Любовь на обломках мира (СИ) - Лаврентьева Оксана. Страница 33

Граф с облегчением выдохнул и улыбнулся ей своей неповторимой завораживающей улыбкой:

— Зная твою прямолинейность, я приготовился к худшему. Но меня твой ответ даже порадовал. И спешу тебя заверить, что всё у нас будет прекрасно, уверяю тебя. Эту сторону отношений я полностью беру на себя. Не бойся, я не буду тебя торопить или принуждать. Это случится только тогда, когда ты будешь готова и сама меня захочешь, — тихо закончил граф, всё ещё держа её на руках.

Мария попыталась сделать загадочное лицо, и, не смотря на все её усилия, почувствовала на щеках нестерпимый огонь.

Надо же! Прожил не одну сотню лет, а не может определить, когда этот момент наступает. Да ведь она его уже давно хочет! Но не просить же его об этом! Как, вообще, это происходит?

Фонтей подошёл к небольшому диванчику и сел на него, не спуская её со своих колен. Он вытащил из фрачного кармана бархатную коробочку и достал из неё изящную подвеску в виде двух лебедей.

— У ревенантов есть обычай дарить своей невесте подобное украшение. Так как лебеди — это символ любви и верности. А при нашей вечной жизни, это очень актуально, — печально усмехнулся граф.

Мария подставила руку, и подвеска блестящей струйкой стекла на её ладонь. Мария поднесла украшение к глазам, и что-то в нём показалось ей странным. Так оно и есть! Ей не померещилось!

Сделанные из какого-то ослепительно блестящего материала, напоминающего цветом розовый кварц, лебеди двигались! Они, то нежно соприкасались друг с другом своими длинными грациозными шеями, то словно бы обнимались, расправляя изящные крылья.

Мария невольно залюбовалась подвеской, которая оказалась не только ошеломляюще красивой, но ещё и волшебной.

— У меня нет слов! Фонтей, это же чудесно! — не сдержалась Мария, которую переполнял почти детский восторг.

— Я знал, что тебе понравится, — улыбнулся граф. — Машенька, но я хочу попросить тебя об одном одолжении.

— Фонтей, всё что угодно.

По лицу графа пробежала тень, и он ненадолго задумался.

— Я не вправе просить тебя о вечной любви ко мне. Во-первых, ты ещё не испытываешь ко мне этого чувства, а во-вторых, ты физически на это не способна из-за отсутствия у тебя гена бессмертия. Поэтому, когда твой жизненный путь подойдёт к концу, прошу не требовать от меня невозможного. Ещё одну такую потерю я не вынесу. Я хочу, чтобы ты отнеслась с пониманием к моему желанию остановить своё существование вместе с тобой.

Мария смотрела на графа и понимала, в чём заключалось вечное проклятие ревенантов. Терять своих любимых и близких, заставляя себя жить дальше, разве это не самое ужасное? Но этот злой рок касался и её. Каково это стареть, изо дня в день наблюдая, как время обезображивает твоё тело, в то время как твой любимый человек остаётся прежним?

Радость сразу же сменилась невыносимой грустью. Поэтому Мария отвернулась от Фонтея, чтобы не делать его ещё более несчастным.

— Машенька, не переживай! Может, жизнь со мной покажется тебе настолько несладкой, что ты будешь только рада избавиться от меня, — попытался пошутить граф.

Мария с обидой посмотрела на Фонтея и, неожиданно для себя самой, заплакала навзрыд.

Глава 25

День свадьбы был назначен, и Марии не верилось, что уже через неделю она станет графиней Хатклифф!

Как и следовало ожидать от герцога Ленарда, он и слышать не хотел о её предстоящем замужестве. Поэтому все приготовления целиком ложились на плечи Фонтея. А вклад её новоявленной семьи заключался лишь в том, что свадьбу намечалось проводить в колонном зале замка. И, по всей видимости, герцог настолько её ненавидел, что даже свадебное платье отказывался ей покупать! Что само по себе являлось вопиющим поступком для Высшего Света!

Честно говоря, зная о коварных планах своего приёмного отца, Мария ожидала от него всё что угодно. Вплоть до собственного похищения или же чего-то подобного. Не мог же он из-за неё жертвовать собственной дочерью!

Поэтому она постоянно находилась под охраной Барта и Фонтея (к её огромному неудовольствию). Они пасли её, несмотря на угрозы со стороны герцога и герцогини. А в том, что они были, Мария даже не сомневалась, хотя граф с колдуном отрицали это в один голос. Недаром же Барт ходил темнее тучи, да и количество занятий с дочками герцога подозрительно уменьшались с каждым днём. А что касается отношений графа Хатклиффа и герцога, то здесь всё было покрыто мраком, который Мария и не стремилась развеять. В общем, она чувствовала себя паршиво только от одной мысли, что неприятности у близких ей людей происходят по её милости.

И вот то, чего она так опасалась, свершилось. Ровно за три дня до свадьбы граф запретил Барту появляться в замке. Поэтому Мария смотрела на нового учителя, и в её душе закипало праведное возмущение.

В сопровождении Фонтея Мария покинула замок для встречи с колдуном. Ведь она не могла успокоиться, что Барт пострадал из-за неё!

— Какие люди! — довольно бодрым голосом встретил их колдун.

К её огромному облегчению, Барт так и остался преподавателем в колледже. Поэтому Мария, не скрывая своей радости, подумала вслух:

— А я боялась не застать тебя здесь. Думала, что герцог Ленард тебя и отсюда вышиб.

— Руки у него коротки. Не так часто колдуны из Высшей Ложи становятся обыкновенными преподавателями в Магическом колледже. Но теперь пускай герцог сам разруливает свои делишки, я на него больше не работаю.

— Но как же ты собираешься выкрасть у Дианы перстень?

— Собираюсь? Так я уже… А ты думала, почему меня попросили оставить должность при замке? Диана постаралась.

— Ты не представляешь, как я рада! Хоть одна проблема отсеялась.

И как бы Марии этого не хотелось, но пришлось подымать тему об её неожиданной защитнице из призрачного мира. Но, к её удивлению, у Барта не имелось ни одной приличной гипотезы на этот счёт. Оказывается, он давно предполагал, что у неё имеется какой-то покровитель в Обломках. Но чтобы в призрачном мире, да ещё не дух, а вообще непонятно что! Так кто же эта женщина? Почему она её защищает?

— Но одно нам известно точно: это женщина из человеческого клана и при жизни она была колдуньей, — вывела несложное заключение Мария и довольная посмотрела на своих собеседников.

Но реакция мужчин её убила наповал. Барт с Фонтеем переглянулись и прыснули со смеху.

Граф взял её за руку и с деликатностью, которая порой её раздражала, заявил:

— Машенька, то, что эта неизвестная сущность выглядела как женщина из человеческого клана, ещё ни о чём не говорит. Так как в призрачных мирах нет ничего постоянного и определённого. Так как все сущности оттуда могут изменять свою внешность. Но, как правило, они приходят в обличии того, с кем входят в контакт. То есть если бы ты была девушкой из клана баггейнов, вероятнее всего, она бы трансформировалась в баггейна. Понятно?

— Понятно, что нам ни черта ничего не известно. Интересно, а для чего они это делают? А как тогда они выглядят на самом деле?

— Тебе этого никто не скажет. Если только сама Магия или же её Хранитель, — грустно отозвался граф.

— Кстати о Хранителе. А у него есть имя? — Мария окинула взглядом своих собеседников. Но, кроме недоумения на их лицах она ничего не прочитала. — Вы хотите сказать, что не знаете его имени? Ничего себе! Героев надо знать в лицо, или хотя бы поинтересоваться, как их зовут.

— Честно говоря, я никогда не задумывался об этом, — ответил за двоих Фонтей. — Ты меня заинтриговала. Я не знаю, как его зовут, но через полчаса мне это будет известно. В моём окружении есть один ревенант, который живёт очень долго даже по нашим меркам. Уж он точно будет это знать, — Фонтей встал и быстрым шагом удалился.

Стоило графу их покинуть, как Мария сразу же почувствовала странную неловкость. Ведь ей показалось, что Барт хочет её о чём-то спросить, но не решается.

— Мне теперь придётся посещать занятия в колледже. Так как после свадьбы я же не останусь в замке. И меня это несколько напрягает, — заявила Мария, чтобы поддержать беседу.