Ещё раз (СИ) - Дронт Николай. Страница 17

Боря сам не полировал подошвами Плешку, да и с бегунками общался крайне редко. Лично появлялся только на самых крупных сделках со старыми, проверенными партнёрами. Остальные дела крутил через посредников, не знавших про него почти ничего. Купец начал заниматься делом, когда в среде валютчиков царили разброд и шатания. Когда из-за дела Рокотова каждый подозревал каждого. Когда можно было заработать крупные деньги единожды рискнув, решив "пан или пропал". Первый раз инициативному пройдохе повезло, а дальше он устроился так, что садились посредники. Тогда Борис терял деньги, много денег, но оставался вне поля зрения работников внутренних органов. Однако если сделка успешно свершалась, прибыль покрывала все прошлые потери. Так что, капитал потихонечку прирастал, сделки становились всё крупнее, но и тревога множилась с каждым прошедшим днём, а чаще с ночью.

Цель Боря себе поставил скромную — миллион рублей. Старыми, конечно. Когда он собрал сто тысяч новыми, то, по-хорошему, сразу должен был бы завязать, но жадность… Человек себя не обманывал, именно жадность не давала ему раз и навсегда выйти из дела. По тайным местам было запрятано достаточно денег, хватило бы лет на триста комфортной жизни в тёплом южном городе, но, как сказано раньше, жадность не давала уехать.

Однажды у него должна была состояться очередная крупная сделка, но вдруг коммерсанту почудилось, что вот эту женщину он сегодня уже дважды встречал на улице. Может быть за ним слежка? Вида Борис не подал, однако понял — надо что-то срочно предпринимать. Сделка прошла без него. Один звонок и её перехватил посторонний делец. Как и предчувствовал Купец, собравшихся взяли с поличным.

Борис решил уйти в тень. Бежать, сменив документы? И всю жизнь вздрагивать от малейшего шороха? Это не для умного человека. Сдать всех и сесть? Ещё хуже и глупее. Идеально было бы оказаться случайным человеком, попавшим под неподтвердившееся подозрение. Бизнесмен чувствовал вокруг себя невнятные шевеления, но никаких реальных сигналов не было. "Затаились, ждут, когда вновь начну дела," — думал осторожный Купец. Вскоре услышал, что задержали знакомого, который хоть и не знал его координат, но общие дела они иногда вели.

От волнения пошла бессонница, от бессонницы начали шалить нервы, от нервов стало болеть за грудиной. Однажды ночью его разбудила резкая трель телефонного звонка, Борис вскочил с постели и тут же упал. Инфаркт. Счастливая вдова похоронила его с духовым оркестром. А звонок… Что звонок? Кто-то просто ошибся номером.

Магазин

Повезло — на 5 апреля, день уже после каникул, прислали повестку в военкомат. Хорошо не на каникулах, хотя говорят, что официально объявлять вердикт комиссии, можно только после опубликования приказа о призыве.

В субботу ко мне опять напросились ребята. Та девчонка, которая не смогла, обещала быть. Собирались приехать часов в одиннадцать. Лёша прибыл пораньше, девчат Сашок встречает. Сидим, ждём, болтаем. Спрашиваю:

— Закончишь ПТУ, куда работать пойдёшь?

— Всех выпускников тянут на наш завод, я думаю тоже. Третий разряд мне присвоили, буду сидеть с ним до морковкиного заговенья. Четвёртый давать не торопятся, только любимчики его быстро получают.

— Что так?

— Надо план гнать. Сиди и делай одну операцию, не за что разрядность повышать.

— А по деньгам как?

— Обещают 130 плюс прогрессивка и квартальная. В конце года ещё 13-ая.

— Хорошо тебе.

— Хорошо, да не очень. Вкалывать надо будет.

— Это понятно!

— А ты в институт?

— Не знаю, пока не решил.

— Я бы не пошёл. Учишься пять лет, а потом приходишь на оклад в 120 рублей.

— Это на производстве. В академическом институте, для молодого специалиста может быть и 110. А после аспирантуры, ещё плюсуй два года, для младшего научного сотрудника 140 дадут, а то и меньше. В почтовых ящиках, чуток больше платят и премии там, но всё равно с рабочим не сравнить.

— Я через 7 лет меньше двух сотен получать не буду. Правда, у инженеров работа не бей лежачего. Сидят, балдеют, что-то чертят. Ни норм у них нет, ни плана.

— Это ты так думаешь. Головой тоже работать не просто.

— Оно, конечно. Однако работягой быть лучше.

Тут в окно Сашка постучал, пришли гости. Меня просили не готовить, девчата обещали принести еду с собой. Угу! Знаю я, сколько не принесут, всё равно мало будет. Сварил чугун наваристого борща. Не в том, где плов делал, а во втором, поменьше. Опять купил хлеба, закусок, большой тортик "Сказка". Грудинку пришлось брать на рынке. Лёша притащил бутылку красного, Саша опять краковской колбасы, девчата пирожков с капустой, салат столичный и кастрюлю овощного рагу с мясом. Вместе с моим борщом всем хватило.

Нина, девочка, приглашённая для знакомства, была сильно накрашена, любила покомандовать, и мне совсем не понравилась. Причём, довольно быстро стало понятно, что наши чувства полностью взаимны. Ну и ладно, так даже лучше, не будем терять время, ходить кругами вокруг друг друга. Остальным до нас дела не было.

Лёша по-хозяйски обнимал подругу, та поправляла ему воротничок. Саша пел соловьём перед Верочкой, она внимала его речам с интересом опытной супруги. То есть, со стороны было видно — вроде и слушает, вроде и поддакивает, но думает о чём-то своём. Пришлось общаться нам с Ниной между собой. В этот раз магнитофона не было, обошлись без танцев.

Сашок распустил пёрышки по полной, начал хвастать, что может достать любую вещь из немецкого каталога одежды. Девчата спросили о цене, тут парень сдулся — одну немецкую марку в каталоге приравняли к одному рублю. По официальному курсу рубль стоил больше трёх марок. Вера было встрепенулась, но поняв, что подарка не будет, стала смотреть на приятеля значительно суше. Оно понятно — показал сладкую конфетку, а потом взял, да и убрал её в карман.

Когда девушки засобирались, Лёша со Светой вновь остались "мыть посуду", а мы проводили девчат до поезда. Мне было всё равно, где час болтаться. Посадили девчат на электричку, она уехала, тут Сашок мне грустно говорит:

— Зря я похвастал, да?

— Ну… не знаю, — я попытался уйти от ответа.

— Зря. Зарекался уже. С одной из школы гулял, тоже похвастал, она сразу стала просить подарить джинсы. А мне с каких такие подарки делать? Отец привозит, конечно. Понятно, мне иногда что-то перепадает, но дарить… У него знаешь сколько нахлебников на работе? Этому привези, тому дай. И ведь не откажешь, иначе сразу на внутренние рейсы уйдёшь. На границе таможенники шмонают. Не дай бог, придерутся к лишней банке консервов. Здесь посредники нормальной цены не дают… А девчонки этого понимать не желают.

— Саш, ты реально помочь с вещами можешь? Мне батя на костюм для выпускного прилично дал денег. И одеться для института.

— Серьёзно? Помогу. Хоть завтра. Но если хочешь что-то заказать у отца, то деньги вперёд. У него очень много народу вещи заказывают, а потом не берут. У тебя хоть сотня есть? Джинсы меньше не стоят.

— Пять.

— Пять рублей?!

— Пять сотен. С пятью рублями только в нашем магазине что-то купить можно.

— Охренеть! Любит тебя папаша! Он кто? Из начальников?

— Нет. Рабочий.

— Да?! Небось, на блатной работе. С пятью сотнями я тебя в магазин отведу, куда отец под заказ шмотки возит.

Договорились встретиться завтра. В комнате молодые только приступили к уборке. Как и в прошлый раз, втроём быстро справились. Бабуськи подозрительно смотрят на ребят, но молчат.

Честно скажу, отцу Саши я совсем не сочувствую. Он знает куда едет и за что работает. Мало того, больше чем уверен, человек постукивает на крупных покупателей в КГБ. А что ему остаётся делать? Иначе просто не выпустят в забугорье, или по приезде таможня придирчиво осмотрит грузовик на предмет лишнего багажа. Вот и крутится водитель, ублажая всех, от кого зависят поездки.

Встретились утром. Саня попросил показать ему деньги. Пояснил: