Госпожа управляющая (СИ) - Завойчинская Милена. Страница 33

Я с сомнением уставилась на эти камни. Что-то они подозрительные какие-то и практически одинаковые. Наклонилась, попыталась поднять один из них. Размером он был с две мои ладони, шершавый и горячий. Поднять его, впрочем, не удалось, он буквально врос в землю, как и остальные.

Постучала костяшками пальцев по ближайшему. Звук оказался совсем не такой, каким должен бы быть.

— Странно, — пробормотала я и снова постучала.

И тут земля под ногами закачалась, заставив меня взвизгнуть и отбежать назад. Покрытый этой странной каменистой "чешуей" холм очень-очень медленно повернулся, и на меня уставился огромный глаз.

Глаз был равнодушный, в нем не было ни удивления, ни беспокойства, ни животной ярости или же страха.

— Здрасьте, — оторопело выпалила я, развернулась и приготовилась улепетывать со всех ног.

— Приветствую, — низким глухим голосом вдруг ответил хозяина глаза.

Опа. Так, побег отменяется. Я повернулась обратно к этому существу и попыталась рассмотреть его. Кто-то очень большой. И чешуйчатый, потому как я, оказывается, не камень пыталась поднять, а чешуйку отколупнуть. И с огромным глазом с вытянутым зрачком.

— Змей Горыныч, — выдало мое подсознание.

— Дракон. Не змей, — флегматично исправил… дракон.

— Я несъедобная.

Глаз смерил меня взглядом с головы до ног и обратно, моргнул.

— Да, ты несъедобная, — констатировал его обладатель.

Помолчали. Я не могла решить, что мне делать. То ли убежать, то ли подойти поближе. Вроде агрессии не чувствуется, но мало ли.

— А почему? — спросила, чтобы хоть что-то сказать.

— Я не ем человеков.

Сразу же осмелев, я начала потихонечку подбираться вплотную к дракону.

— Меня зовут Агата Серебрякова.

— Дулиэнтропарофликандарокарекаркадий.

— Вау, — впечатлилась я длиной слова. — А это что?

— Имя. Мое.

— Эм-м…

Почти минуту я пыталась мысленно воспроизвести только что услышанный набор слогов. Не смогла.

— Дули…ропа…флика… О господи. Как это вообще можно запомнить и проговорить без запинки? Ничего, если я буду обращаться к тебе — Аркадий?

— Ничего. Зачем?

— Что?

— Обращаться ко мне.

— Н-ну-у… А что ты делаешь?

— Жду.

— Чего?

— Пока мимо проплывет труп моего врага.

У меня челюсть отвисла. В буквальном смысле этого слова. Стояла и как дурочка с открытым ртом таращилась на сказочного персонажа, который процитировал мне древнее китайское изречение, которое принадлежит то ли Конфуцию, то ли Сунь Цзы.

— И как? — подобралась я еще ближе.

— Пока не проплыл.

— А давно ждешь?

— Лет сто. Наверное. Или двести.

— Ох, ничего ж себе дзэн. Я бы не смогла. Уже давно встала бы, пошла и прикопала своего врага.

— Ты слабая самка человека. Это враг прикопал бы тебя.

— А я бы аккуратненько выкопалась и пошла дальше мстить, — у меня вырвался смешок.

— Зачем? Его труп сам проплывет мимо тебя.

— Да вот еще. Терять столько времени на ожидание.

— Что есть время?

— О-о-о. Ты хочешь поговорить о столь глобальной вещи? Время — это форма протекания физических и психических процессов, условие возможности изменения. А еще это одно из основных понятий философии и физики.

— Нет времени. Есть миг.

— Да ладно. Как это нет времени? Вот ты, уважаемый Аркадий, лежишь на этом берегу больше сотни лет и ждешь труп врага. А твой враг в это время наслаждается жизнью, ест жареное мясо, пьет хмельное вино, обнимает красивых самочек, путешествует. Каждый его миг полон впечатлениями. А чем полон каждый твой миг?

— Размышлениями о бренности бытия.

— А пища и все остальное?

— В состоянии созерцания и погружения это не требуется.

— У-у-у, как все запущено, — пробормотала я. — Предлагаю эксперимент.

— Какой? — Глаз с узким зрачком повернулся в мою сторону.

— Ты сейчас встанешь, потянешься, покатаешься по земле, чтобы стряхнуть с себя пыль, проросшую между чешуек траву и птичье гуано. Да-да, прости, но тебя неоднократно обкакали птички. А после этого поплаваешь в реке. Ты же умеешь?

— Умею. Зачем?

— Чтобы смыть с чешуи какашки. И потом, я же сказала, эксперимент.

Я специально подбирала не самые приличные слова, но такие, которые могли бы пробиться сквозь это равнодушие дракона. Ну, должно же его пронять? Про то, что я веду себя неадекватно и отчего-то совершенно не боюсь огромную мифическую тварь, старалась не думать. Вероятно, порог нормальности я уже давно переступила.

— Тебя не должно было появиться. Ты нарушила будущее, — вяло сообщил мой невероятный собеседник, не пытаясь встать и выполнить предложенные ему действия.

— А ты видишь будущее?

— Да.

— И все? Просто "да"? — повысила я голос. — А рассказать? А поделиться? А что меня ждет?

Глаз снова посмотрел на меня.

— Твое будущее сокрыто в "нигде". Много факторов непредсказуемости.

— Гадство, — пробормотала я. — Но свое ты же видишь? И что?

— Ты не отстанешь от меня, человеческая женщина. Сюда приплывет твой друг. Существо неведомого мне народа. Он противоестественен природе мироздания и создан иным гением, но полезен. Он исцелит мое второе око. Я встану и поплыву.

Осмыслив услышанное, я спросила:

— А что с твоим вторым оком?

— Оно слепо.

Что сказать, я не нашлась. Повернулась к воде, сцепила руки за спиной и принялась ждать, пока к нам подплывет Ориэль. Он уже подгребал.

— Агата. Агата. Я тебя нашел, — встав на дно, сообщил парнишка. — А с кем ты беседуешь? Представишь мне своего большого древнего знакомого?

Я покосилась на "древнего знакомого". Тот в свою очередь глянул на меня. И вот убейте меня, но я увидела искру ехидства в огромном желто-зеленом глазе. Ждет, небось, как я сейчас начну пытаться выговорить зубодробительный набор слогов.

— Ориэль — целитель, раса цейлин. Дракон, философ и мыслитель, свое полное имя может произнести лишь он сам. И, наверное, это удавалось его маме, в чем я, если честно, сомневаюсь. Но уважаемый дракон разрешил обращаться к нему сокращенно — Аркадий.

Ха. Вот так-то. Я только что язык не показала громадине в чешуе. Как ни странно, он это оценил и прижмурился, что, вероятно, должно изображать улыбку. Кто их, этих существ, поймет.

— Ориэль, ты можешь помочь нашему новому знакомому со здоровьем? У него есть некоторые проблемы.

— Да, конечно, — закивал лекарь. — Я вижу, что его правый глаз совершенно слеп. Кроме того, нужно удалить несколько зубов, вместо них вырастить новые. Ну и по мелочи с внутренними органами.

Все, кроме слепоты на один глаз, для самого дракона оказалось сюрпризом. Я видела, как расширился от изумления его зрачок.

— Агата, ты не могла бы пока погулять? А я окажу первую помощь уважаемому Аркадию, — сложил перед собой ручки цейлин.

Я открыла рот, сказать, что мне вообще-то интересно, и уходить не хочется. Но потом решила, что, несмотря на свои слова об отсутствии стеснения, Ориэль все же смущается.

— Ладно, — не стала спорить. — Аркадий, слушайся целителя. Он совсем юн, но очень талантлив. Ориэль, смотри не переутомись. Твой новый пациент очень большой, следи за резервом сил.

Я отошла подальше, и только тогда дракон начал медленно подниматься. Гора. Как есть гора. И на ее фоне — маленький, пушистенький и невозможно милый, хоть и мокрый цейлин.

ГЛАВА 19. Время метать икру и работать курьером

Ну и ладно. Дошла до оставленной на траве корзинки, разделась и пошла купаться. Не знаю, сколько я плавала. Устав, легла на спину, распласталась и стала дрейфовать, словно лист кувшинки. Кажется, умудрилась даже слегка задремать, учитывая бессонную ночь, которую я провела в обществе рогатого "дитяти ночи".

Поэтому, когда меня кто-то деликатно потыкал пальцем в плечо, я заорала, забилась, пошла ко дну и принялась барахтаться, чтобы вынырнуть.