Хроники Звёзд #1 (СИ) - Нетт Евгений. Страница 42

Бережно приняв бесценный артефакт, парень проложил дорогу к самому дворцовому барьеру, и вскорости подростки, попрощавшись с генералом и пообещав вернуться сюда чуть позже, скрылись по ту сторону, закрыв дыру с той стороны.

— Принесите лучшего вина. Праздновать ещё рано, но… — Генерал широко улыбнулся. — Кто бы мог подумать, что Астерия оказалась способной на то, чего не вышло сделать у Эстильды. И пусть этот проклятый контракт меня убьет… — Взгляд старика устремился к потолку, покрытому крайне сложной мозаикой, изображающей одну из древних королев, перед которой на коленях стояли сотни и сотни благородных. — … но в Костелле будут установлены старые порядки!

Тем временем в одной из малых сокровищниц дворца Элиот максимально быстро и со знанием дела отбирал предметы, которые пусть и выглядели несколько нелепо и не выполняли своих защитных функций, — как тот же нагрудник, выполненный из тончайшего металла, или латная юбка, прочность конструкции которой вызывала сомнения, — но при этом несли в себе большую магическую силу. Почему артефактам не придали несколько более цивильный вид? Ответом на этот вопрос было генеалогическое древо фамилии Дарфайя, где власть передавалась от матери к дочери. Характерная любовь ко всему красивому и нелюбовь — к грубым «мужским» доспехам повлияла и на то, какие предметы ими создавались. А если вспомнить, что за всю историю королев, отдававших предпочтение утилитарности, можно было пересчитать по пальцам одной руки…

Выходило крайне грустно. И из этого «грустно» Элиоту предстояло отобрать что-то действительно стоящее, так как содержимое сокровищницы было отсортировано по одному Дьяволу ведомым правилам, разобраться в которых парню было не суждено.

— Даже выглядит вполне себе… — Донесся голос принцессы из-за перегородки спустя десяток минут после того, как она сграбастала всё отобранное Элиотом и отправилась на примерку. — Не слишком смешно?

Показавшаяся на глаза юноше Астерия покрутилась на одном месте, пару раз подпрыгнула и изобразила удар ногой в полёте, после чего ещё раз посмотрела на явно в чём-то сомневающегося наблюдателя.

— Ну?

— Как бы тебе сказать… — Задумчиво протянул Элиот, разглядывая подругу. Лёгкие металлические пластины закрывали ноги и руки принцессы, практически не покрывая суставы, аккуратный и даже в чём-то красивый нагрудник, в талии превращающийся в нечто сегментированное и сочетающееся с такой же, собранной из гибких стальных полос юбкой, тянущейся до колен — всё это вкупе с изящной диадемой смотрелось, словно цельный комплект. Не хватало какого-либо оружия, но его в сокровищнице вообще не было, так как предполагалось, что королевы орудуют одним лишь артефактным посохом-Дарфайя. Впрочем, Элиот был благодарен небесам даже за то, что здесь нашлась броня по размеру принцессе, которая для своих лет была девушкой невысокой, но хорошо сложенной — В целом всё очень неплохо, но у тебя за спиной кое-что болтается.

— Что?!

— Шучу. Всё у тебя в порядке. Тебе хоть удобно?

— Ну, отличия от простой одежды есть, но это точно удобнее, чем дублёнка с твоим плащом поверх! — С улыбкой заявила Астерия, ради эксперимента подпрыгнувшая и приземлившаяся на руки, сделавшая пару «шагов» и только после этого вернувшаяся в нормальное положение. Но не успел Элиот что-то на это ответить, как принцесса заметно сгрустнула и спросила заметно более тихим голосом: — Как думаешь, я правильно поступила? Ну, начав всё это… Аресты… Изоляцию столицы…?

Этого вопроса Элиот ждал уже давно, но однозначный ответ на него так и не сформировался в его голове. С одной стороны — Констелла только выиграет от того, что воров и врагов короны в тяжёлый для страны период станет меньше. Но с другой — каких последствий стоит ждать, идя на такой шаг? Можно ли вообще их предсказать, не будучи Богом или Дьяволом? Элиот не знал, но надеялся на то, что сегодня они не совершили ошибку. В конце концов, предостережения Фетца, друга и верного соратника королевы Эстильды, были именно предостережениями, и не несли в себе реальной цели отговорить принцессу от столь серьезного решения. Были ли мысли подростков похожи на мысли генерала? В какой-то мере.

— Рано или поздно, но ты всё равно пошла бы на этот шаг. Ведь то, на что мы наткнулись — лишь малая часть большой проблемы. Ты и сама, использовав свой дар, это поняла, верно?

— Да. Этот Сантепьяго… Его нельзя назвать хорошим человеком. Когда я смогла ухватиться за его ложь, то почувствовала… злобу? Жажду наживы? Не знаю. Не могу сказать. Но в одном я уверена точно: ощущались его эмоции словно застарелая, но всё ещё жидкая протухшая грязь. — Принцесса совершенно неожиданно для Элиота всхлипнула — и уткнулась лицом в его грудь. — Элиот, зачем им так много денег? Почему они настолько жадные и злые?

— Подозреваю, что на этот вопрос не сможет ответить даже самый мудрый философ, проживший что тысячу, что десять тысяч лет. Размытое «такова человеческая природа» ситуацию совсем не описывает. Есть ведь честные и порядочные люди, которым вот так обманывать не позволит совесть?

— А ты, Элиот? Ты сам считаешь себя честным и порядочным?

— Я? — Юноша хохотнул. — Нет, принцесса. Совершенно точно — нет.

Астерия подняла лицо и, нахмурившись, с удивлением уставилась в глаза парня.

— Почему?

— Если перечислять по пунктам… Я убивал. Не защищая свою или чужую жизнь, не сражаясь за идеалы и не преследуя мечту. Тогда мною двигала в первую очередь необходимость где-то найти деньги, и отбросы общества в лице грабителей, воров и последовавших за одним наёмным убийцей людей для этой цели подошли вполне неплохо…

— Они правда были преступниками? — Элиот кивнул. — Тогда это не так уж и плохо. Ты сделал то же, что и я сейчас, но в меньших масштабах и своими руками.

— Принцесса, мне приятно, что ты пытаешься меня обелить в собственных глазах, но не сравнивай две абсолютно разные вещи. Ты пошла на это ради страны, а я — ради десятка-другого серебряных монет.

— Если я тебя обеляю, то ты себя — очерняешь, Элиот. Твоей целью были не монеты, а… торт? Я угадала?

— Считаешь, что убивать людей ради торта лучше, чем убивать ради денег?

— Убивать не может быть лучше или хуже, убийство всегда остаётся убийством. Но ты можешь или переживать о нём, или нет, и это зависит только от того, как ты воспринимаешь убийство. Хуже всего, когда человек ничего не чувствует, лишая кого-то жизни… Так мама говорила, когда я была чуть помладше. — Астерия чуть улыбнулась. — Что до меня… мне пришлось выбирать, что лучше — позволить и дальше грабить свою страну, оставив преступников безнаказанными, или арестовать всех, до кого удастся затянуться, даже не попытавшись предугадать возможные последствия. Сколько человек погибнет сегодня? Сколько хороших? Сколько плохих? И я до сих пор не знаю, какой вариант на самом деле лучше.

— Пойдём, Астерия. — Элиот аккуратно поправил диадему на голове девушки. — Не имеет смысла сейчас о том рассуждать. Куда больше пользы мы принесём в городе, наблюдая за происходящим и корректируя его, если всё пойдёт не по плану.

Принцесса улыбнулась натянуто, но с каждой секундой к ней возвращался характерный для неё оптимистичный настрой.

— Ты как всегда прав, Элиот. Ты как всегда прав…

Глава 16. Мятеж?

— Ваше высочество. — Гертрик, стоящий рядом с двумя армейскими офицерами и капитаном городской стражи, уважительно поклонился появившейся из пространственной дыры Астерии. Остальные подданные короны поспешили повторить его жест, пусть и чуть позже, так как использование ножниц для них стало чем-то действительно неожиданным. — Мы перекрыли все выходы из столицы и отправили несколько отрядов для того, чтобы они перекрыли действующие тракты. Смею заверить, что в такую погоду города мятежникам не покинуть…

— Пока ещё они — аристократы, капитан. Мятежниками они станут после того, как их вина будет доказана. — Элиот с неким удовлетворением отметил, что принцесса держалась молодцом. Её не смутило ни присутствие незнакомых, но высокопоставленных людей, ни ответственность, которая на неё ложилась. — Вы назначили единого командующего?