Вселенная шай-ти (СИ) - Котикова Мария Вячеславовна. Страница 22

- И на Сонину, - дополнил перечисленное Фенх.

- Она, конечно, может попытаться… - Ашай не закончил предложение, но Фенх все равно вздрогнул: по спине словно холодом мазнули. Он помнил, как с точно такой же интонацией его друг говорил, что найдет свой свет на любом конце вселенной, даже если для этого придется перебрать ее по песчинке…

Что Тай-до-ко может хотеть чего угодно, но ее тьмою он не будет никогда.

- Но я вообще-то пришел поговорить с тобой не об этом, - вернулся к основной теме Ашай, вспомнив, что именно привело его к главе медицинско-исследовательского отдела на этот раз. - Соне необходимо полное обследование, и того, что нам с тобой удалось провести - недостаточно…

- Я тебе об этом уже которую неделю твержу! - нахмурившись, возмутился Фенх.

- Но она до безумия боится любых помещений и приборов, связанных с медициной, - не дав себя сбить, закончил мысль Тай-до-рю.

- Есть основания?

- Я считаю… до Зверинца, - руки у него непроизвольно сжались в кулаки, - на Соне ставили какие-то опыты. Не знаю как долго, но это было… очень больно.

- И она помнит эту боль и потому боится?

- Да.

- Это, конечно, проблема, - больше самому себе, нежели Ашаю, сказал Фенх.

Ашай кивнул: огромная. И если не решить ее в ближайшее время, то перед посадкой на планету ей грозил карантин.

- Ладно, - кивнув собственным мыслям, решился Фенх, - в официальных бумагах я напишу, что обследование было. Их уже пять дней как пора отправить по известному тебе адресу.

- А правдоподобность?

- Сомневаешься в моих способностях? - деланно обиделся Фенх, приложив руки к сердцу - туда, где сходились ребра. - Придумаю что-нибудь на основе уже известного, а потом просто заменю один файл на другой.

- А если эту информацию затребует кто-нибудь еще?

Тай-до-рю не было нужды объяснять Фенху, кого он имел в виду: тот был прекрасно осведомлен обо всем происходящем в жизни Ашая.

- Врачебную тайну никто не отменял, Ашай, - улыбка, расцветшая на губах шай-ти, была холодной и колючей, как иней. От прежней веселости не осталось и следа. - А я вас никому вести не позволю, пусть даже Тай-до-ко приказать попробует. Решение все равно за твоим светом. А ей вполне можно обрисовать ситуацию и объяснить, почему не следует менять меня на кого-то еще.

Ашай поднял на Фенха уставшие глаза и чуть заметно нахмурился: за сказанной фразой чувствовалось некоторое ‘но’. Ничего удивительного в этом не было, к своей работе его друг относился более чем серьезно, как и он сам.

- Но перед прибытием на планету полное обследование провести придется. Уговаривай, доказывай, что угодно обещай, но - надо.

- Хорошо. Спасибо.

Их дружба вообще считалась странной, почти невозможной. Разные слои общества, разные интересы, образование у обоих было более чем специфическое, а вот сошлись, казалось бы, на пустом месте. Но оба обладали редким упрямством, умели добиваться своего и почти никогда ничего не забывали или теряли, а самое главное - за своих готовы были обидчику крылья повыдергивать да в бантик их завязать. Они могли ругаться и жаловаться друг на друга, но в лицо, за закрытыми дверями, и кому-то другому в эти отношения влезать не стоило. Соня сказала бы: ‘Две собаки лаются - третья не встревай’ - но у шай-ти подобной фразы не было.

Ашай Ли, действующий Тай-до-рю, и Фенх Арш, глава медико-исследовательской службы ‘Касс-и-ори’, один из немногих, имевших право лечить Триаду, дружили. Это была единственная и самая главная правда.

- Я так боюсь, Фенх, - горько и отчаянно признался Ашай, силясь заставить себя замолчать - не нужно об этом говорить, даже думать не стоит! Но не получалось. Стоило ему только посмотреть на Соню: спящую в кресле и свернувшуюся калачиком, сидящую за упражнениями и прилежно выводящую буквы и слова, упоенно слушавшую его и рассказывавшую о своем доме - так и вспоминалось, наваливалось приливной волной, от которой не закрыться. - Она такая слабая и нежная, если бы ты знал, какая она нежная! Ее может убить что угодно, любое мое объятие может стать для нее смертельным, если я не рассчитаю силу, любая травма оставит калекой на всю жизнь…

Тай-до-рю удрученно покачал головой: с Сони ему, по большому счету, глаз спускать нельзя было! А вдруг кто-нибудь неосторожно за плечо придержит, да даже он сам? И расплывется на тонкой коже уродливое сине-фиолетовое пятно, а то и еще хуже - раздастся хруст костей.

- Все так… сложно…

- Со светом всегда сложно, Ашай, - Фенх выразил свое отношение к проблемам друга насмешливым фырканьем: мол, новую планету вы, уважаемый Тай-до-рю, точно не открыли. - Всегда. Нет ни дня, когда с ним легко, и это тебе подтвердит любой, кто носит имя тьмы. Ну, слабая твоя Соня, хрупкая, беззащитная, но ведь это не повод впадать в такую черную депрессию?! - возмущенно повел плечами ученый. - Ты сильный. В чем-то даже сильнее Тай-до-но. И твоей силы хватит на двоих. Должно хватить, понимаешь?

Дождавшись утвердительного кивка, Фенх продолжил:

- Тем более, мы совсем не знаем тот вид, к которому относится Соня. Одни боги ведают, что скрывается в ней. Свет не может быть слабее своей тьмы. Просто пока еще неизвестно, в чем именно она сильнее тебя.

- Умеешь ты успокоить.

- На том и стоим!

Фенх улыбнулся, провел кончиками пальцев по искусной вышивке на вороте своей жилетки: подарок его света, Машехры, на долгую дорогу и скорейшее возвращение. Вдали от нее было тяжело, но звучащий сквозь пространство голос не давал заснуть разуму - а времени до встречи оставалось все меньше.

- Не думай и не заморачивайся, Ашай. А то я знаю, как ты любишь это дело. Учи свою Соню нашему языку и традициям, показывай красоту мира, где ей теперь предстоит жить. Сколько возможно времени, мы выиграем, а там…

- Поживем - увидим?

- Что? - недоуменно приподнял брови на незнакомое звучание слов Фенх.

- Так Соня говорит иногда. Поживем - увидим. Это значит ‘будущее покажет’.

У его Сони вообще было много подобных выражений. А ему нравилось, когда его свет что-то объяснял или рассказывал о себе и своем мире. Ашаю казалось, что так стены между ними становятся чуточку тоньше, а он сам начинает видеть ее дом и мир.

- Кстати, да, ты обещал рассказать про это… как их… ори-га-ми, - с трудом выговорил чуждое слово Фенх. - Это вообще что такое?

Ашай улыбнулся, вспомнив последнее их занятие, и как его рассказ о значениях цветов и вышивки прервался сложенной из куска тонкой бумаги лодкой. Потом были еще пароход, лягушка и журавль.

- Это… что-то вроде игры, - в попытке подобрать правильное определение, пощелкал пальцами Ашай. - И определенного верования, я бы сказал.

- Верование? Ее народ так своим богам поклоняется?

Ашай зашарил взглядом по столу в поисках листка бумаги - зелено-желтой, пахнущей сухими травами. В обычной жизни все уже давно все записи велись на электронной бумаге, но для важных вещей или ради собственного удовольствия еще время от времени могли использовать обычную. Тай-до-рю знал: у Фенха несколько листов всегда были под рукой, он на них записывал то, что хотел сказать Машехре.

Ашай радостно хмыкнул: нашел!

Фенх с укором взглянул на друга: на почти святое покусился! У него всего пять листков осталось! Но любопытство оказалось в разы сильнее.

- На Земле верят, что если сложить из бумаги тысячу журавлей, то у того, кто это сделал, исполнится самое сокровенное желание, - начал рассказывать Ашай, складывая лист треугольником, проводя пальцами по линиям сгибов, проверяя сходятся ли правильно уголки. - Журавль - это птица с длинными ногами и алым клювом. Соня сказала, что они очень красивые.

Фенх смотрел на руки друга как зачарованный: так просто, так волшебно! Ему тоже захотелось научиться складывать чужепланетных зверей!

- Удивительно, - принимая в ладони расправившего крылья журавля, восхитился лекарь. - Как же все-таки жаль, что мы не знаем, где находится Земля твоей Сони…