Преданный (СИ) - Дюран Александра. Страница 66

Два. Захар криво ухмыльнулся и положил руку на моё колено, поднимаясь выше.

Три. Я закрыла глаза, молясь ничего не почувствовать и просто пережить этот момент.

Четыре. Бог отвернулся от меня.

Пять. Возможно это была долбанная расплата. Возможно я правда заслужила это.

Глава 30

Я понимала, что Егор вовсе не был доверчивым мальчиком, который поверил в то, что у меня просто болит голова. Он прекрасно знал меня и видел, когда я лгу. Он скорее всего знал и то, что на самом деле не собиралась домой. Или может он просто хотел мне верить.

— Это Арина, — сказала я, когда человек на другом конце трубки ответил на звонок, — говори куда приехать.

— Подожди около кинотеатра, я сам заеду за тобой, — ответит Марк.

Нет, я не стала ему доверять, и не хотела ехать с ним в одной машине, но выбора у меня не оставалось. Я просто надеялась, что он не врал мне. Ни один человек в нормальном состоянии не стал бы лгать про такое. А я считала, что Марк не был плохим человеком, раньше он просто был другом плохого человека.

Некоторым из нас просто нужно было одобрение других людей, их признание. Так уж вышло, что Марку для этого понадобилось бегать на побегушках у Захара.

Нет, я не простила его, я скорее всего никогда не смогу подарить ему прощение. И нет, не поняла. Но мне было правда жаль его.

Через пятнадцать минут мы уже были в его квартире. Хотя если быть точнее, это была квартира его родителей, я была тут и раньше, но сомневаюсь, что сейчас Марк жил здесь. Парень постучал в дверь комнаты, но не сдвинулся с места, пока за дверью не послышалось тихое согласие.

— Войдите.

Внутри просторной комнаты на стуле около письменного стола сидела девушка. По её рыжим кудрявым волосам, я сразу поняла, что это сестра Марка. Она развернулась на стуле и в непонимании уставилась на нас, явно ожидая увидеть здесь кого-то другого.

— Что ты тут делаешь? — с нескрываемой враждебностью спросила она у брата.

Марк вздохнул.

— Я пришёл поговорить, — пробормотал он.

— Нет, — просто ответила она, а потом перевела взгляд на меня, — ты кто?

Я узнала этот взгляд. Его я видела в течении нескольких месяцев, когда смотрела на себя в зеркало. Загнанный в угол зверь жил во мне даже тогда, когда опасности уже не было. Печаль и страх не могли пройти так просто.

Я шагнула вперёд.

— Меня зовут Арина, — сказала я, почувствовав, как Марк схватил меня за руку, пытаясь остановить.

И только потом я поняла зачем. Секунду назад девушка сидела на стуле, а сейчас стояла напротив меня, а моя щека горела адским пламенем. Я даже не сразу поняла, что она ударила меня.

Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, но увидела в её глазах такую ненависть, что закрыла рот. Она точно знала, кто я такая.

— Вика! — крикнул Марк, вставая между мной и своей сестрой.

— Убирайтесь, — выплюнула она, ткнув пальцем на дверь, — вы оба, вон из моей комнаты!

Марк шагнул к ней.

— Успокойся, она поможет, — попытался сказать он обычным голосом, но вышло только хриплое подобие.

— Не подходи ко мне, — отшатнулась от него Вика, а когда он протянул ей руку, вскрикнула, — не трогай меня.

Я видела, как её маленькое тело трясётся, но уже не от ненависти, а от страха. И я чувствовала нечто похожее.

— Выйди, — попросила я Марка.

Он с сомнением посмотрел на меня, пытаясь возразить.

— Выйди, — упрямо повторила я, — всё будет хорошо.

Я просто надеялась, что для этого самого «хорошо» ещё не было поздно.

Парень вздохнул и удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Тебе тоже лучше уйти, — сказала девушка, сложив руки на груди, пытаясь унять дрожь, — а то я врежу тебе ещё раз.

Моя щека всё ещё горела, но я сделала вид, будто мне не больно.

— Пускай, — ответила я, будто мне действительно было плевать, — я это заслужила.

Не знаю, чего я ожидала. Возможно того, что она скажет, что это не так. Но Вика лишь кивнула.

— Ты виновата в том, что он со мной сделал, — сказала она убеждённо, — ты виновата, и эту ношу ты будешь нести всю жизнь.

Я закрыла глаза и кивнула. Я и так винила себя. Каждую минуту абсолютно каждого дня, когда думала, чем я заслужила это. Когда думала о том, почему мне никто не верит. Когда никто не вставал на мою сторону.

— Сколько тебе было лет, когда он это сделал? — спросила Вика, кажется смирившись с тем, что уходить я не собиралась.

— Семнадцать.

Она тихо всхлипнула.

— А мне сейчас пятнадцать. И я не знаю, как с этим жить. Правда не знаю, иногда просто хочется, чтобы всё закончилось.

Слёзы текли по её щекам, когда она села на кровать. Я села рядом и просто уставилась перед собой, обнимая себя за талию, надеясь защититься таким образом. И я рассказала ей всё. То, что я не рассказывала никогда и никому. Возможно было что-то правильное в том, что я открылась именно перед ней. Возможно было легче выговориться тому, кто тебя понимает.

Я должна была почувствовать освобождение, но не чувствовала ничего. Совершенно ничего, будто с этими словами у меня из тела ушли и последние эмоции. Вика всё время плакала, а я не пыталась её успокоить. Возможно от того, что сама не могла перестать плакать.

— Почему ты не заявила на него? — спросила Вика, тихо всхлипнув, — Почему ты не наказала его за то, что он сделал?

Я не была дурой, чтобы снова наступать на те же грабли, что и с Вадимом, и надеется, что парень, склонный к агрессии, просто перестанет делать это. Если раньше я верила, что Вадим изменится и раскается, то с Захаром я правда пыталась бороться. Я знала к чему может привести моё молчание, и не хотела повторения. Но кажется одного желания было недостаточно.

— Я пыталась, — прошептала я, — правда пыталась. Прошло несколько дней с того момента, прежде чем я смогла прийти в себя окончательно и наконец понять, что нельзя оставить это просто так. К тому моменту я даже не могла доказать, что между нами была связь. Но я пошла и написала это дурацкое заявление. Там сидела милая женщина, которые смотрела на меня своими тёплыми серыми глазами. И знаешь что она мне тогда сказала? Он ведь тебя не насиловал, — я замерла на секунду, стараясь успокоиться. — Да, он этого не сделал, но я, черт возьми, не давала своего согласия, он накачал меня долбанными наркотиками. Так что да, он меня не насиловал, но я чувствовала себя изнасилованной.

Вика обняла себя руками и принялась раскачиваться, будто пытаясь себя убаюкать.

— Ты могла хотя бы попытаться бороться, — возразила она.

— Я боролась. Я пыталась восстать против наших ужасных законов и правосудия, против осуждения общества. Я была не первой, кого он изнасиловал, я пошла к другим девочкам. Они все, как одна смотрели на меня большими глазами и говорили, что им страшно, что они ни чего не помнят, что все это позади. Я говорила им: ну вот, посмотрите на меня, он сделал это с вами, со мной и он не остановится. А они говорили, что это не из дело. Понимаешь? Мне не было смысла бороться одной, у меня не было доказательств.

— Их нет и сейчас, тогда что ты тут делаешь? — прошептала девушка.

— Пытаюсь тебе помочь, — честно ответила я, — мне в той ситуации никто не помог, и мне пришлось справляться с этим самостоятельно. Расскажи мне всё, и я обещаю, что он получит то, что заслужил.

— Его нельзя убить, — возразила Вика, и я понимала её.

Сколько ночей я представляла, как буду медленно и мучительно убивать Захара. Это ужасно, но это давало мне спокойствие. И тогда бы я радовалась его смерти, но точно не сейчас.

— Возможно смерть слишком лёгкое наказание для таких, как он. Возможно жизнь может быть намного ужаснее смерти.

Через несколько часов я снова сидела в дорогой машине Захара после того, как он попрощался со своей сестрой, которая даже разрешила её обнять. Мне понадобились долгие часы, чтобы убедить её в том, что не все мужчины такие. И её брат, какие бы глупости он не совершал раньше, правда любит её.