот в магическом искусстве. Мне нет смысла отправлять тебя на смерть, мальчик. Мертвый ты Неркаса не убьешь. И скажу еще кое-что, хоть сейчас это и называют суеверием. Я не раз убеждалась – чем сильнее маг, проводящий мастерский экзамен, тем больше шансов, что сильным магом станет и ученик.

Девяносто пять дней с тех пор, как погибла Мина. Арон не считал их специально, это получалось само. Лед, сковавший душу, оттаивал, боль возвращалась. И каждый день, прожитый без нее, камнем ложился на сердце.

Когда он отомстит, станет легче. Тогда он придет к ней, и принесет дары – по одному от каждого убитого им предателя, от каждого врага, от каждого пособника врагов. И Мина улыбнется ему, как прежде, как когда она была еще жива, и…

– Уже не кровоточит? – Эвита приблизилась неслышно. – Обычно раны от клятв заживают долго даже на магах.

Арон бросил взгляд на свое левое запястье, где от глубокого разреза осталась лишь тонкая красная полоса. Некромантка потребовала от него не просто клятву именем Серой Госпожи, но и, добавочно, клятву на его собственной крови, что до тех пор, пока Аларик Неркас жив, никто не узнает от Арона, что это Эвита помогала ему.

– На мне любые раны заживают быстро, – сказал он равнодушно. – Помогает выжить.

– Хм… Насчет выживания. Мои люди доложили, что в твой рассказ все же закралась одна ошибка – ты не единственный из учеников Пеларе, оставшийся в живых.

– Что? – равнодушие слетело. – Кто еще?!

– Мерис ар-Фарги.

Арон застыл.

Мерис… Как? Он оставался в имении Пеларе, когда Арон с Миной ушли тем вечером в центр города. И во дворе горящего дома лежало тридцать шесть тел. Если Мерис выжил, то кто был тридцать шестым?

– Ваши люди не могли ошибиться, госпожа?

Эвита пожала плечами:

– Его видели дважды, оба раза в столице. Первый раз – заходящим в бордель. Второй раз – о чем-то беседующим с Астером Кунаром в летней беседке в открытой части Императорского парка.

– Значит, либо кто-то носит маску с лицом Мериса и это ловушка, чтобы выманить меня из укрытия. Либо… Либо это действительно он, и ваши люди нашли предателя.

– Ход наших мыслей совпадает, мальчик.

– Тогда – могу я просить ваших учеников открыть для меня Врата в столицу?