Украденная беременность (СИ) - Лактысева Лека. Страница 18

— Во-первых, — заговорила она, — я хочу знать, где ты был сегодня.

— Задержался по делам, — привычно отмахнулся Лукьянов.

— По каким делам?! Второй час ночи!

— Это у нас. А у моих американских клиентов — разгар дня.

— Окей. Тогда второй вопрос: как ты собираешься жить дальше? Может, теперь, когда ты отказался от идеи обзавестись ребенком, найдешь больше времени для меня?

— А кто сказал, что я отказался? — Федор скинул рубаху, джинсы, облачился в трикотажные домашние брюки на резинке и присел на кровать. Карли тут же вскочил хозяину на колени. — Я всего лишь отложил на время решение этой проблемы.

— Даже так? Когда ты уже смиришься с тем, что у тебя не может быть детей?! — не выдержала, повысила голос Светка.

— Я не смирюсь. — Федор зарылся носом в мохнатую шерстку песика. Вздохнул. И, пользуясь возмущенным молчанием супруги, произвел контрольный выстрел. В голову. — Похоже, это ты, Лана, не готова смириться с тем, что рано или поздно у меня будет ребенок. Ведь ты вообще не хочешь детей, правда? Признайся честно…

Светка потрясла головой, словно не в силах поверить тому, что слышит. Поставила руки в боки — в точности, как это делала ее мать, когда собиралась криком доказывать свою правоту.

— Ах ты кобель неблагодарный! Значит, вот ты как заговорил? — завопила она, уже даже не пытаясь сдерживаться. — А ничего, что это я тебе помогала девок находить, уговаривала, чтобы они от тебя родили! Переписывалась с ними, в клинику возила, тебе ж некогда было!

— И ни одна из них даже не забеременела! — Федор выпустил из рук Карли, поднялся с кровати, встал напротив жены, сжал руки в кулаки и повторил — намного тише и очень задумчиво: — Ни одна… из тех, кого выбрала ты…

— Ты меня в чем-то обвиняешь?! — взвилась Светка.

— Пока нет, — пристально глядя в прорези маски, через которую сверкала на него глазами жена, покачал головой Лукьянов.

Тут бы Светлане и замолчать, но она уже не могла остановиться.

— Ты урод! Псих больной! Сразу видно, что у тебя мозги набекрень! — проорала она и замахнулась, чтобы залепить мужу пощечину.

Федор легко перехватил ее руку. Поймал вторую. Слегка толкнул женщину, прижал ее к прохладной оштукатуренной поверхности стены. Светлана была на пять сантиметров выше мужа, но сейчас ее колени подогнулись, она слегка сползла и теперь затравленно смотрела на него снизу вверх. Если бы Лукьянов не удерживал ее руки над головой — наверное, и вовсе съехала бы на пол.

— Отпусти, придурок! Не смей меня бить! — женщина начала извиваться и вырываться.

Но Федор был сильней. Он навис над Ланой — злой, с искаженным в презрительной гримасе лицом:

— Это ты никогда не смей поднимать на меня руку, — сквозь зубы процедил он. — Я не бью женщин. Но и себя ударить не позволю.

— Пусти, пусти! — продолжала дергаться Светка.

— Нет уж. Хотела поговорить, значит, выслушаешь меня, — по-прежнему удерживая женщину в плену, прорычал Лукьянов. И откуда только взялись в его голосе эти пугающе-низкие хриплые звуки? — Я надеялся, Лана. Я верил, что ты лучше, чем другие охотницы за состоятельными мужчинами. Думал, получишь свое и успокоишься, оттаешь. Захочешь любви, детей…

— Детей? Этих маленьких вонючих выродков, которые отнимают у женщины красоту и молодость? — Светлану несло. Ненависть и недовольство, копившиеся годами, прорвали, обрушили плотину молчания. — Пусть клуши трясутся над своими сопливыми выводками! А меня от них тошнит, понял ты? Тошнит!

— Понял. Вот теперь окончательно понял, — Федор неожиданно выпустил ее руки и отодвинулся.

Светка таки сползла на пол и принялась поправлять съехавшую с лица маску.

— Я подаю на развод. — Услышала она холодный и уже почти спокойный голос Лукьянова.

— Развод? — переспросила она, словно не поверив. Но Федор не стал повторяться. И это взбесило Лану еще больше. — Да кому ты нужен, псих бесплодный?! Не боишься один остаться?

— Не боюсь, — мужчина вновь присел на край постели. — Лучше одному, чем так…

— Да ты! Ты!.. — Светка вскочила на ноги. — Да я никогда не дам тебе развод! А если все равно разведешься — отсужу у тебя все: дом, машину, фирму!

— С компанией-то ты что делать будешь? — горько и устало усмехнулся Лукьянов. — Ты же ничего не смыслишь в том, чем мы там занимаемся.

Лана не нашлась, что сказать в ответ, повторила пару раз «засужу! отсужу все!» — и вылетела из супружеской спальни.

Федор покачал головой. Снял и отложил в сторону очки. Откинул одеяло, улегся. Прижал к боку поскуливающего от испуга Карли.

— Все, маленький, все. Прости, напугал я тебя… — пробормотал чуть слышно и закрыл глаза.

Уже через пару минут он спал. Провалился в пучину сна, как уходит в морские глубины подводная лодка.

А вот Светке не спалось. Содрав в раздражении с лица дорогущую маску, она на ходу скомкала ткань, швырнула ее на пол и подлетела к расположенному в центре гостиной бару. Алкоголь Светлана позволяла себе редко, можно сказать, никогда: слишком берегла внешность и здоровье. Но сейчас в ее груди пылал такой пожар гнева и страха, что погасить его можно было только хорошей порцией виски.

Злость, овладевшая женщиной, усиливалась оттого, что после совсем не нежных объятий мужа в трусиках у нее стало горячо и скользко, а внизу живота тянуло и пульсировало. Впервые за все годы совместной жизни Федор позволил себе применить к жене силу, и она тут же завелась, откликнулась всем телом, а он этого даже не заметил. Да даже если бы заметил, все равно ничего бы не произошло: он, видите ли, не приемлет грубости в сексе!

Наполнив стакан неразбавленным «Макалланом», Лана в два глотка осушила его. Выдохнула резко. «Ну, это мы еще посмотрим, — выпятив вперед подбородок, погрозила кулаком в сторону двери, за которой находился тот, от кого зависело ее благополучие. — Ты от меня так просто не отделаешься!..»

16. Федор

5 октября 2015 года. Москва

В понедельник утром Лукьянов встал полностью здоровым. Головная боль, усталость — все осталось во вчерашнем дне, как и скандал, который закатила ему Светлана. Ненависть, звучавшая в словах жены, ее оскорбительные слова отчего-то не цепляли, не причиняли боли, но укрепляли решимость действовать — быстро, четко, жестко. Выйдя из спальни, Федор направился на кухню: завтракать и кормить Карли, который хвостиком увязался за любимым хозяином.

Проходя через гостиную, мужчина обнаружил следы ночного пьянства супруги: опрокинутый стакан, полупустую бутылку дорогого виски. Убирать ничего не стал. В спальню, где отдыхала Лана, тоже не заглянул. Незачем. А вот песика решил выгулять, иначе малышу пришлось бы ждать, когда проснется хозяйка, а это, после ночных событий, могло произойти очень нескоро. После прогулки отвел шпица домой, переоделся и отправился на работу.

В офис InSecT-а было принято являться к десяти часам утра, иногда и позже. Да и то, по четкому расписанию работали только бухгалтерия, служба поддержки клиентов и служба собственной безопасности. А разработчики программного обеспечения, веб-дизайнеры и прочие айтишники порой появлялись на рабочем месте к полудню, а то и вечером. Исключение составлял понедельник — день совещаний.

Не брали работу на дом и строго в офисе работали специалисты, которые занимались разработкой проектов для клиентов, чья деятельность являлась государственной тайной. А это были не только армия и спецслужбы, но и, например, РосАтом.

Получив свой первый заказ от одной из таких структур, Федор Лукьянов осознал, что его компании нужна собственная служба безопасности, чтобы защитить наработки команды от шпионажа, в том числе промышленного.

Так в «Инсекте» появился Терминатор, который привел с собой свою команду.

Закончив планерку с руководителями подразделений, Федор окликнул поднявшегося со стула начальника СБ:

— Юрий Минизабирович, задержись, пожалуйста.

Рахметов опустился обратно на свой стул, подъехал на нем к столу. Дождавшись, когда закроется дверь за последним выходящим сотрудником, перевел вопросительный взгляд на биг-босса: