Вселенная шай-ти (СИ) - Котикова Мария Вячеславовна. Страница 79

Тай-до-рю не стал ей объяснять, что это украшение - аналог фонарика, который висел на пороге их дома. Дар тьмы свету, своеобразное обещание защиты. Решил незачем, кому надо - те поймут, а Соня, может, еще нервничать бы начала, что подобные подарки просто так не дарят.

Соня оглянулась через плечо - Ашай что-то вдумчиво объяснял ученикам, указывая на неприметную кучерявую травку на земле - и сняла кинжал с шеи, после чего намотала цепочку на руку, удобно устроив рукоятку в ладони. Будет у нее сегодня радость и подарок своей тьме - венок из красных цветов. С двенадцати лет не плела, вспомнить бы!

Цветок за цветком в ладонь, в букет, а потом, когда они в руках перестали помещаться, Соня уселась на колени прямо здесь, на мерзлой земле. Благо она в плащ могла завернуться три раза, а уж замерзнуть в нем вообще невозможно было! В этом предмете гардероба шай-ти в лесу на снегу спали без всяких палаток и спальников.

- Берешь два цветка, ножка идет сюда… - руки помнили, споро стали ложиться цветки друг на друга, потянулась к земле пышная, без зазоров, яркая лента. Соня потом еще цветков в получающуюся вязь добавит, будет не тонкая полоска, а широкая, сине-красная, в инее. А если она успеет сбегать за дальний холм, то сможет нарвать и мелких белых цветочков, похожих на звездочки.

Белое на красном… Классическое сочетание цветов. Некстати вспомнились свадебные традиции в их семье: как-то так получилось, что и мама Сони, и ее бабушка выходили замуж в красном. Но Соне всегда твердили, что так случилось потому, что белого тогда не нашлось - а уж она-то точно наденет на свою свадьбу пышное белое платье, как у принцессы, с вышитыми по подолу цветами. Лилиями - белым по белому. Девочка считала это глупостью, но не спорила: если ее семье так хочется мечтать, то пусть! А свадьба у нее все равно будет совершенно иной.

Так и вышло - ни белого платья, ни фаты, ни сводов храма. Вместо чужой мечты она получила собственную реальность. Удивительно прекрасную реальность, в которой можно было ловить теплые взгляды, прятаться от всего мира в двойном кольце рук, нанизывать, как бусины на нитку, улыбки на солнечные лучики, слышать ровное дыхание и тяжелые удары сердца. Засыпать и просыпаться с тем, кто дороже всего стал, дороже дома, семьи, себя самой. Если бы было возможно, то Соня отдала бы и собственную душу своей тьме, вручила бы на раскрытых ладонях, не раздумывая, - только как это сделать, когда она уже не принадлежала девочке, а давно стала одним целым с душой Ашая?

- Скрутить в кольцо, завязать травинкой… - Соня нахмурилась: попробуй, найди тут длинную травинку! Сплошь и рядом все короткие. Или - нет? - нашла!

Девочка завязала ее узелком на концах, затянула. Готово! Теперь только распушить цветки осталось…

Из кленовых листьев у Сони всегда выходили красивые и пышные венки, большие, яркие, словно корона царицы Осени. Из ромашек венки получались нежными. Впрочем, в них Соня часто вплетала розовые часики и голубые васильки, и еще что-то фиолетовое, похожее на перевернутую корзинку.

- Что-то какими-то глупостями я занимаюсь, но что еще делать? - задумчиво и немного насмешливо спросила саму себя Соня, чуть ли не смеясь. - Не сидеть же в комнате и пялиться в потолок! А так, я вроде и при деле, и на глазах у Ашая, воздух свежий тоже…

Говорят, когда начинаешь разговаривать сам с собой, это первый признак того, что у тебя не все дома. Но ей уже как-то было все равно. Врач у нее свой, вернее лекарь, Фенх не сдаст, поэтому и творить она могла что угодно, хоть с цветами разговаривать! Тем более, что вон, Граф уже рядом свернулся клубком, рыжим и теплым.

- Не думай, ты нормальная-мяу, насколько вообще может быть нормален тот, кто по снам на поезде путешествует и с котами разговаривает, которых больше никто не видит, - приоткрывая один хитрый зеленый глаз, улыбнулся в усы кот. - А еще, я тебе уже говорил, у тебя потрясающая интуиция-у.

- Ты это к чему? - поинтересовалась у друга Соня, протягивая руку, чтобы почесать Графа за ушами. Давно она не видела рыжего баюна, соскучиться успела. Ни наяву, ни во сне не пересекались. Впрочем, последний ее сон точно был подарком от Графа: сплошная дорога через лес на поезде из веток и листьев. Но это было даже здорово, потому что компанию Соне составили двое старичков: бабушка с белыми-белыми волосами и ясными, словно родниковая вода, глазами и дедушка со сгорбленной спиной, морщинистыми руками и потрясающе светлой улыбкой. Они везли с собой короб, до краев полный лисичек. И трепетно держались за руки, нежно-нежно, так, что в груди щемило, и воздух из легких вышибало.

- Увидишь, узнаешь… Да, мммррррр, правее… Вот та-а-ак…

Граф млел и подставлял под Сонины руки то одно ухо, то другое. Ему совершенно нипочем была синяя трава: он не оставлял следов на земле. Сиди, лежи, валяйся - все едино, ничто не испортит прекрасной шкуры, рыжей, словно апельсин.

А потом он туманом растворился прямо у Сони под руками - только глаз приоткрыл да хвостом дернул.

- Граф? - удивилась Соня.

Но сзади уже раздались шаги и зашуршала трава: занятие закончилось, и Ашай пришел узнавать, чем занимался его свет, пока он вкладывал знания в головы учеников.

- Соня, что-то случилось? - спросил Ашай, заметив недоуменное выражение лица девочки.

- А? Граф заходил, но почему-то очень быстро ушел. И наговорил, как всегда, загадок с целый космический корабль в одном предложении…

- И маленький в придачу? - улыбнулся Тай-до-рю, усаживаясь на траву и протягивая руки, чтобы обнять, напиться светом, окунуться в него с головой.

- Нет, - серьезно покачала головой Соня, - без маленького, просто корабль. Ты закончил? Что сегодня объяснял?

- Полевую медицину.

- А, да! Ты же в самом начале это говорил… Я забыла. - Соня вдруг резко почувствовала себя маленькой и глупой. Ее знания против его - капля в океане, даже стыдно.

- Не расстраивайся, ты еще все узнаешь и выучишь, - целуя девочку в висок, попросил Ашай, верно истолковав причину ее резко упавшего настроения.

- Не буду, - пообещала Соня. Действительно, что это она? Успеет еще дорасти до его уровня. Главное не опускать рук и идти вперед. - Ой!

Соня совсем забыла, что держала в руках венок - теперь мятым будет, кривым. Ей стало почти до слез обидно.

- Ашай… Я…

- Что такое? Почему ты расстроилась? - не понимая резкой перемены настроения девочки, спросил Ашай.

- Вот…

На руках у нее лежал ярко-красный венок: цветы топорщили лепестки, а от срезов на стеблях сладко пахло гречишным медом.

- Я тебе венок сплела… Но помяла… - разочаровано сказала Соня. Слезы обожгли глаза, но заплакать сейчас значило еще больше расстроить Ашая, который и так уже замер и, кажется, даже как дышать забыл. Что опять случилось?

- Соня… - задушено, на грани слышимости, произнес Тай-до-рю.

- Я пойму, если тебе не понравится, он кривой, я вообще криворукая, но ты и так это уже знаешь, но мне хотелось…

Объятья были крепкие, словно стальные, они заставили замолчать, задохнуться от их силы, от того, как ее буквально вжало в Ашая: не шевельнутся, вздохнуть и то тяжело.

- Ашай?

- Спасибо, мой свет, спасибо…

- Наклони голову, пожалуйста, мне не дотянуться…

Венок лег на волосы подобно короне. Это смотрелось очень красиво, и Соня подумала, что надо будет сплести еще один. Перед отъездом.

*

Старый зал Совета - черный камень, стекло и высота, голоса звучат в вышину, под небо, которого нет и которое только кажется. Здесь не слышат. И уже много лет не проводят заседаний, перенеся их полностью в ‘Цветок’. Теперь здесь только учат, заставляют сталкиваться с отказом от основы основ сущности, главного стержня. Принимают обязательный экзамен на выдержку и умение принимать решения в абсолютной тишине, поселившейся внутри и снаружи. Нет света, нет тьмы, есть безвременье и беззвучие, от которых вцепляешься в волосы в попытках не завыть в голос - страшно и больно. Особенно тем, кто уже нашел и встретил - им сложнее всего, они задыхаются и теряют себя, проваливаясь внутрь собственной души, да там иногда и оставаясь.