Колониальная Пехота (СИ) - Зейналов Руслан. Страница 22

Ноги вынесли меня прочь из развалившегося УДОТ-а. Лёгкий бриз прошёлся по рукам, шее, щекам. Воздух был непривычный – поначалу было даже тяжело дышать. Только когда мой нос зачесался и палец потянулся избавиться от проблемы, пришло осознание, что дыхательная маска-респиратор осталась в разбитом транспорте. На брифинге нам не раз говорили, что атмосфера Балтимора не совсем пригодна для дыхания – со временем в лёгких кончается место и ты попросту задыхаешься.

На моём лбу выступили капли пота, но их сразу впитала кепи из влагостойкого материала. Я инстинктивно прикрыл рот и нос рукой и рванул обратно, сорвал с лица ближайшего мертвеца спасительный респиратор и судорожно натянул на лицо. Подтянул лямки, поправил положение маски. Чуть надавил ладонью, уменьшая просвет между лицом и самим дыхательным аппаратом. Сердце потихоньку шло на успокоение, а мелкая дрожь отстала от моих рук. Я проморгался и посмотрел на свои ладони, фокусируя взгляд. Всё вроде в порядке, я в сознании.

Я окончательно свыкся с мыслью своего одиночества и решительно двинулся в никуда. По крайней мере, УДОТ точно был за моей спиной. Глаза бегали в поисках признаков возвышенностей, силуэтов зданий, транспорта или чего-то более или менее обнадёживающего. Пока что безрезультатно – всё вокруг так и говорило, что цивилизации тут нет, не считая меня, разбитого десантного бота и теоретических спасателей.

Кажется, сейчас утро – по крайней мере об этом говорил туман и яркое, пусть и застланное облаками и плывущими вдалеке тучами. Внутренний хомяк запрыгнул на полицейский флаер, включил мигалки и начал мотать круги по пустому пространству моих мыслей. Помотав головой, я постарался прийти в себя и подавить панику. К моему удивлению, наш УДОТ упал не на какой-то пятачок земли посреди океана, а на более или менее продолговатый участок. Это прибавляет оптимизма.

Я пригляделся к не до конца исчезнувшей дымке тумана впереди меня. В сером мареве медленно показывался силуэт. Изначально бледный, он стал приближаться и становиться чётче – будто кто-то подкручивал показатель прозрачности. Силуэт стремительно приобретал форму, проявились очертания. Достаточно понятные, чтобы делать предположения.

– Либо это человек на глайдере, либо адский паровозик, что пришёл по мою душу. – пробурчал я под нос, смещаясь вправо, к берегу, одновременно с этим приближаясь к земле. Оказавшись в лежачем положении на небольшом склоне, я направил пистолет на силуэт и затих.

Дымку тумана разрезал побитый транспорт. Его колбасило – то вверх, то вниз. Либо антиграв барахлит, либо пилот – неумеха. Неожиданно его глайдер остановился и не очень плавно опустился на землю. Водитель выскочил и достал какой-то громоздский прибор. Если мне не кажется... Чёрт, это же НЛП-19 «Кредитор» армейской модели! Осознав беспомощность в этой ситуации, я вскочил, держа пистолет в направлении неизвестного.

Человек с НЛП-19 встрепенулся и отшатнулся назад, увидев ствол, направленный в его сторону. Практически отбросив «Кредитор» в сторону глайдера, он поднял руки вверх и заговорил:

– Н-н-н-е-не-не т-трогай м-меня! Я н-н-не оп-п-пасен!

Я закатил глаза и чуть-чуть поводил пистолетом вверх-вниз.

– Не оп-п-п-пасен он, но машет армейским сканером жизненных форм и катается на глайдере сил Береговой Охраны, ага. Не оп-п-пасный.

В ответ на мою колкость он только повысил голос.

– Ч-ч-честно, у м-м-меня д-д-даже ор-ружия н-нет!

– Не голоси, чёрт побери! – рывком я приблизился к нему и прижал к борту глайдера. Пистолет уткнулся ему подбородок, скрытый шлемом.

– Ла-ла-ладно! Т-т-т-только уб-бери п-пистолет! П-пожалуйста! – человек замахал руками, и я его отпустил. Но пистолет в кобуру не отправил, вполне красноречиво держа его в руке.

– Рассказывай, кто такой, откуда и зачем сюда прёшься. – сказал я в приказном тоне...

...Который у меня никогда не получался.

– Т-только н-не м-машите п-пистолетом. В-в общем, м-меня з-зовут Т-тим М-м-мас-с-саркс. Я в-волонтёр, п-помогаю Б-б-береговой Охране.

– И в чём суть твоей помощи?

– Я д-должен б-был ос-смотреть м-место к-крушения... – голова волонтёра начала вжиматься в плечи

– Поздравляю, смысла осматривать нет. УДОТ и мертвецы разграблены неизвестными, остался только я. Вертай транспорт, полетим к твоим дружкам разбираться.

– Н-но я н-н-не м-могу в-взять в-вас с с-с-собой! – собравшись, выкрикнул Тим, но после этого он сжался ещё сильнее прежнего.

– И почему же? –проворчал я.

– П-п-п-потому чт-т-т-т-то я д-д-д-должен уб-б-б-бедиться чт-т-т-то н-н-никто н-не в-в-выжил!

– ... – я нахмурился и картинно взвесил пистолет в руке.

– ... – уверен, за визором скрывалось удивление и ожидание худшей учести.

– ... – я подошёл к парню вплотную, от чего тот ойкнул и начал трястись.

– Н-н-н-е н-н-н-над-д-до! – выпалил Тим на одном дыхании.

– Да нафиг ты мне сдался, идиот. Выключи завесу на визоре, хоть рожу рассмотрю, придурковатую. – буркнул я, взмахнув пистолетом. Вжавшийся в борт глайдера парень что-то подкрутил, и серая завеса исчезла, сделав стекло шлема полностью прозрачным.

Острые черты лица, глубоко посаженные бледно-голубые глаза, под которыми красовались мешки. Острый вытянутый нос с бежевым пластырем на переносице. Искусанные губы. Лёгкая, мелкая щетина, которая только начинала расти.

Я резко направил свой пистолет ему в колено и выстрелил. Пуля сорок пятого калибра пробила материю комбинезона, кожу и коленную чашечку. Потерявший всякую опору Тим завалился на бок. Гримаса на его лице менялась с каждой секундой – прошлый страх сменился непониманием, затем отчаянием, и под конец перерос в ненависть.

Именно в этом выражении лица в полном великолепии представал символ Детей Скубы, хищно оскаливаясь и обращая свой дикий, гневный взор на обидчика.

Я беззлобно пнул парнишку по шлему, от чего тот окончательно вырубился. Лицо потерявшего сознание Тима постепенно разгладилось, ненависть отошла.

Уверен, когда он придёт в себя, туман будет разгонять матами, если знает.

Хмыкнув, я забрался в глайдер. Его приборная панель в принципе никак не отличалась от приборки автомобиля – не считая дополнительных показателей тяги, отрыва от земли и прочих, необходимых для транспорта на антигравитационном движке.

Повозившись минут эдак пять в попытках запустить это ведро с гайками, я наконец-таки поднялся в воздух. Загорелась подсветка приборной панели. Загудел двигатель. Взявшись за манипулятор, я повернул его в обратную сторону. Глайдер медленно разогнался и повёл меня вперёд. Учитывая, что контролировать это чудо техники можно и одной рукой, во второй я держал пистолет, и был готов вступить в бой.

Правда, какой бой посреди этого безжизненного захолустья.

***

Целый час.

Целый час я катился на этом творении дерьмодемона.

Потому что я не могу по-другому назвать того, кто сделал эту штуку! Её клиренс меняется не потому что пилот криворукий урод, а потому что движок не выдерживает нагрузки! Зачем делать такой патрульный транспорт, который не держит патрульных?! Чёрт подери, я несколько раз чуть землю не поцеловал! Стабильности этой штуки не уступают только школьные любовные отношения!

Мой взгляд упал на показатель топлива. Стрелка мерно скашивалась налево, намекая, что страдать мне осталось не много.

НЛП-19 молчал как партизан. Это радовало и напрягало одновременно. Может, он попросту барахлит? Погода к этому располагает, как-никак – долбил мелкий дождик. Есть, конечно, вариант, что мне достался бракованный локатор, который работает только в недвижимом положении, что полностью расходилось с его нынешним. На руку это теории играло то, что Тим останавливался, чтобы всё просканировать.

Неожиданно дымку впереди разрезало высокое здание и несколько силуэтов. Я обрадовался и ускорился, но тут глайдер клюнул носом.

Достаточно сильно, чтобы удариться об землю и отправить меня в короткий полёт, сопровождаемый моим криком: