Узы согласия (СИ) - Васина Екатерина. Страница 33

– Мне страшно.

– Хесс и Кесси, возвращайтесь на верхние этажи.

– Что прои…

Аластор знаком заставил замолчать меня, а после и вовсе повысил голос.

– Молча. Наверх. Сейчас.

Кесси укусила меня за ногу так, что я плюнула на все и погналась за ней. Прямо по лестнице. По широкой лестнице из белого камня.

– Ты меня отвлекаешь!

Кесси обернулась уже на самом верху лестницы. Если бы кошки могли пожимать плечами, она бы это сделала.

– Аластор сказал уходить оттуда. Просто так он нервничать не будет.

Но я продолжала колебаться, стоя на середине лестницы. Внизу была тишина, даже двери не скрипнули. И оттуда тянуло страхом. Таким, от которого немеют конечности и леденеет затылок. Наверху куда как приятнее.

– Да твою ж ма-а-а-ать! – простонала еле слышно.

Пистолет оттягивал руку.

– Не сходи с ума. – предупредила Кесси. – Эй, подруга, тебе туда нельзя. Мозги побереги.

Я в курсе, что мне туда нельзя. Только то, что называют тягой к авантюре уже тянуло вниз.

Да, да именно тяга к авантюре. Только это.

– Стой здесь. – приказала я Кесси.

И шагнула в тени. Мир вокруг окрасился в сероватые оттенки, стал зыбким и немного вязким. Холод перехода сменился прохладой теневого мира. И его безвкусностью.

Сейчас и видела то, что происходит за стенами. А вот подвал казался клубящейся тьмой. И среди нее видела ауру Аластора. Она казалась такой бледной. Может, дело в том, что тьма вокруг блистала страхами и фобиями?

– Я псих. Я точно псих. – бормотала, спускаясь обратно.

Двери в подвал были чуть приоткрыты, оттуда фонило таким первобытным концентрированным ужасом, что он проникал даже в теневой мир. Губы леденеют и пропадает звук от такого ужаса.

Мне хотелось воззвать к Небесам, чтобы меня унесло отсюда. Пистолет казался ледышкой.

– Ал. – губы едва шевелились. – Ал…

У него же договор с тем, что в подвале. Почему мне так не по себе?

А еще он меня не услышит из теневого мира, если я позову только голосом. Надо потянуться к нему.

– Аластор! – я заставляла себя выталкивать слова из горла. – Ал, м-м-мать твою! Выходи! Выходи!

Мне показалось или его аура точно засияла ярче? Он меня услышал?!

– Ал! Быстро! Сюда! – я повысила голос, но звала мысленно, душой, всем, чем могла.

Закружилась голова. Нахождение в теневом мире вытягивало силы, а звать долбаного Темного принца отсюда отнимало силы в два раза быстрее. Мне тут удастся продержаться еще минут пять. А потом я мило свалюсь в обморок и стану беспомощной.

– Да ну нахрен!

Я вышла из тени как раз в тот момент, когда Аластор вышел из подвала. Именно в тот момент, чтобы ощутить, как то, что просочилось из подвала, обрушилось на меня. Откусывая куски от моего сознания, от моей воли и пробуждая самые жуткие страхи. То, что я поборола много лет назад. То, что я заперла в подсознании.

– Долбаный козел. – сообщила подхватившему меня наместнику, прежде чем упасть в обморок.

Второй раз в своей жизни.

Глава восемнадцатая

– Эй, ну, Хесс, почему ты никогда меня не слушаешь? Вот же ты идиотка, Хесси. Очнись же!

Голос Аластора и мертвого поднимет. Причем не думаю, что это в переносном смысле. А я была живой. И очнулась, когда он принялся едва ли не орать мне в ухо. Еще и руку на живот положил, прямо под майку. Рука оказалась теплой, даже горячей. И мне не нравилось, что от прикосновения внутри разливалось нечто приятное и тягучее. Как темный мед. Сладкий и с легким оттенком горечи.

– Лапы. – я открыла глаза и повторила. – Убери лапы.

Аластор немедленно отдернул руку и даже поднял ее кверху. Подумал и поднял вторую, помахал ими.

– У меня руки, милая. Лапы это к Лексу в его второй ипостаси. Как ты себя чувствуешь? Мозги не превращаются в кисель? Не тошнит? Кожа не отслаивается? Не хочется орать от кошмаров?

– Заткнись! – сделала я большие глаза.

Но после таких вопросов прислушалась к себе. Нет, все было в порядке. ну насколько может быть после обморока. По крайней мере того, что перечислил Аластор, у себя не нашла.

– Я в норме.

– Я очень хочу тебя отшлепать. – рык Аластора заставил Кесси поджать хвост и удрать под кровать. Оттуда мигом донеслось шипение, писк и чавканье. КатШи кого-то нашла.

– Рискни. – зарычала я в ответ.

– Рискну, Хесси, если продолжишь лезть туда, где опасно. Ты же заглядывала туда, когда они были удовлетворены. И то потом обвешалась ловцами снов, чтобы не сойти с ума от кошмаров. Какого черта, Хесс!

– Первое – не ори. – предупредила я. – Второе – все же хорошо. Третье – мы с тобой в связке из-за обещания перед Мэб. Судьба Лэйгена неизвестна. Если еще и тебя прикончат или высосут как персик, то жить мне считанные секунды.

– Отлично.

Аластор заглянул под кровать, покачал головой и предупредил:

– Кесси, кости выкинуть. Иначе будут вонять. Я ведь недавно выводил всех гомункулов. Откуда они лезут?

– Гомункулы.

Я скатилась с кровати, больно ударившись коленями о твердый пол. Аластор не слишком любит ковры, предпочитая паркет из редких пород деревьев или роскошную каменную плитку.

– Ал! – я уже наполовину забралась под кровать. – Ал, как давно гомункулы появились опять? И… Мэри что-то сказала? Кесси, отдай!

– Мое! – проурчала КатШи сквозь набитый рот. – Мое. Отдай. Он сырой. Тебе не понрави…ом-ном-ном.

Но я все же вытащила у нее из пасти остатки гомункула и прямо сидя на полу начала разглядывать. Теплое дыхание на щеке подсказало, что Аластор присоединился ко мне.

– С каких пор ты ешь гомункулов? – поинтересовался он особенным шепотом, от которого мурашки возбуждения по телу.

У кого угодно, но не у меня.

– Очень смешно, Ал… Аластор.

– Мне больше нравится Ал, Хесси. Заметь, так меня называть можешь только ты.

– Спасибо за доверие. Смотри, что это?

Кесси успела сожрать добрую половину гомункула, оставив задние ноги и часть спины. Вот на ней то я и заметила что-то странное. Что-то… неправильное.

Это выглядело как рисунок. Но при этом не являлся им. Скорее татуировка, которую кто-то или что-то наложил красками. И касаться ее не хотелось.

– Не понимаю. Гомункулы…

– Да, на их телах не бывает узоров. Знаешь, почему жители подвала разнервничались?

– Почему? – спросила Кесси вместо меня. – Дайте я доем.

Я молча показала ей кулак. И взглядом посоветовала сидеть под кроватью и облизываться. Не выношу, когда она сжирает добычу и не вылизывает шерсть от крови.

Аластор провел пальцем по остаткам гомункула. Поморщился.

– Хесс, на теле Мэри было то же самое. Она… сгорела. Сгорела, едва ее начали допрашивать.

Мы встретились взглядами.

– Сго… – прошептала я. – Сгорела? Мэри? Ты уверен?

– Рассыпалась пеплом.

Мне показалось во взгляде Аластора мелькнуло нечто, похожее на панику. Или растерянность. Оно и понятно. Огонь, который в мгновение ока сжигает до пепла…

– Кто-то не хотел, чтобы его узнали?

– Ты еще не родилась, Хесс. – Аластор потер лоб, хмыкнул. – Впрочем, я тоже. Война с демонами закончилась примерно за пару лет до связи моих родителей. В принципе, думаю, поэтому Мэб обратила внимание на моего отца-смертного. Она хотела отвлечься от ужасов войны. Думаю, Королевы до сих пор просыпаются от кошмаров. Они смогли выгнать демонов, только объединив силы. Но полностью запечатать вход в их мир, так чтобы никто не пролез…

– Мелочь пролезает.

– И это доказывает, что пока врата работают, не пропускают тех, кто способен реально навредить Тир-На-Ног. Мелочь они пропустят, могут не заметить.

– Системы не без изъянов. – заметила я. – Так, что будем делать с этим?

– Я доем. – буркнула КатШи из-под кровати. – Он был жирненький.

– Иди на кухню и попроси свежего мяса.  – предложил Аластор. – Хесс, за мной.

– Куда?

– Перекусим по дороге и отвезем гомункула старику Рику.