Северный волк (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна. Страница 14

Под пальцами светилось заклинание, в его отблесках хрипящий Эдвин казался не просто больным, а умирающим. Судя по холодному поту, которым покрылось лицо мага, ему становилось хуже. Это было странно, потому что боль и воспаление я снимала.

Довела заклинание до конца, критическим взглядом окинула розовую новую кожу. Залечила я очень хорошо. С надеждой глянула в лицо виконту. Синева у ввалившихся глаз, бледность восковых губ, прерывистое дыхание… Я поежилась от ужаса Эдвин все больше напоминал нежить.

Положив ладонь ему на затылок, попыталась проникнуть в воспоминания мага. Это был единственный шанс понять, почему лечение не подействовало. Но намеренное считывание, в отличие от врачевания, мне редко удавалось. Только если сильное воспоминание само увлекало меня, если со мной хотели им поделиться. Поэтому выбора не было, пришлось тормошить виконта.

— Эдвин! - требовательно позвала я. Он не ответил, даже дыхание не изменилось, только веки дрогнули. Что ж, на большее рассчитывать не приходилось. Вложив в следующие слова магический приказ, спросила: - Эдвин, что произошло?

К счастью, сила моего требования оказалась достаточно сильна, чтобы вызвать отклик у человека на краю Небытия. Я увидела замок на холме, большой парк, больше похожий в ночной темноте на лабиринт. Увидела, как Эдвин обезвредил три магические ловушки. Почувствовала еще не меньше восьми. Виконт добрался до какойто двери и попытался вскрыть магический замок. Не вышло. Дверь озарилась зеленым пульсирующим сиянием, справа и слева появились две огромные змеи, набросились на Эдвина.

Он вдруг как-то стал ниже и ловчей. Уворачиваясь от змей, побежал в сторону парка. Змеи не отставали. Одну ему удалось заманить в необезвреженную ловушку. Со второй не повезло. Эдвин и ее подвел к несработавшему капкану, но она успела вцепиться в виконта. Ее зубы застряли в его плоти, капкан сработал и дернул змею на себя. Ее клыки оборвали мышцы, прорвали кожу. Глядя на увеличенную магией змею, извивающуюся в огненных тисках, я понимала, что она была ядовитой.

Поток картин резко прервался - виконт потерял сознание, а меня вышвырнуло из его воспоминаний.

Глядя на Эдвина, я думала о змее. Чтобы определить яд, требовалось время.

У Эдвина его не было.

Жизненная сила уходила, таяла на глазах. Я понимала, что самое большее через час виконта не станет. Но позволить Эдвину умереть не могла, и заклинание сплелось раньше, чем сообразила, что именно делаю. Между моими ладонями сиял и переливался всеми возможными цветами сгусток волшебства и жизненной энергии - год, на который я укоротила свою жизнь. Положив его на грудь Эдвину, медленно нажала, вдавливая светящийся шар в лежащего передо мной мужчину. Сожалела только об одном: этого года хватит, чтобы продлить ему жизнь всего на несколько часов. Чужая жизненная энергия никогда не воспринимается полностью, и в случае такой жертвы можно рассчитывать в лучшем случае лишь на неделю-две. Яд и близость Эдвина к смерти сокращали это небольшое время до десятка часов.

— Острый нож, свечу, перо белой курицы, сушеный ус земляники, шерстяную нитку, коровий зуб, березовый прут, красное вино, кусок шелка, кусок хлопка, соль, черный молотый перец, книгу «Ядовитые змеи Далира». Живо! Отдавая приказ, даже не посмотрела на кобол, замерших у дверей. Мой голос прозвучал неожиданно твердо и резко.

Слуги не спорили, не уточняли, даже не переговаривались.

Просто бесшумно исчезли, выполняя приказ.

Я не надеялась, что Эдвин придет в сознание, или что его состояние быстро улучшится, - слишком близко он был к краю Небытия. Глядя на напоминающего мертвеца виконта, дала себе слово, что отпущу после третьего отданного года. Я не жалела для Эдвина лет той жизни, что он спас. Нет… Боялась слишком уж грубо влезать в планы Смерти.

Восстанавливая в памяти образ укусившей виконта змеи, чтобы опознать ее по книжке, встала, подошла к сундуку в ногах кровати, достала пуховое одеяло и укрыла почти полностью обнаженного мага. Случайно коснулась его руки. Она была ледяной. Поэтому первому же появившемуся коболу я велела согревать Эдвина. Этот приказ получили и другие слуги.

Книга о змеях и память не подвели. Не зря мне казалось, что уже где-то видела гадину с приплюснутой треугольной головой, украшенной волнистым выпуклым рисунком. Змея, болотная сагьяна, была не только одной из самых ядовитых в мире, но и, к счастью, очень редкой. Она обитала только на юге королевства в топях. Но книга не утешила.

Автор утверждал, что яд сагьяны состоял из пяти основных компонентов, а потому сплести исцеляющее заклинание под силу только очень опытным магам. Достаточный опыт, так же как выбор и время, у меня отсутствовал, а вот решимости было не занимать.

Повторяя про себя, что обязательно справлюсь, посмотрела на принесенные коболами вещи. Глиняные слуги нашли все необходимое, все десять основных элементов природной магии.

Под пристальными и взволнованными взглядами молчаливых кобол придвинула к постели тумбочку. На ней разложила ингредиенты. Первым делом зажгла свечу от лампы. Пальцы предательски дрожали, но отступать было некуда.

Усиливая пламя очищающим заклинанием, прокалила нож. Избавилась от невидимых остатков веществ, способных повлиять на магию. Остывающий клинок менял цвет, а я собиралась с мыслями.

Вдох и выдох, книга открыта на нужном развороте. Я знаю, как выглядит волшебство.

Успокоить сердце, выровнять дыхание, не смотреть на виконта – не время для сомнений, неуверенности.

Моя рука была тверда, когда острие ножа разрезало кожу на предплечье Эдвина, вспороло толстую голубую жилу. Голос не дрогнул, когда заклинание увило клинок спиралями темной крови.

Самообладание дало трещину, когда я подняла нож, а кровь из пореза потекла на простыню. Раньше я определяла яды только по материалам из пробирок, и не знала, как залечить ранку, не прерывая заклинания. Поэтому удивилась, когда сделанный зачарованным ножом надрез затянулся сам собой.

На коже остался только выпуклый свежий рубчик.

Напевая заклинание, я роняла по капле крови виконта на заготовленные ингредиенты. Соль вспыхнула и сгорела без остатка, шелк тоже. Я волновалась ужасно, хоть произошедшее и было в порядке вещей. Это всего лишь означало, что сгоревшие материалы не подходили для создания противоядия в данном случае. Когда воспламенились и исчезли перец и коровий зуб, а я все еще не нашла ни одну из пяти противоположностей яду сагьяны, побороть нервную дрожь стало почти невозможно. Чтобы нож не вихлял в пальцах, даже взяла его двумя руками, но совладать с голосом оказалось трудней. Остановить заклинание я не могла, но и говорить тоже. Только шептала. К счастью, шерсть, оказавшаяся первой противоположностью, вернула мне уверенность. Найдя пять правильных компонентов, отложила нож и занялась плетением противоядия. От невыгоревших материалов широкими лентами к потолку поднимался бледнозеленый дымок. Его я постепенно вводила в изумрудное, похожее на венок заклинание.

Эта кропотливая работа заняла не меньше четырех часов и почти полностью опустошила мой резерв. Еще ни разу мне не приходилось создавать такое сложное противоядие, но в итоге заклинание казалось совершенным. Идеально ровное, симметричное и по-своему прекрасное переплетение цветов и магии с основными элементами. Красота получившегося волшебства укрепляла уверенность в том, что все сделано правильно.

Вполне довольная результатом, я откинула одеяло и положила венок Эдвину на грудь. Заклинание медленно таяло, истончалось и вскоре исчезло. Но, разумеется, мгновенное улучшение не наступило. Яд был сильным, маг ослабленным настолько, что казалось, я с минуты на минуту увижу у его изголовья Смерть.

Глядя на Эдвина, мучительно соображала, чем еще можно помочь. На ум приходили только эликсиры, но алхимиков в королевстве были единицы, к которым я не относилась. Напутать в таком случае и создать отраву вместо лекарства было проще простого. Поэтому наколдовала для виконта лишь пару укрепляющих и усиливающих заклинаний общего свойства. Оставила резерв только на передачу следующего года.