Вселенная шай-ти (СИ) - Котикова Мария Вячеславовна. Страница 94

- И что дальше? - задала вопрос девочка.

- А дальше дело за Тай-до-рю, - ответила Тай-до-ко. - Ну же, Ашай, не заставляйте меня в вас разочаровываться…

Раздался шорох крыльев и в воздухе закружилась золотая пыльца. Жрица улыбнулась, протянула к ней руку и зашипела, обжегшись. А Соня неожиданно для себя подумала: слова шай-ти и шей-ти должны означать не ‘тьма’ и ‘свет’, но ‘цветок’ и ‘бабочка’.

Если бы она сейчас об этом спросила, Ашай ответил бы ей, что так оно и есть. Что пришедшее ей на ум обозначение шей-ти и шай-ти было более древним, чем можно было даже представить, сохранившимся неизменным за тысячелетия существования расы. Цветок вял без своей бабочки, без золотой пыльцы, оседающей на коже и волосах, без прикосновений, без связи, работающей в обе стороны - так же, как и бабочка умирала от голода без своего цветка. Пол и раса тут значения никогда не имели.

- Как красиво… И почему мы никогда… - Тай-до-ко замолчала и отвернулась.

Ветер всколыхнул занавеси на окнах, пыльца золотой поземкой застелилась по полу, закрутилась вихрями, свет стал нестерпимо ярким. Создалось ощущение, что они находились не в кабинете, а в храме.

- Соня, - не поворачиваясь, окликнула девочку Жрица, - можно попросить вас об одолжении?

- Каком?

- Введите мне лекарство сами. Считайте это моим последним желанием или капризом.

Соня вздрогнула, прижалась на секунду спиной к Ашаю, зажмуриваясь, а потом кивнула и достала из кармана медицинский пистолет.

Свет отвечает за тьму. Всегда. Тай-до-ко оказалась намного мудрее их.

- Да, хорошо. Простите.

- Ничего. Когда-нибудь подобное должно было случиться, - вздохнула Жрица и протянула Соне руку. Секунда, и все оказалось кончено. - Спасибо. А теперь уходите… Я не хочу, чтобы…

Жрица пошатнулась, оперлась рукой о стоящее рядом кресло. Соня бросилась было поддержать ее, помочь сесть, но Ашай придержал девочку за локоть и отрицательно покачал головой: не стоило.

- Тай-до-ко… - потерянно произнесла Соня.

- Идите. Вас ждут, - глухо отозвалась Тай-до-ко, опускаясь на пол и прижимаясь лбом к деревянному подлокотнику. - Ну же! Ну!

Соня подумала о ждущих их дома Фенхе с Машехрой, о Марсааше с Аль, угробивших всю сеть в центре города и теперь занимающихся ее починкой, о Рейше с Сойрашем и их кафе, о Графе, наблюдавшим с подоконника за происходящим - ну да, вон рыжее пятно мелькнуло - и кивнула.

Последнее, что она увидела, прежде чем за ней закрылась дверь, стал благодарный взгляд Тай-до-ко.

Жрица до самого рассвета просидела на холодном полу… В какой-то момент она глухо рассмеялась, потом заплакала, горько и безутешно. Перед глазами у нее стоял Ашек - вернее, воспоминание, как он бежал к ней через кольцевую площадь, размахивая букетом чего-то непонятного, но, по его словам, безумно красивого и подходящего ее улыбке - хотя при нем она никогда не улыбалась. Темно-алые лепестки в серебряной крошке, тугие, нераскрывшиеся еще бутоны - она растоптала их прямо у него на глазах, заявив, что у нее нет времени на подобные глупости, и у него тоже не должно быть. Ашек после этого случая как-то весь потух, словно в нем что-то перегорело. И больше никогда не приносил ей цветов. А через год Ашека не стало.

И Тай-до-ко не сделала ничего, чтобы его спасти…

Ашек - звонкие бубенчики, тонкая кость, сложная прическа из кос, юность и радость, разлетающаяся от него брызгами. Из них двоих, кажется, именно он был светом.

- Простишь ли ты меня, тьма моя? Я так ошибалась… - шептала она в темноту кабинета, глотая слезы. - Я так виновата перед тобой…

Лекарство оказалось действительно хорошим: Тай-до-ко почти сразу почувствовала, как тело скрутила тупая и вязкая боль, медленно затихающая и уносящая с собой способность слышать, а вместе с нею и жизнь. Жрице понимала: ей теперь недолго придется ждать момента, пока она станет цветами - пару лет, может немного больше.

- Ашек, ты же меня дождешься, правда?

- Конечно дождусь, мой свет. Я всегда тебя жду.

Тай-до-ко открыла глаза: перед ней, как живой, стоял Ашек и грустно улыбался. Жрица заморгала, пытаясь прогнать слезы, вновь навернувшиеся на глаза.

- Правда?

- Дайнельши, разве я когда-нибудь тебя обманывал?

- Нет, наверное, нет… Я не помню.

Ашек покачал головой и уселся рядом с Тай-до-ко на пол. Сквозь него было видно шкаф, и картину, и стол. И окно, за которым раскинулось от края до края чистое, умытое грозой небо, медленно светлеющее на востоке.

- Моя бедная, моя уставшая Тай-до-ко…

- Ашек… В этот раз… Я ведь правильно выбрала. Скажи, ведь правильно, да? - непослушными губами прошептала Тай-до-ко, чувствуя, как вокруг нее начала смыкаться темнота.

Ответа она не услышала.

*

На улице Соню с Ашаем ослепило солнце: на смену шторму пришло сияющее утро с чистым небом без единого облачка. Не будь на дорогах огромных луж, никто бы и не вспомнил о прошедшем ночью дожде.

Они стояли на пороге Дома Советов - встречали рассвет. Аль уже минут десять как отправилась домой, заявив, что спать она будет до следующего утра и горе тому, кто посмеет ее разбудить. Марсааш на это усмехнулся, но комментировать не стал.

Ильди и Ышди ушли еще раньше, сразу же как увидели, что из кабинета Тай-до-ко вышла не Жрица, а Ашай и Соня. Шей-ти тогда заплакала, закусив губу, и глубоко поклонилась Тай-до-рю. Ышди унес ее на руках: идти Ильди была попросту не в состоянии.

Соня так и не смогла посмотреть никому из них в глаза: она чувствовала себя грязной.

- А вы чего тут стоите? - спросил Тай-до-но, глядя на кутающуюся в плащ Ашая Соню - холодно. - Причину для отсутствия я Ашаю организую, отчет о вашей поездке и так у меня на столе лежит.

- Боюсь, сдавать мне придется не только отчет…

- Фенх бунтует?

- Требует.

Соня согласно кивнула: она уже успела понять, что после той звуковой волны Тай-до-ко Ашай на одно ухо совсем ничего не слышал. Перепонка лопнула. Но здесь такое лечили и ничего страшного в подобной травме не видели - главное не запустить.

- Да, он умеет, - согласился Марсааш. - Так вы сейчас к нему?

- Надо бы, но…

- К нему, - вставила Соня тоном ‘попробуй только поспорить’.

У Тай-до-но дернулись кончики губ.

- Тогда жду вас через несколько дней. Надо будет решить, что дальше, разобраться с кандидатами на должность Тай-до-ко…

- Ты учти: разбираться придется еще и с тем, кто займет мое место, - прервал его Ашай.

- Почему? - мигом подобрался Марсааш.

- А ты думаешь, после сегодняшней ночи Совет оставит меня на должности Тай-до-рю? Да и не хочу я уже… устал, - Ашай не стал объяснять, что дело было не только в Совете Старых родов, в который когда-то входил его дед, а сейчас Мастер Тивэш и Марсааш. От своего места Тай-до-рю отказался еще неделю назад. - Впрочем, лет десять мне еще придется проработать. Как раз успею подготовить смену. Есть у меня парочка кадров на примете…

- Не моя специализация, сам знаешь. Я лучше рабочие вероятности прогнозировать умею, а не личные, - возразил Тай-до-но, но в конце концов, после минутного раздумья, согласился со сказанным. Перемены еще не скоро закончатся.

- Вы это о чем сейчас? - подала голос Соня, успевшая глубоко задуматься и пропустить больше половины разговора.

- Мы о врожденных способностях, мой свет, и предрасположенности к какой-либо деятельности. К вопросу, почему Фенх целитель, а Машехра ученый, - ответил Ашай. - А еще о будущих переменах.

- О последнем ты мне еще дома расскажешь подробнее, договорились? - сделала себе зарубку на память Соня.

- Обязательно, - и возвращаясь к разговору с Марсаашем, Ашай добавил, - История с Тай-до-ко еще лично по мне хвостом заденет. И, скорее всего, мне придется менять сферу деятельности. Но здесь уже ничего не переплетешь.