Мое чужое имя (СИ) - Логинова Анастасия. Страница 31

Зачем она валяет дурака, я понять не мог. Хотел уже спросить еще жестче, но Таня, вдруг сжала мое плечо, и я сдержался, промолчал.

— А в понедельник двадцать первого он здесь был? — спросила Таня.

— Вот в понедельник был! — с готовностью закивала ей Альбина. — По крайней мере, должен был приехать. Я утром была здесь, Альмирка при мне с ним по телефону говорила. И он не один должен был приехать, а с приятелем.

— Откуда знаешь про приятеля? — поинтересовался я.

— Так я слышала, как Алька ему по телефону говорит, мол, раз вы вдвоем приедете, может мне сестру здесь оставить — меня в смысле.

— А он что ответил?

— Ну, Алька же меня выставила. Значит, не развлекаться они сюда поехали, — сделала вполне логичный вывод Альбина.

Мы с Таней снова переглянулись, а девица, вздохнув, продолжила:

— А я наутро приезжаю — никого нет, а Альмирка лежит… — Альбина всхлипнула и рукавом начала вытирать вовремя набежавшую слезу. — Я скорую ей вызвала — сказали, передозировка.

Альбина напрягла память и вспомнила все, что ее сестра рассказывала про своего парня. Рассказывала она не так уж много, но кое-что нам с Таней показалось любопытным: парень очень интересовался соседкой Альмиры — Софьей Павловной Патровой. Алька еще смеялась — не обнести ли он дачу патровскую собрался.

Да-м… странно, что Альмира вообще проснулась — видно дозу для нее Нуйков неправильно рассчитал. Я теперь уже не сомневался, что приютила у себя дома Альмира Даминова именно Нуйкова. И перед ее передозировкой приезжал к ней Нуйков скорее всего с «другом», который и стал в последствие его убийцей.

Когда Таня потянула меня к выходу, девица растерялась:

— А вы меня никуда не повезете разве?

Я даже ничего ей не ответил, просто отпер дверь и вышел на воздух. Заодно впустил тинэйджера, уже окоченевшего в своих джинсах на голое тело. Везти ее в отделение — а значит, давать показания, а потом еще участвовать в деле в качестве свидетеля и ввязываться в их ментовские дела у меня не было никакого желания. Девка смирная, права Танька — никуда она не дернется, а там и Макс с бригадой приедет — вот пусть и оформляет ее по всем правилам.

Обратно ехали молча. Таня снова о чем — то сама с собой спорила, но уже мысленно — увлеченно смотрела в пространство через стекло «Бэхи». Таня вообще, как я успел заметить, особо разговорчивой не была, да и в обществе не очень — то нуждалась. А мне вот было действительно скучно.

— Тань, — позвал я, — ты в самом деле что — то придумала насчет Севухина, или это был предлог поэксплуатировать нас с «Бэхой»?

Таня улыбнулась:

— Придумала. Твоему Севухину в первую очередь нужно было найти себе жилье, так? В гостиницу он заселяться не стал бы — там паспорт требуют, а он в бегах. Значит, он жилье снял! Причем снял не официально через контору, ведь там тоже паспорт спрашивают, да и времени много уходит. Так что у нег только два способа получить жилье: или у бабушек, что прямо на вокзальной площади стоят с табличками… но я думаю, ты эту версию уже отработал… Отработал? — Она вопросительно заглянула мне в глаза.

Я кивнул, не отрываясь от дороги. Честно говоря, условно отработал: бабушки у вокзала, едва заметив человека с удостоверением, задающего всякие вопросы — моментально с этой площади испарились. Ну не полицию же на них натравливать, в самом деле…

— Ну а второй способ, — продолжала Таня, — просто воспользовался газетными объявлениями о сдаче квартир. И я знаю, как нам отыскать эту нужную квартиру.

— Вполне возможно, что в городе у него все-таки есть какие — то друзья — приятели, и он живет у них, — возразил я.

— Попробовать стоит, — перебила меня Таня, — сейчас мне в библиотеку нужно, а завтра у меня первая смена. Ты меня после работы встречай, и будем звонить.

Я даже не знал, что ответить. Смысл в Таниных словах был. Ничего оригинального она, конечно, не придумала — способ простой, но действенный. Я бы и сам до этого додумался. Кстати, а почему не додумался? Ну да… потому что едва ли не с первого дня командировки мой мозг только и был занят только тем, как бы поближе познакомиться с Таней.

Внезапно я даже разозлился на нее:

— Слушай, я давно хотел спросить: тебе что, заняться больше нечем?

— В смысле?

— В смысле Севухина, Каравчука и Нуйкова вместе взятых. Зачем тебе это нужно?

Таня пожала плечами, словно впервые задалась этим вопросом:

— Раз уж я взялась подкидывать Максиму версии, а версии с треском провалились — теперь мне нужно реабилитироваться. Не люблю быть проигрывать. Ну и, потом, это же действительно интересно — хорошо отвлекает от собственных проблем.

Я хмыкнул:

— Да-да я помню — от полиции прячешься, — пошутил я и улыбнулся Тане. — Это действительно проблема. Только логика у тебя странная: если уж от полиции скрываться, то с лейтенантом Фединым ты ежедневно обедать не должна. И в отдел к нему заглядывать нужно пореже.

— А ты не слышал такое мнение, что врага нужно знать в лицо и не упускать из виду? — серьезно спросила Таня.

— Мудро, — согласился я, все еще будучи уверенным, что она шутит — с серьезным лицом, но с издевкой в глазах. — Может все-таки, изменишь своим принципам и один раз пообедаешь со мной? Без Федина.

— Обедать мне сегодня не придется — мне же в библиотеку пора. Так что… — Таня драматично вздохнула, — никак.

— Да? Ну, мне вообще — то тоже в прокуратуру забежать надо: Ваганов сегодня два раза на трубку звонил… может они Севухина моего нашли.

— Ты в Следственный комитет? — обрадовалась Таня. — Может, тогда забежишь к Максиму расскажешь, что мы сегодня разузнали… Только ради бога — Ваганову про Спасский даже не заикайся: он меня, похоже, главной преступницей считает. Вчера допрашивал — миллион вопросов задавал, как будто поймать меня на чем-то хочет…

Она усмехнулась и отвернулась к окну. «Лови — лови, все равно не поймаешь», — такой был подтекст.

— Нет уж, Тань, насчет этого Спасского разговаривай с Фединым сама — это вообще не моя была идея.

— Ну, Леш! — возмутилась Татьяна. — Обеих Даминовых нужно как можно быстрее под протокол допросить — они же главные свидетели! Одной передозировку устроить пытались, она вообще чудом жива осталась; а про вторую, если узнают, тоже могут попытаться убрать!

— В том-то и дело! — возразил я. — Пока она сидит тихо в своем Спасском, убирать ее никто не станет — никому она не страшна. А сунется в полицию — и… найдут эту Альбину в лесочке у Московского шоссе.

Снова замолчали. Я шкурой чувствовал возмущенный взгляд изумрудных Таниных глаз, но добавлять что-то не считал нужным. Таня, наверное, большая идеалистка, а я в системе поработал и знаю, что свидетель Альбина следователю Ваганову нужна только до тех пор, пока не подпишет протокол со своими показаниями. Так что — между нами — если Альбина в это самое время пакует чемоданы, то она большая умница.

Татьяна, правда, оставалась при своем мнении. Я припарковал «Бэху» около РУВД и поднялся к Ваганову, а Таня, забыв про свою библиотеку, побежала к Федину. Долго я у Юрки не сидел — ему нужно было опять бежать по делам, так что мы перекинулись парой фраз, и я вернулся на стоянку. И здесь несколько минут наблюдал любопытнейший разговор Тани и Федина:

— Максим, за ней нужно ехать как можно быстрее! — напутствовала Таня, пока Федин, нервничая и торопясь, собирал группу для поездки в поселок. — За той, что в больнице ехать нужно! Ее один раз убить пытались, второй раз ей уже не повезет. А убийцу Нуйкова она наверняка знает, не удивлюсь, что он из той же компании — только нажать чуть-чуть на нее нужно…

— Из компании? Как бы не так — заказное убийство раскрыли!

Макс Федин, как и многие молодые опера, мечтал раскрыть какое — нибудь громкое дело. Заказное убийство под разряд «громкого» вполне подходило, не в пример обыкновенной «бытовухи», которые случаются еженедельно даже в районном Старогорске. А тот факт, что в кармане убитого Нуйкова были данные на Каравчука и Патрову вполне давал повод считать убийство, по крайней мере Каравчука — заказным.