Соблазненная (СИ) - Герр Ольга. Страница 29

— Для девы, едва познавшей близость с мужем, ты действуешь чересчур уверенно, — заявил Хастад, сбивая меня с настроя.

Я слегка вздрогнула, и он это заметил. Сам того не зная, охотник попал в цель. От него ничего не утаить.

— Я просто хочу угодить мужу, — прошептала, якобы стыдливо пряча глаза.

Хастад поверил. Он запустил пальцы в мои волосы и потянул назад, заставляя запрокинуть голову. После чего жадно прижался губами к моей шее. Я дернулась от резкого сокращения мышц внизу живота. Этот спазм разошелся по телу. Как же хорошо!

Дыхание толчками напополам со стонами вырывалось из горла. Хастад ласкал меня медленно, даже вкрадчиво. То ли продлевая мое удовольствие, то ли растягивая агонию. Я почти забыла, чего ради все это затеяла. Потерялась в прикосновениях его губ и пальцев. Заблудилась в ощущениях, которые они мне дарили.

Но, когда его рука скользнула между моих ног, меня как током ударило — что я делаю? Совсем с ума сошла? Иду на поводу у того, кто в скором времени уничтожит одну треть населения этого мира! Если в моих силах все исправить, разве я могу отказаться?

Опьянение страсти как ветром сдуло. Осталось лишь похмелье: легкое головокружение и звон в ушах. Но главное — ко мне вернулась трезвость мыслей. В то время как охотник напротив все сильнее распалялся и терял контроль. Его движения стали более жадными, неосторожными. Он целовал мои плечи, прикусывая кожу. Пальцами комкал сорочку, тонкое кружево жалобно трещало — вот-вот порвется.

Сейчас, когда он окончательно потерял голову, самый подходящий момент для поцелуя. Он так увлечен, что не поймет, как и что произошло.

Я прильнула грудью к торсу мужчины, а он в ответ стиснул мои ягодицы, буквально вдавливая меня в себя. И вот тогда я потянулась к нему, заранее дрожа от предвкушения. На этот раз не растягивая момент, торопясь, пока он не опомнился. Прижалась губами к губам, скользнула языком, слизывая его вкус. Ммм, сладко.

В тот же миг на мужчину словно опрокинули ведро ледяной воды. Возбуждение исчезло, как его не бывало. Он так и не ответил на поцелуй, магия ко мне не вернулась.

Сильные мужские пальцы вцепились в мои плечи, оставляя на коже синяки, и Хастад отклонился назад. Я всхлипнула от боли и неожиданности. Но, посмотрев мужчине в лицо, испуганно застыла. Хастад был в ярости.

— Вееедьма, — процедил он медленно, а потом оттолкнул меня со всей силы, одновременно отпуская.

Я полетела спиной на кровать. Упала в подушки и словно завороженная смотрела, как мужчина подносит руку к лицу. Прикусывает перчатку, снимает ее с руки и отбрасывает куда-то за спину. Сперва одну, потом вторую. А после тянется к моим ногам.

Он еще не коснулся меня, а мне было уже дурно. Ничего отвратительнее в своей жизни, чем прикосновение охотника, я не испытывала. Это как за один миг пережить сотни приступов морской болезни, мигрени и бог знает чего еще.

Я следила за тем, как рука Хастада приближается к цели, и не могла пошевельнуться. Мне было заранее плохо. Лоб покрылся испариной, я испытала настоящий приступ удушья. Хотела вздохнуть и не получилось.

А потом это случилось — Хастад коснулся меня. Голой рукой. Контакт кожа к коже состоялся, и мы оба замерли, сраженные тем, что произошло. А точнее тем, чего не произошло.

Я ничего не почувствовала. То есть нет, не так. Я ощутила прикосновение мужских пальцев к лодыжке и всё. Ни боли, ни дискомфорта, ни дурноты. Меня как будто касался не охотник, а обычный мужчина. Как такое возможно?!

Глава 29

Первое, о чем подумала: я забрала дар Хастада. Но тут же отбросила эту мысль. Муж так и не ответил на поцелуй, а значит, о добровольности речи не идет. Хастад все еще охотник, а я — ведьма. Это мне подсказывало ведьмовское чутье, а оно не ошибается в подобных вопросах. К тому же я бы заметила, если бы ко мне вернулась магия.

Других объяснений у меня не было. Я просто терялась в догадках. Лежала и смотрела на мужа, а он — на меня. Кажется, это длилось целую вечность.

Хастад первым пришел в себя. Отдернул руку и попятился от кровати. Он, как и я, не понимал, что происходит. Смятение в его глазах вовсе не доставило мне удовольствия. Мне и самой было не по себе.

— Так не должно быть, — тряхнул он головой. — Это неправильно.

Казалось, еще немного и он сложит пальцы в суеверный знак. Хастад был напуган. Возможно, впервые в жизни. По крайней мере, я его таким прежде не видела. Произошедшее не укладывалось в его картину мира. Это ломало все, что он знал и во что верил.

— Что ты сделала? — хрипло спросил он. — Что это за магия?

— Ничего, клянусь. Ты сам видел, я не призывала силу.

— Ты за это ответишь, — предупредил он.

— Сдашь меня ордену? — настал мой черед пугаться.

У мужчины дернулась щека. Он хотел схватить меня за руку и сдернуть с кровати, но в последнюю секунду передумал. Ведь в этом случае ему снова придется коснуться меня.

Хастад колебался всего мгновение, а после развернулся к двери. Он не задержался в спальне. Ушел, как был — в одних брюках, оставив на полу рубаху, камзол и перчатки. А ведь это его комната.

Я сползла с кровати и случайно наступила на одну из красных перчаток. Не утерпела, подобрала обе и бросила их в камин. Ненавижу! С той самой ночи ненавижу! Это была моя маленькая месть. Я смотрела, как кожа плавится, и чувствовала себя лучше. Наверняка у Хастада полно этих перчаток. Для него невелика потеря, а для меня это психологическая разгрузка.

Я вернулась к себе и по привычке подперла дверь креслом. Это уже стало чем-то вроде ритуала. Хватит с меня на сегодня общения с мужем.

Только закрывшись, сообразила, что забыла халат в спальне мужа. Сил возвращаться за ним не было. И черт с ним! Наверняка Хастад поступит с халатом так же, как я с его перчатками. Жаль, конечно, вещь красивая, но пусть лучше выместит злость на ней, чем на мне.

Устроившись в кровати, я еще долго лежала без сна, размышляя над случившимся. При каких условиях прикосновения охотника не причиняют вред ведьме? Что изменилось между мной и Хастадом раз это произошло? Рассказать Моэл? Что-то подсказывало — не стоит. Едва ли ведьма этому обрадуется.

К тому же мы с Моэл договорились не видеться несколько дней, чтобы не привлекать лишнее внимание. Но утро внесло свои коррективы. Оно началось с вестей. Увы, с дурных.

Утром я спустилась в столовую. Хастад к этому времени уже ушел, а Сильда неважно себя чувствовала. Близились роды, и она все реже выходила из спальни. К счастью для нас обеих. Так что завтракала я одна.

Я уже допивала чай, когда явился лакей с письмами. Одно из них было адресовано мне. Причем, судя по адресу, пришло оно с родного острова Еленики.

Я забрала письмо, но лакей не торопился уходить.

— В чем дело? — уточнила я.

Тогда он сунул мне в руку записку и сказал шепотом:

— Это тоже вам. Просили передать.

После чего удалился. А я вскрыла конверт с письмом из дома. Автором послания был лекарь.

«С прискорбием сообщаю, что ваш батюшка хедил Гутер Кеанмайер скончался на днях» — прочитала я. Коротко и по существу. Я едва знала Гутера, но известие меня опечалило. Что теперь будет с Дайре? Семья Лодана позаботится о ней?

Я не на шутку переживала о сестре. Надо поговорить о ней с Хастадом. Возможно, девочка поживет у нас до совершеннолетия и свадьбы. Только бы охотник не сорвал злость на ребенке, отказав мне в просьбе.

Прочитав письмо, я переключилась на записку, но лист бумаги был чист. Где-то я уже видела такое. Пришлось отправить горничную в город за цветами. Лишь когда она вернулась, я с помощью пыльцы и солнечного света прочла послание «Приходи немедленно». Похоже, здесь не принято писать длинные послания.

Записку ведьмы я сожгла. Сомнения идти или нет не возникло. Конечно, идти. Все, что касается ведьм, касается и меня. Их проблемы — мои проблемы.

Я выскользнула из дома привычным способом и вскоре была у порога Моэл. Дорогу я уже помнила наизусть и отлично добралась сама. В дом меня впустила Эле. Она сказала, что хозяйка и ее гости ждут меня в подвале. Похоже, пришло время познакомиться с другими ведьмами города. Признаться я волновалась.